СМЕШИНКИ
Владимир Шишлов,
Воронежская область, село Лискинское
Исповедь гаечного ключа
Я — рожковый Ключ, но не рогатый,
А порою даже накидной,
Разводным же числился когда-то,
И считаться следует со мной.
Обнимая ласково «губами»
Гайкин стан, отлично вижу сам,
Что приятно шестигранной даме
По резьбе скользить, назло болтам.
Вновь её прижму плотнее к стенке,
Как подушку, шайбу подложу,
И снимаю со знакомства пенки,
Потому что с гайками дружу.
От моей любви красотки тают,
Предлагают кофе мне и чай.
Жаль, проколы в практике бывают,
Коль резьба сорвётся невзначай.
Да, трудна у нас, ключей, работа.
Но поверьте, здесь мы ни при чём.
И желаем только лишь всего-то,
Чтобы жизнь не била нас ключом.
Куриный бунт
В курятнике наметился разлад.
Собрался сход решать: «Кто виноват?»
Властителю, что правил много лет,
За общий грех пришлось держать ответ.
Подвёл черту задиристый Петух:
«Наш Кочет стар, он курам не пастух!»
Поверя в шквал трескучей чепухи,
Молодки свергли прежние верхи.
Избранник новый был ленив и глуп,
Ему несушки выдали отлуп.
Не стало вовсе пуха и яйца!
Курятник разорился до конца…
Беда, когда настырный «активист»
У власти лишь за то, что голосист!
Спасительный недуг
«Где очки?!» — Восклицал безутешно.
Можно вылететь с этим в трубу.
Их полдня проискал, чтоб, конечно,
Обнаружить пропажу на лбу.
Память с возрастом лучше не будет,
Уж заданий проваленных воз.
Лишь обиды уже не забудет
Надоевший, как кризис, склероз.
Вот надумал работать в субботу,
Прибежал и упёрся в замок —
Так недуг проявляет заботу,
Подавая тревожный звонок.
Мы на собственном опыте знаем:
Мозг капризен и слишком раним.
День вчерашний легко забываем,
Ну, а в памяти юность храним.
Очень трудно держаться достойно…
И скажу по секрету, друзья,
Если жить захотите спокойно,
То тогда без склероза нельзя