Реабилитация и мы

Антон Кротков

К нам хотят возвращаться снова

Всероссийское общество слепых совместно с федеральными и городскими властями на местах многое делают для того, чтобы слепые люди не находились в духовной изоляции, запертые жизненными обстоятельствами в четырёх стенах своих квартир. В частности создаются службы социального такси, где-то депутаты возвращают инвалидам бесплатный проезд на муниципальном транспорте. Всё это прекрасно…

Но вот получивший свободу передвижения человек задумывается, куда бы ему отправится. Много ли у нас в России крупных торговых центров и кинотеатров, действительно готовых принять таких гостей.

Государственный Дарвиновский музей в Москве - одно из тех учреждений культуры, который является примером того, как надо работать с незрячими посетителями. Надо сказать, что музей - это внушительных размеров комплекс с экспозиционными залами, расположенными на нескольких уровнях-этажах. Так же здесь регулярно проводятся  различные тематические выставки. Как и многие подобные организации, музей представлен в Интернете. 

Мой первый собеседник - Татьяна Сергеевна Курасова, заместитель директора по научно-исследовательской работе. Так же она отвечает за работу московского городского центра по социально-культурной реабилитации инвалидов музейными средствами. Я интересуюсь, как строится работа Дарвиновского музея в отношении незрячих посетителей. Татьяна Сергеевна рассказывает.

- Работа с инвалидами и в частности с незрячими людьми проводилась в нашем музее еще  в 20-х годах прошлого века. Наш основатель и первый директор музея Александр Федорович Коц проводил экскурсии в экспозиции музея для незрячих посетителей. И позволял им тактильно осматривать скульптуры. И мы продолжаем эту работу.

На нашем сайте есть раздел «Музей без барьеров», где описана информация о том, с чем вы можете познакомиться в музее. И там указаны телефоны, по которым можно свой визит спланировать. Если вы воспользуетесь этой информацией на сайте, то вы сможете выбрать удобное время и приехать к нам в музей. Со всеми экспонатами, с которыми можно тактильно познакомиться, к ним есть этикетки по брайлю, и можно самостоятельно прочитать.

- Что это за экспонаты? Если можно, приведите пример.

- В первую очередь – это палеонтологические скульптуры вымерших животных, мегатерии и мегаладаписа. Это скульптуры оригинальные, очень известных скульпторов.

– Какие эмоции обычно вызывают такие экспонаты у незрячих посетителей?

- Потрясение в первую очередь, потому что они сделаны в натуральную величину. Это в основном гипс, и наощупь они очень приятные. Также в нашей экспозиции есть меховые этикетки – кусочки шкур различных животных. Белого медведя, тюленя, лисицы, волка, тигра и других. То есть вы можете непосредственно ощутить, как животные отличаются друг от друга по типу шерсти и погладить это животное. У нас есть еще интерактивные экспонаты, которые связаны со звуком. В нашем музее есть фондовая коллекция голосов животных и птиц в живой природе. И есть несколько аудиоблоков непосредственно в экспозиции, где вы можете послушать голоса этих животных.

Нет у нас, к сожалению путей для трости для незрячих посетителей, им нужен обязательно сопровождающий человек, который поведет по экспозиции. Но при входе есть план-схема, на которой отмечено специальными иконками с очками те залы и те экспонаты непосредственно в экспозиции, которые доступны для слабовидящих и незрячих посетителей.

При входе в музей в фойе я заметил объявление, где говорится, что нуждающиеся посетители могут получить рельефную карту музейных залов и всей здешней инфраструктуры. Я интересуюсь, как именно незрячий человек может это сделать.

- Нужно просто попросить эту карту у контролеров. И у смотрителей. Просто спросить. Это рельефные схемы с подписями по брайлю по всем залам музея. Можно их взять с собой и ими пользоваться в процессе.  Есть у нас еще два альбома очень интересных, там есть описание животных по брайлю, рельефные скульптуры в полный как бы рост. Например, мегатерий – он очень высокий, смотреть его тактильно в принципе нельзя, поскольку он большой, и для зрячих тоже нужно отойти на некоторое расстояние, чтобы его увидеть целиком. А здесь есть рельефный рисунок, как выглядит животное, и полностью его биологическое описание, что за вид. Есть у нас еще одна интересная экспозиция, называется она «Пройди путем эволюции», где вы можете познакомиться с появлением живого на планете и узнать, как же развивалась жизнь с самого первого шага, и заканчивая появлением древнего человека. Когда вы заходите, Вы попадаете на дно мирового океана, и слышите шум воды, окружающей нас.

У нас есть специалисты, которые проводят экскурсии и для тотально слепых, и для слабовидящих детей и взрослых. Например, Ольга Павловна, она не просто тифлокомментатор, она готовила специалистов непосредственно в «Реакомпе». Обязательно идет живой рассказ с описанием того, что видят, для того, чтобы создать общий образ того предмета, который они сейчас видят. И все экскурсии, они у нас специализированные. Программа состоит из двух частей, когда вы проходите по экспозиции вместе с экскурсоводом и осматриваете тактильно экспонаты непосредственно в экспозиции. И во второй части, которая проходит в методическом кабинете, где вам уже экспонаты, которые были в витрине, дают в руки, и вы можете уже ближе с ними познакомиться, изучить более подробно и узнать особенности живого мира, или например как происходило развитие жизни на планете. Все это уже в рамках экскурсии, которую нужно, конечно, заранее заказать.

Поскольку наш музей является методическим центром, мы изучаем мировой опыт, изучаем опыт наших музеев московских, которые работают с разными категориями инвалидов. К сожалению,  именно для этой категории сейчас в Москве не очень много вариантов. Но есть музеи, которые готовы принять таких посетителей.  И в принципе есть очень даже интересные программы. В музее Царицыно есть интересный опыт, например, в Английском подворье. Есть выставки, которые непосредственно готовят, но они, конечно, не  очень хороши потому, что они изолируют. Наша задача, когда мы создаем интерактивы, наоборот вернуть инвалидов в общее пространство и в общество людей. Поскольку они точно такие же права имеют и им точно так же интересно, как и обычным посетителям познакомиться непосредственно с основной экспозицией музея. Мы рассказываем людям о том, что же происходит вокруг нас, а поскольку наша жизнь непосредственно связана с планетой Земля, и наш музей посвящен развитию жизни на Земле, то это касается каждого человека.

Есть у нас еще экологические праздники и семейные праздники, например, уже два года подряд у нас проходит День защиты детей для детей-инвалидов. Там различные мастер-классы, театральные представления, различные конкурсы, викторины. Эти программы каждый год обновляются. Регулярно у нас проходят выставки. Как персональные творческих работ инвалидов, так и сборные. Вот, например, два года подряд у нас проходит выставка лауреатов конкурса «Филантроп». Вот сейчас непосредственно на втором этаже в галерее можно познакомиться с работами таких людей. Есть у нас работы, например, бисероплетение тотально слепой девушки, ей помогают родственники подбирать цвет. Они говорят: это розовый, это зеленый и так далее. Работы просто восхищают, когда читаешь этикетку и видишь, что это тотально слепой человек. Есть там работы по лозоплетению. Это уже немолодой человек, поскольку зрение только на один глаз, ему запретили работать. Но ему очень нравится художественное творчество, и он стал работать с лозой. Чудесные просто работы, замечательные. Это и православные мотивы, биологические мотивы.  И мы стараемся по мере сил и возможностей все это показывать.

– Какой опыт, может быть, иностранный, вы аккумулируете в своей работе?

- В европейских странах упор делается на оборудование среды. И это важный момент, понятно, что без этого ничего не будет. Это важно. Для меня, например, было открытие, что перила от снега тоже надо очищать. Я никогда ими не пользуюсь, и когда мне сказали, «Вы знаете, у вас перила сейчас покрыты снегом, неудобно держаться. Мало того, что скользкие ступеньки, так ещё и перила. Такие нюансы очень важны для нас», теперь мы всегда перила очищаем от снега. По всей улице плитки выложены для трости. И, конечно же, если это тотально слепой, мы пускаем с собакой-проводником в музей. Это важно. Важно отношение между нашими сотрудниками и посетителями с инвалидностью, у нас проходят обязательные семинары для наших сотрудников, для гардеробщиков, охранников, контролеров здания, смотрителей, отдельно для экскурсоводов по этикету, как взаимодействовать с разными посетителями. Потому что, когда приходят люди в музей, они в первую очередь знакомятся с людьми, а потом уже с экспозицией. И если у них появится негатив, может быть, им даже не захочется смотреть.

Приезжают и из Московской области, и издалека. Очень часто интернаты приезжают. Небольшими и большими группами. Самые сложные, это, конечно, экскурсии для сочетанных патологий, потому что собираются в группе и незрячие, и слабослышащие, и неслышащие. И с умственной отсталостью. Но я горжусь нашими экскурсоводами, они берутся за это нелегкое дело. И самое главное, это когда происходит прощание. Видно, что люди хотят вернуться. Для нас это самое важное.

Мой следующий вопрос: проводятся ли совместные экскурсии для зрячих и незрячих. Татьяна Сергеевна подчёркивает, что такие мероприятия необходимо специально готовить.

- Здесь разные условия. Для незрячих детей нужен индивидуальный подход к каждому ребенку, и нужно время обязательно, чтобы он успел познакомиться. Потому что у него другие эмоции, и если, например, зрячий ребенок может участвовать в этом процессе, если он готов, то, конечно, можно сделать. Если это две группы, которые просто физически составили, это невозможно, то есть будут недовольны и те, и другие, и эффекта не будет.

– Сейчас авторитарно вводится инклюзия, когда командно-приказным методом сливаются классы, вы наверняка знаете такую проблему?

- Здесь вопрос в том, что они не понимают, что такое инклюзия.

– То есть вы наглядно видите на своем примере, что такая авторитарная и такая форсированная инклюзия, она не приведет ни к чему хорошему?

- Потому что это методически неверно. Например, у нас в музее можно провести День рождения, есть такая услуга, когда вы приглашаете своих одноклассников либо друзей, и проводите познавательно свой день рождения.  И торт, конечно же, никто не отменял. Вот у нас была девочка с ДЦП, и важный момент, когда родители оставили ее одну. Они побежали быстренько смотреть экспозицию, и вот она одна со своими друзьями. И друзья через секунду поняли, что нужно сделать и как. То есть они, когда нужно, помогали ей встать, сесть, но они общались с ней именно так, как это делают обычные дети, не обращая внимания ни на какие заболевания. Когда же насильно, говорят: здесь будет сидеть ребенок, потому что нам нужно, чтобы у нас были дети с инвалидностью в классе, это невозможно сделать уже априори, потому что школы не готовы к принятию таких детей, то есть, не оборудованы ни лестницы, ни туалеты. Не готовы в первую очередь педагоги, которые не знают, как общаться с такими детьми и не знают, как помочь этим детям влиться в коллектив, это очень важный момент. Я считаю, что через музеи, через художественные галереи, театры, куда выходят и взрослые, и дети, возможен плавный переход  к совместному образованию.

– Что необходимо людям, которые хотят уже в будущие выходные к вам приехать?

- Надо посетить сайт, чтобы узнать, где мы расположены, и как к нам можно доехать. Узнать, не последняя ли это пятница месяца, потому что у нас санитарный день и музей закрыт, или понедельник, когда у нас в музее выходной. Есть у нас еще каждое третье воскресенье месяца, когда музей посещают бесплатно, все московские музеи. Но я не рекомендую, потому что очень много людей. То есть если вы себя чувствуете в толпе людей некомфортно, то лучше не приходить в этот день. Но это как бы уже человек оценивает сам для себя. Например,  Ночь музеев - у нас было 17 тысяч человек в один день. Или на новогодние каникулы. Когда у нас каждый день 10 тысяч проходит через музей. Был один день 17 тысяч. Когда в три ряда люди перед витринами проходят, и посмотреть почти ничего невозможно. Достаточно некомфортные условия, но они бывают очень редко.

Следующая моя собеседница Марина Михайловна Галич, заведующая организационным отделом.

- Мы работаем со слепыми и слабовидящими детьми. Лучше всего, если экскурсия состоит из 5 тотально слепых, максимум, это 8 человек. Если это слабовидящие, тогда общее количество детей, как слепых, так и слабовидящих может доходить до 10 человек. Чем больше, тем, конечно, сложнее в чисто организационном плане. Занятия с тотально слепыми детьми  мы начинаем проводить именно здесь вот, в этой аудитории, и знакомим детей с двумя темами,  в зависимости от того, на какую тему они пришли. Первая тема о происхождении жизни на земле. И так как это все-таки слепые дети, то, они все видят руками. Поэтому и программа состоит из того, чтобы они все увидели, а это для них нормальное слово, они очень любят это слово, когда им говоришь его. Мы всегда говорим: «Посмотрите, посмотрите». Это значит, они смотрят руками, щупают, все определяют, поэтому мы сначала смотрим все здесь, а потом уже уходим на экспозицию и там дополняем. Ну, если конкретно, то очень популярна у нас тема о птицах.

Мы разговариваем с Мариной Михайловной в специальной комнате. Здесь она проводит предварительные групповые экскурсии для незрячих посетителей. В центре комнаты на столе находятся экспонаты.

- Задача состоит в том, чтобы у каждого ребенка был свой экспонат, чтобы он мог сидеть и знакомиться с ним. Еще такой очень важный момент, мы обязательно в начале каждой экскурсии с детьми знакомимся. То есть я даю им бейджи. Я обращаюсь, в течение экскурсии по имени говорю: «Саша, объясни вот, что ты видишь». Они ориентируются на имя, поэтому это тоже очень важно.

Я попросил мою собеседницу воспроизвести для наших слушателей несколько фрагментов её обычной лекции, предназначенной для незрячих посетителей музея.

- Я говорю им о том, чем птицы отличается от всех других животных. Это могут быть знакомые им звери, какие-то рептилии, это могут быть земноводные. Но почему те не освоили воздушное пространство, а птицы смогли? И вот тут мы знакомимся со скелетом. То есть они трогают скелет, ощупывают, взвешивают. Для сравнения я им даю, предположим, череп птицы и череп млекопитающего животного. Они смотрят, что даже крупные птицы, они никогда не имеют таких крупных черепов, как это мы наблюдаем у млекопитающих, птичий скелет всегда легче, чем скелет сравнимого по размеру млекопитающего. Это один из серьезнейших признаков адаптации именно к полету, потому что, птица должна оторваться  от земли, взлететь.

Далее, мы раздаем перья. Они смотрят эти перья разные по структуре. Предположим, перо глухаря, каких-то хищных птиц, пластинки очень плотные, сжатые. Каждое перо состоит из очина и бороздочек, которые плотно скрепляют мелкими крючочками вот эти бороздочки, создавая вот такое очень прочное образование, опахало. Или же я даю, предположим, перо страуса другой формы, где наоборот вот эти бороздки, они не скреплены  мельчайшими крючочками и представляют собой такое достаточно рыхлое образование. И говорю, вы знаете, что страусы так же, как и птицы киви не летают, им, собственно, не нужно перо такого строения. Действительно, у летающих птиц перо и само крыло будет совершенно другой формы, которое способно выдерживать  мощнейшие механические нагрузки, поэтому эти птицы летают,

– Вы ведете только для незрячих? Можете сравнить, какая реакция детей незрячих и обычных?

- Мы 80% информации получаем глазами у зрячих детей, когда они видят что-то такое интересное, они сразу «Ах», у незрячих детей  вот это: «Ах!». Не сразу конечно, и они больше вникают, у них работает слух просто на все 100%. Они очень внимательные дети, очень много запоминают. И поэтому вот это «Ах», оно у них потом бывает, и оно у них бывает очень осмысленным и достаточно глубоким. Зрячие дети не так хорошо слышат, они многое мимо внимания пропускают по сравнению со слепыми детьми.

- А есть любимые какие-то экспонаты, которые вызывают вот просто безоговорочный восторг?

- Они очень любят филина. Они его пощупают всего, я им даю возможность, чтобы они крылышки потрогали, лапки какие мохнатые, коготочки, клювы. И я им говорю: «Вот перед вами какая птица? Которая охотится на других птиц или та, которая питается, скажем, какими-то зернышками». Они говорят: «Да, это настоящий охотник, это хищная птица, судя по клюву и судя по когтям».

Я говорю: «Да, это, вот как раз те характерные признаки, которые говорят нам, что перед нами типичный пернатый охотник». И, когда мы уже уходим на экспозицию, там мы смотрим тоже птиц. Слушаем соловья,  я рассказываю, для чего им нужно такое пение, и почему именно самцы поют, а самки не поют. Говорю о рептилиях, почему, это прямые предки птиц, экскурсия полтора часа, состоит из аудиторной части и экспозиционной. Уходят они очень многое узнав, все потрогав. У них какой-то личный интерес уже проявляется. И вы знаете, они задают интересные вопросы, это удивление, настолько природа все целесообразно построила, что птицы, не имея ни рук, имея только клюв, строят потрясающие сооружения, такие гнезда, у сорных птиц там вообще 10 метров в ширину гнёзда, шалашники строят какие грандиозные сооружения. То есть, конечно, это их очень удивляет, и они, конечно, уходят отсюда с большим багажом знаний.

Я отправляюсь по залам музея  в сопровождении Татьяны Коровкиной, пресс-секретаря музея.

- Вот это гигантская птица моа, ближайший родственник современных страусов, они даже немножечко похожи. Слабовидящие и слепые люди могут руками осмотреть и оценить, каких гигантских размеров раньше были птицы, у каждого экспоната есть этикетки по брайлю. Вот здесь у их ног еще есть маленькие следы. Разных животных можно потрогать.  Обычным посетителям мы редко когда разрешаем такие скульптуры трогать, просто они от частых прикосновений портятся, потому что даже иногда взрослые люди начинают как-то бездумно стучать по этим скульптурам. Они, трескаются. А вот слабовидящим и слепым людям мы разрешаем потрогать за лапки, например, древнего предка ленивцев. Сейчас они маленькие, лазают по веткам тропических деревьев, а раньше они были вот таких гигантских размеров. Вообще, конечно, даже взрослому-то человеку сложно представить, что когда-то такие животные жили на нашей планете, а для детей это вообще что-то потрясающее. Такие скульптуры приводят их в восторг.

Мы подходим к интерактивным экспонатам, которые специально установлены здесь для слепых и слабовидящих.

- Это «шмель», сделан оптимально на высоте, на которой могут дотянуться до этого шмеля дети. Вот, у нас детализированные модели комара и мухи, но мы заметили, что слабовидящих и слепых людей такая слишком подробная детализация немножечко пугает. Поэтому шмель  он такой стилизованный, но довольно симпатичный, не страшный, его можно осматривать руками. Его можно похлопать, тогда он зажужжит как настоящий шмель.

Мой гид касается экспоната и тот подаёт голос. Так мы можем слышать звучание шмеля в природе.

- Это звуковые стенды с такими выпуклыми кнопочками, которые сложно не заметить. Здесь фотографии и названия различных птичек, и нажав на кнопочку можно услышать, как она поет. Все эти голоса собраны из фонотеки нашего музея. Наши сотрудники выезжают в экспедиции в лес, записывают голоса птичек.

Мы идём дальше. Перед нами фрагменты костей и скелеты вымерших миллионы лет назад древних животных

- Черепа млекопитающих, волка, бурого медведя, белого медведя, кабана и лошади. А также большие рога лося. Мы также предлагаем слабовидящим людям посчитать количество отростков на его рогах, потому что считается, что по количеству этих отростков можно посчитать его возраст.

Мы подходим к изготовленным в натуральную величину фигурам людей из далёкого пещерного прошлого человечества. Надо сказать, что манекены выглядят очень реалистичными. Взгляд древних охотников и воинов суров и горделив, как и положено победителям в жестокой битве с природой. Ведь они отвоевали право на существование в жестокой борьбе с саблезубыми тиграми, гигантскими медведями, а также холодом и болезнями.

- Это скульптуры в полный рост кроманьонцев, непосредственных предков людей. Это неандертальцы, слабовидящим и слепым людям мы разрешаем осмотреть фигуры людей, пощупать их надбровные дуги, какой у них был нос, какие губы, какой объем черепной коробки, какие у них были мощные руки осанка, прямая, или они  ходили, сгорбившись. Посмотреть, может быть, у них в руках есть какие-то орудия, с помощью которых они охотились. И это тоже достаточно познавательно и интересно, поскольку Дарвинский музей все-таки еще и музей эволюции. На каждой скульптуре стоит знак о том, что слабовидящим и слепым людям эти скульптуры можно трогать.

В процессе нашего общения мои собеседники не раз повторяли, что инвалиды желанные гости в музее. Им всегда тут рады.