Тифломир

Ночной кошмар

Что-то произошло… Сознание потянуло куда-то наверх, в явь, словно упругие потоки  воздуха вытолкнули, вынесли меня из чёрной пустоты  глубокой ямы. Вернулось осязание. Всё, больше пока никаких чувств не было. Пучина сна затягивала обратно. Что-то опять произошло, то же самое, что и прежде, и я открыл глаза. Темно. Хотя, у слепого  всегда ночь, даже когда он идёт по городу, сидит в кафе или делает что-то ещё. Сколько сейчас времени, почему я проснулся? Тишина. Нет.  Абсолютной тишины не бывает. Вот и эта жила, пульсировала: на столе тикал будильник, подо мной скрипнула кровать, и даже моё дыхание являлось составной частью мнимого безмолвия. Мысли метались в голове, сразу прояснившейся после сна. Так что же всё-таки произошло?

Я спал. Прерванный сон был неприятен. Там  было холодно и пусто. Интересно, может ли быть холодно во сне, когда наяву жарко и душно? Значит, может. Там было темно, и я не знал, куда идти. Блуждал, натыкаясь на что-то твёрдое. Это напоминало туннель или пещеру, в которой я ходил от стены к стене, зная, что помощи ждать неоткуда. Слёзы закипали на глазах, горькие слезы беспомощности. Сделал шаг, и вдруг раздался странный шум. Мимо меня, задевая лицо и плечи, пронеслись невидимые создания. И всё.

Я лежал с открытыми глазами, постепенно осознавая, что это движение и стало причиной   пробуждения. Что-то двигалось, мешало, но где — во сне или наяву?  Нет, шевелился не я,  но  оно, это движение, было и там, и здесь, наяву. Кроме меня людей в доме нет, я один:  брат  —  на море со своей девушкой, а мама днём уехала в пригород к приболевшей  бабушке.  Кто же мог меня разбудить? Окно!  Я открыл его перед сном — жара  невыносимая — и кто-то мог  забраться  в комнату через него. Ну, или взломав дверь. Итак, есть два варианта того, как можно проникнуть сюда, вовнутрь. Теперь надо понять, кто проник… Человек, имеющий, конечно, преступный умысел? Навряд ли.  Во-первых, время суток неподходящее: сейчас ночь, следовательно, хозяева почти наверняка дома. К тому же грабитель или кто он ещё не стал бы прикасаться к спящему в квартире человеку. Опытный вор смог бы вынести всё, что угодно,  не разбудив хозяев. Нет, это не человек, но кто тогда? Через окно могло попасть ко мне «в гости» любое существо, например, кошка, птица. Кошка… Дом одноэтажный, и животное вполне могло залезть. С другой стороны, кошка не стала бы ходить по кровати, на которой спит незнакомый ей человек,  это опасно. Если же всё-таки допустить такую возможность, то я бы услышал, как она спрыгнула на пол. Кошки, как и их хищные сородичи, грациозные, ловкие животные, но в тишине ночи трудно спрыгнуть с кровати совершенно беззвучно. Да и вообще, мне показалось, что это неизвестное пока существо сидело на мне,  примерно на груди. Как-то не по себе. Кошки не такие лёгкие, этот вариант отметается. Значит, птица…  Летают ли птицы по ночам? Не знаю. Так сколько всё-таки времени? Рука привычно потянулась к тумбочке, на которой лежат «говорящие» часы. «Два часа четырнадцать минут», — раздался в тишине громкий, так мне показалось, «родной» голос. О чём я думал? О птицах, летают ли они ночью? Есть, наверное, такие, но, по-моему, в основном, они хищные, и в городе их не может быть. Нет, что-то подсказывало, что меня разбудила не птица, кто же тогда? Может быть, летучая мышь? Да, вполне возможно, ведь эти создания активны именно ночью. Но кто бы это ни был, что мне с ним делать, как выгнать из дома?

Вихрь разрозненных  мыслей пронёсся в голове за пару секунд, решение не приходило. Ясно было одно: здесь кто-то есть, и я никак не смогу узнать, кто. В душе зрела паника, схожая с той, что была во сне.  Из общего хаоса выскочила, оттеснив все остальные, гадкая, навязчивая мысль: а может быть, в квартире, кроме меня самого, никого, совсем никого нет, и я придумал всё сам? Мало ли что почудится ночью…  Нет. Не хочу об этом думать. Так ещё хуже, даже страшнее. Слепой один на один неизвестно с кем или вообще ни с кем — незавидное положение.

Всплыл в памяти рассказ, знакомый с детских лет, в котором дети, оставшиеся дома одни, испугались ежика, попавшего к ним из сада. Тогда я смеялся, а теперь сам оказался в схожей ситуации. Захотелось спрятаться с головой под одеяло и лежать так до утра. Глупо, не в том  возрасте, когда это было выходом. Я встал. И в ту же секунду опять что-то коснулось моей щеки – вскользь, на ходу или на лету. Шагов не было, получается, на лету. Боже, кто же это? Помощи ждать не от кого. Сделал шаг, ещё шаг, нашёл на стене выключатель. Раздался щелчок. Ничего не изменилось. Злая ирония судьбы  часто подшучивает над слепым. А вдруг перегорела лампочка, и в комнате по-прежнему стоит темнота, а я думаю, что свет зажжён. Нет,  нельзя думать о плохом. Свет горит, непременно горит. В подтверждение этому сразу после щелчка выключателя в воздухе стал раздаваться шум, точь-в-точь как во сне… Кто-то метался по комнате.

Где-то, натужно гудя, ехала грузовая машина, я понял это по звуку мотора. Кто в ней, куда он едет? Радовало одно: в ночном городе, где каждый не спящий человек одинок, тоже кто-то не спит. От этого стало немного легче. 

Заставить невидимое мне существо, случайно или  по злому умыслу провидения попавшее в  открытое окно, вылететь обратно тем же путём невозможно. Не буду же я гоняться за ним по всему дому, ещё чего доброго забьётся куда-нибудь, и что делать тогда? Мозг почти машинально продолжал подсказывать выходы: служба спасения…  Набрать номер несложно, что говорить? Мямлить в трубку о каком-то летающем существе. Нет, как-то не хочется. Может, здесь вообще никого, разыгралось воображение — вот и результат.     Выходит, я должен бороться с невидимым противником сам? Да, только сам.

Какой-то мистический, первобытный ужас шевелился в глубине души. Хотелось спрятаться, пожалеть себя: почему ну, почему это создание выбрало именно моё окно? Наверняка в эту душную августовскую ночь открыты сотни или даже тысячи окон, за которыми спят зрячие люди. Может, поочерёдно зажигая свет в разных помещениях дома, у меня получится выманить его к входной двери, а потом и за неё? Другого выхода не было. Осторожно, даже с какой-то опаской, я вышел в смежную комнату и зажёг там свет. Наверное, со стороны это выглядело странно: свет вспыхнул в одном окне, затем — в другом, словно кто-то подавал во мрак ночи непонятные сигналы.

Я стоял, прислонившись к стене, и ждал… Вот оно! В воздухе снова раздался  шум, создаваемый, как мне казалось, крыльями. Значит, игра началась. Я выключил свет в этой комнате и прошёл в коридор. Осветилось следующее окно. Всё повторилось, оно было здесь, кружило, металось по коридору. Я отпер входную дверь и распахнул её настежь. Сердце ёкнуло: там ведь ночь, тьма, никто не зажжёт спасительный, призывный свет… Я снова вжался в стену. С улицы вливался ночной, тоже не прохладный, но всё же отличающийся от дневного воздух. Там, снаружи, стояла тишина, даже насекомые не издавали ни звука. Было тихо и в коридоре.
     Вылетело или нет?.. Прошло минут десять, а может, только минута. Я потерял способность контролировать ход времени. Теперь из всех чувств существовал только слух: не раздастся ли вновь шум невидимых крыльев, неизвестно кому принадлежащих. Тишина  успокаивала, словно убеждала, что всё позади. Я закрыл дверь, даже подёргал за ручку, желая увериться в том, что замок надёжен и никого не впустит. Не глядя, хотя в моём случае это слово не подходит, нажал на выключатель и  пошёл обратным путём. Ориентироваться  было несложно. И всё же я шёл осторожнее, чем всегда, легко касаясь  окружающих предметов, чувствуя голыми ступнями рельеф пола. Да, всё было позади, но тревога, ожидание чего-то плохого не исчезали. Говорят, так бывает, когда приходишь домой и видишь, что там побывали воры, чужие. Проходя по комнате, я прикоснулся рукой к мягкой обивке кресла, не случайно, а ориентируясь по знакомым предметам… И вдруг раздался какой-то звук, вызванный движением. О, Боже! Неужели это существо по-прежнему здесь?

Я быстро пересёк комнату и снова зажёг свет. Шум крыльев явственно слышался в тишине… Всё началось сначала. Оно металось. Я с трудом справился с собой, чуть не заметавшись, как и мой враг. Страх, вырвавшись из глубин моего сознания, гнал из дома. Уже казалось, что не я выдворяю, заставляю уйти непрошенного гостя, а он сам, став хозяином, гонит меня. Чувство самосохранения, а может, просто трусость настойчиво толкала к двери на террасу, а оно, создание, вновь оказавшееся здесь, пусть остаётся в доме до утра. Нет, так можно вообще сойти с ума. Я вжался в стену, слился с ней, словно давая простор крылатому существу. Вроде бы всё шло хорошо, мой план срабатывал, почему же оно здесь, а не на улице? Напрашивалось только одно разумное объяснение: я ожидал, что оно вылетит из коридора в свою ночную стихию, а оно попало обратно в комнату. Не могло же их быть два?

Выбора не было, и я начал действовать по прежнему плану. Однако на этот раз предусмотрительно закрыл дверь, ведущую из комнаты в коридор. Снова вслушался в тишину, ожидая в любое мгновение уловить уже ставший знакомым звук. Спокойное и в то же время хрупкое ночное безмолвие  никем не нарушалось. Очень хотелось верить, что существо, ворвавшееся в наш дом, уже далеко, где-то в чёрной глубине ночи. Может быть, выйти на террасу и дождаться рассвета там? Нет. Я снова запер дверь, включил в  комнатах и коридоре свет, чтобы ещё раз убедиться в полном своём одиночестве, и через несколько минут позволил темноте вернуться назад. Спать совсем не хотелось. Я взял плейер, сел в кресло и отгородился от  всего громкой музыкой, быть может, и от затаившегося ночного пришельца.
     Ни утром, ни когда-либо потом я не рассказывал близким о ночном кошмаре. Говорят, у страха глаза велики, но если их нет, а точнее есть, но ничего не видят, страх подобен безумию. Слепота вычёркивает из жизни красоту и уродство, уравнивает день и ночь, делает даже самых сильных  беспомощными. 

Дмитрий Гостищев,

 Ставрополь