Общероссийская общественная организация инвалидов
«Всероссийское ордена Трудового Красного Знамени общество слепых»

Общероссийская общественная
организация инвалидов
«ВСЕРОССИЙСКОЕ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ОБЩЕСТВО СЛЕПЫХ»

ЭКСТРИМ СЛЕПЫХ

ДЖОН ФИЛДИНГ

Так важно вгрызаться глазами в глаза,

Но если на взгляды надеяться нечего,

Пусть зеркалом станет у каждого речь его!

Шестёрка порою сильнее туза…

Непросто поймать потайную волну.  

Искомая истина часто туманится.

Нередко и ночь, как  лихая карманница,

Нахально крадёт золотую луну.

По слабости можно шагнуть за черту,

К тому же соблазны бывают приятными,

А солнце и в полдень щербатится пятнами,

Хоть много труднее грешить на свету!

Не всем по зубам роковая стезя

Полоть «сорняки» одичавшего города,

Ведь тяжкая трасса шипами пропорота,

Да всё-таки прятаться в щели нельзя!

Разумеется, многие реальные деятели прошлого попадали на страницы мемуаров и документальных произведений или даже становились трансформированными прообразами беллетризованных персонажей. Вот и уникальные сводные братья Филдинги, скорее всего, послужили толчком к созданию целой галереи интеллектуалов и оперативников, сражавшихся с матёрыми преступниками. Кстати, как и эти почти неразлучные  родственники, литературные мудрецы и сыщики предпочитали вести расследования слаженными парами, хотя бы половину из которых составляли англичане. Вспомним, что умопомрачительную славу Артуру Конан Дойлю принёс странноватый аналитик и одновременно успешный практик Шерлок Холмс. Разумеется, у него обнаруживается преданный ассистент и личный биограф доктор Ватсон. Видимо, данные культовые джентльмены, в свою очередь,  стали прототипами  любимцев Умберто Эко, что подчёркивает территориально-фамильярная линия итальянского сюжета. Брат Вильгельм Баскервильский и послушник Адсон из псевдоисторического бестселлера «Имя розы», составили колоритную «монастырскую двойку», осуществлявшую инквизиторское дознание. Ещё один знаменитый частный детектив Эркюль Пуаро, являющийся тёзкой древнеримского силача Геркулеса, тоже блистал в интернациональном дуэте. Склонный к чревоугодию, бельгийский философ и его простоватый британский помощник капитан Артур Гастингс украшают романы Агаты Кристи.

Интересно, что оба Филдинги поочерёдно были Главными мировыми судьями Лондонского графства в границах Вестминстера  и Мидлсекса. Время их смерти не вызывает разночтений, да и день рождения Генри  двадцать второго апреля 1707 года во всех общедоступных изданиях совпадает. Зато с Джоном ясности нет до сих пор. Дата его появления на свет «покрыта тайной» и в значительной мере варьируется, но предпочтение отдаётся 1722 году. Впрочем, Григорий Чхартишвили, широким массам известный под псевдонимом  Борис Акунин, в очередной интернет-реплике на «инвалидную тематику» почему-то указал гораздо более ранний срок,  продлив жизнь «гения сыска» на девять лет. Лишь один авторитетный англоязычный источник предельно точно указывает число и месяц долгожданно-счастливого происшествия в семье родовитого генерала в отставке. Ну, наверное, соотечественникам виднее, ведь и остальные данные того же происхождения вызывают доверие, поэтому и я остановлюсь на шестнадцатом сентября 1721 года.

Согласно народной мудрости, «Темнота ходит на костылях, потому что для незрячего каждый шаг — яма!» В данном случае образное утверждение  получило оригинальное доказательство, поделённое по-братски, ведь старший Филдинг последние месяцы жизни передвигался с большим трудом, используя «подручные средства», а младший, в 19 лет осуществив детскую мечту о Королевском флоте, на службе получил травму головы и навсегда лишился зрения. Правда, это не помешало тотальнику крайне активно вести публичную жизнь и стать верным соратником брата, а потом  и достойным продолжателем общего дела, по-видимому, заменившего ему семейное счастье. Значит, совсем не случайно старинная английская пословица гласит: «Никто так не слеп, как тот, кто не хочет видеть!»

Как ни странно, Скотланд-Ярд стал оплотом правопорядка сравнительно недавно. Оказывается, столичная «силовая структура», тщательный контроль за деятельностью которой осуществляет городская администрация, основана всего-навсего в 1829 году. Ещё через 13 лет появился отдел уголовного розыска — «Detective Branch», позже переименованный в «Criminal Investigation Department». Сверх того, за безопасность на железных дорогах и трамвайных линиях, а ещё в легендарной «подземке» сегодня отвечает автономная Британская транспортная полиция. Совершенно самостоятельно функционирует и её аналог в Лондонском Сити.

Влиятельный комиссар сильно разросшейся «Metropolitan Police» напрямую подчиняется Министерству  внутренних дел Великобритании, что и понятно, ведь отцом-учередителем  службы был тогдашний руководитель правоохранительного ведомства сэр Роберт Пиль. От уменьшительной формы имени этого реформатора всех английских защитников слабых и обездоленных окрестили «бобби». Они традиционно имеют при себе лишь особую дубинку. Правда, после убийства в 1884 году двух офицеров ночным патрульным стали выдавать  револьверы. Однако через полвека эта практика была прекращена «за ненадобностью». В настоящее время вооружены лишь подразделения быстрого реагирования.

Поражает, что до середины XVIII века в признанном центре цивилизации с полумиллионным населением не существовало профессиональной полиции, а её функции частично выполняли сильно коррумпированные  частные объединения «охотников на воров», работавшие на коммерческой основе. Временных «констеблей» выбирали по жребию. Приличные люди пренебрегали этой малопочтенной повинностью и вместо себя нанимали всякий сброд. Наделённые властью хулиганы и жуликоватые бродяги «свирепствовали почём зря». Пожалуй, подобные «блюстители порядка с большой дороги» были опаснее «честных разбойников». В трущобах и кварталах привилегированной элиты буквально кишмя кишели сутенёры и мошенники, убийцы и грабители, орудовавшие круглосуточно и предельно нагло, потому что их развращала безнаказанность.

Вот здесь-то на исторической сцене и появляется инвалидно-родственный тандем, в котором ведущую роль играл будущий английский классик. Следует подчеркнуть, что Генри Фильдинг, а именно так было принято писать эту фамилию в русскоязычных переводах академических изданий его сочинений, дебютировал в драматургии. Соотечественникам он  запомнился несколькими недолго популярными комедиями на злобу дня. Поначалу «едкий» писательский труд гарантировал хорошие заработки, но Закон о театральной цензуре 1737 года вынудил поменять планы. Воспитанник привилегированной школы в Итоне и недоучившийся студент Лейдонского университета поступил в Темпль, чтобы  в легендарном возрасте вознесения Иисуса Христа наконец-то получить звание адвоката.

Уважаемая профессия позволила занять достойное положение в обществе, а главное — достаточно сносно содержать двоих детей и жену, позже послужившую прототипом героинь его романов. Правда, острый финансовый дефицит ощущался даже после скоропостижной смерти боготворимой Шарлотты Крэдок, так как, пренебрегая общественным мнением, вдовец с трёхлетним стажем в 1747 году вступил в брак с бывшей служанкой покойной супруги Мэри Дэниэль, которая была беременна. Семья увеличилась, и расходы опять резко возросли.

Параллельно с юриспруденцией талантливый универсал занимался и крупномасштабной прозой, которая оказалась прибыльней и безопасней сатиры. Вершиной его творчества стал эталонный плутовской роман «История Тома Джонса, найдёныша», изданный и вызвавший дискуссионный фурор в 1749 году. Вскоре последовал и служебный успех: потомственный дворянин был назначен на почётный пост Главного мирового судьи Вестминстера и Миддлсекса. Хлопотная должность предписывала не только председательствовать на разбирательствах и выносить приговоры, но и способствовать поимке преступников. Увлекающаяся натура с головой погрузилась в новые обязанности. Будет не лишним отметить, что всё время рядом с братом был и незрячий Джон. Верный единомышленник тоже держал фирменную планку истинного профессионализма филдингской династии на должной высоте.  

Несмотря на солидное жалование, щедрому и чадолюбивому Генри денег постоянно не  хватало, ведь внук члена Суда Королевской скамьи был   безукоризненно честен и его доходы от должности оказались вдвое меньше, чем у нерасторопного и нечистоплотного предшественника. Пришлось вновь добывать «побочные» средства «борзым пером». Так на свет появилась безнадёжно затянутая «Амелия», которую иногда именуют «Эмилия». Последний роман  местами сбивался на откровенную проповедь и не нашёл отклика у придирчивой публики. Гордый максималист чрезвычайно остро ощущал творческий провал и сгоряча заверил читателей, что  больше не будет заниматься художественной прозой. Это  обещание поневоле было выполнено, потому что прикладная юриспруденция отнимала всё больше времени, совмещать её с изящной словесностью стало просто невозможно. Впрочем, небогатый трудоголик не утратил способность чётко излагать свои мысли, безупречно аргументируя выводы, поэтому  по заказу  правительства в 1751 году написал насущно необходимое «Исследование о причинах  недавнего  роста  грабежей», а затем  опубликовал «Предложения   по организации действительного обеспечения  бедняков». Кроме всего прочего, эти аналитические работы позволили удовлетворительно решить бюджетные проблемы и свести концы с концами.

Авторитетный вершитель судеб лично проводил следствие по наиболее важным делам и руководил  поиском подозреваемых на территории Большого Лондона за исключением Сити. Вскоре он понял, что требуется коренная  реорганизации дознавательной системы, и предложил создать специализированный контрольно- розыскной орган. Благодаря хорошим связям и настойчивости ему удалось «выбить» ассигнования на содержание «целых шести сыщиков». Оригинальная идея поначалу не слишком нравилась «сильным мира сего», но меры воздействия на криминальную среду оказались очень эффективными, а результаты превзошли самые радужные ожидания. Постоянных обязанностей и оперативных задач у неутомимых ребят всегда было «свыше крыши», поэтому они носились, как оглашенные,  без выходных и отпусков, а частенько и без обеда. В честь улицы, где находилась контора Главного мирового суда Лондонского графства и жили братья Филдинги, двуногих ищеек на жаловании прозвали «бегунами с Боу-стрит». Самым продуктивным из них был Джон Таунсенд.

Увы, на финише короткой и блестящей карьеры Генри Филдинг жутко страдал от астмы и подагры, буквально сгорая от нервных и физических перегрузок. Из-за тяжёлых недугов он передвигался исключительно на костылях. Для поддержания угасающих сил и поправки расшатанного здоровья врачи настояли, чтобы он  сменил Туманный Альбион на страну с благоприятным климатом. Передав не терпящие отлагательства текущие дела своему ученику и родичу, в конце лета 1754 года великий писатель и реформатор правоохранительной системы отбыл на континент, откуда уже не вернулся, потому что через два месяца интенсивного, но безрезультатного  лечения его не стало. Сорока семи  лет  от  роду он тихо умер восьмого октября в португальской столице и был похоронен  на местном английском кладбище. Мастер слова вёл записи до последних дней, о чём свидетельствует незаконченный «Дневник путешествия в Лиссабон», изданный после его кончины.

Естественно, беспокойную службу вместе с кабинетом и проверенным штатом сотрудников «унаследовал» Джон, который в качестве доверенного помощника Филдинга-старшего уже несколько лет самоотверженно делил с ним тяготы городского судопроизводства и сыска, попутно постигая их тонкости, а главное — официально набирался практического опыта. По воспоминаниям современников известно, что на лице у единственного в своём роде профессионала была чёрная повязка и в руке неизменный хлыстик. Возможно, данный стильный аксессуар в определённой степени заменял ему ориентировочную трость. Кажется, как раз из-за неординарной внешности недоброжелатели с издёвкой именовали увечного корифея «Слепой Клюв». Между тем, знаменитые «злачные места» были опутаны густой паутиной контрольно-информационной сети. Грамотно используя «подвижные кадры», вдумчивый и компетентный координатор борьбы со злом, по сути, сам исполнял функции мощного «стационарного мозга», который постоянно подпитывали секретные агенты и добровольные соглядатаи.

Достойные доверия источники утверждали, что этот внимательный и порой опасный собеседник безошибочно различал голоса свыше трёх тысяч рецидивистов. Конечно, зрячих британцев этот факт поражал и восхищал, только вот нынешних тотальников с приличным слухом подобный результат не особо впечатлит. Если любой «продвинутый» инвалид по зрению припомнит всех родственников и соседей, однокашников и сослуживцев, друзей и просто интернетовских или телефонных знакомых, а затем прибавит к ним популярных артистов и дикторов, известных литераторов и политических деятелей, которых он с лёгкостью узнаёт по нескольким прозвучавшим словам, а то и по дыханию или шагам, то цифры могут оказаться сопоставимыми. 

Разумеется, Джон продолжил совершенствовать мероприятия по улучшению содержания заключённых и предупреждению преступности, уделяя пристальное внимание  занятости молодёжи. Ему даже довелось содействовать открытию Ламбетского  убежища  для девочек-сирот. Как и положено, упорный «истребитель причин правонарушений» не забывал о своих главных «карательных обязанностях» и тщательно анализировал результаты работы регулярного уголовного розыска, впервые введя в практику некоторые вполне современные приёмы судопроизводства, теперь считающиеся азбукой криминалистики. Он завёл картотеку и начал печатать в «Police Gazette» приметы находящихся в розыске фигурантов. При нём была разработана методика опознания жертв, а главное — дебютное опробование прошли очные ставки. Перекрёстные допросы подозреваемых и свидетелей отличались продуманной режиссурой помноженной на  виртуозное исполнительское воплощение. Это и понятно, ведь бенефициантом был воспитанник известного юриста и популярного драматурга, многое у него перенявший. Разумеется, на судебные заседания публика ломилась, как на театральные премьеры.

В 1761  году  старательный тотальник был  посвящён  в  рыцари, получив право титуловаться «сэром». Воодушевлённый неоспоримым признанием его заслуг, деятельный поклонник экспериментов вскоре  проявил очередную нестандартную инициативу, вследствие чего на европейских улицах впервые появились конные патрули. Тогда десятка всадников хватило, чтобы практически ликвидировать дневные безобразия, а ночью порядочным обывателям выходить из дому и так незачем. Таким образом, полторы дюжины целенаправленно снаряжённых и обученных специалистов вполне удовлетворительно обеспечивали «идиллию безопасного существования горожан», довольно быстро очистив поднадзорную территорию от ведущих ассов порочных промыслов. Достойный преемник опять оказался победителем, а значит, образно-эмоциональный термин «слепое правосудие» обрёл вполне конкретный смысл.

Сэр Джон Филдинг скончался четвёртого сентября 1780 года, когда Британию захлестнул мрачный период непримиримой междоусобицы и был чрезвычайно популярен лозунг: «Долой папистов!» Примечательно, что Чарльз Диккенс через 60 лет в предисловии к собственному масштабному и почти документальному роману «Барнаби Радж», который почему-то называл повестью, дал крайне жёсткую оценку случившейся трагедии: «О мятеже лорда Гордона, насколько я  знаю,  не  писал  до  сих  пор  ни  один романист, а  между  тем,  это  событие  изобилует  весьма  примечательными  и необычайными подробностями. Не  приходится  говорить,  что   этот   безобразный   бунт,   покрывший несмываемым позором и  эпоху,  его  породившую,  и  всех  его  зачинщиков  и участников, — хороший  урок  последующим  поколениям… Такие «религиозные бунты»  продиктованы  нетерпимостью  и  жаждой  насилия. Они — просто взрывы закоренелого фанатизма  одуревших людей…»

Несомненно, горестные обстоятельства личного характера, возникшие в связи с ростом общественной  напряжённости, сыграли негативную роль в судьбе Филдинга-младшего и значительно сократили его жизненный путь. По понятным причинам, он неоднократно упоминался в  историко-художественном произведении Диккенса, хотя полноправным  персонажем этой книги его считать всё-таки нельзя. Социальный реформатор скорее являлся неким символом хвалёного английского правосудия.

Беллетризованный образ незрячего судьи довольно часто появляется в англоязычной художественной литературе. Особенно развернулся американский писатель Брюс Кук, который под псевдонимом Александр сочинил одиннадцать детективных романов и окрестил исторический цикл «Тайны сэра Джона Филдинга». Про удивительно талантливых и разносторонних сводных братьев не раз снимали полнометражные кинофильмы и телесериалы. В частности, английская  многосерийная лента 2008 года «Город порока» основана на их расследованиях.

Надо сказать, что к началу двадцатого века ситуация в корне изменилась: в двадцати одном отделении «Metropolitan Police» насчитывалось уже почти 16 тысяч офицеров, что в тысячу раз больше, чем было в подчинении у «Слепого Клюва»! Само собой, в настоящее время штат увеличился ещё, по крайней мере, вдвое. Понятно, что, в свою очередь, и мегаполис тоже   разросся, но всего-то десятикратно! Чувствуете разницу? Противодействие терроризму на территории столицы сейчас возложено на Управление специальных операций, юрисдикция которого распространяется и на другие регионы страны. К тому же особые службы обеспечивают безопасность членов королевской семьи и правительства Великобритании, охрану здания Парламента и аэропорта «Хитроу». К ним следует добавить патрули, осуществляющие круглосуточное «прочёсывание» воздушного пространства на вертолётах, а кроме того, Темзы и морской акватории на катерах при наземной поддержке оперативных групп кавалеристов, кинологов и снайперов. Следователи, инспекторы и детективы упорно сражаются с организованной преступностью, в том числе с  экономической и профессиональной. Им активно помогают криминалистическая и дактилоскопическая службы, а также разведывательное бюро и подразделение негласной деятельности. Плюс к этому готовность к чрезвычайным ситуациям обеспечивает крупный резерв, используемый  при массовых беспорядках и других резонансных актах. Тем не менее, похоже, столь мощный, но громоздкий правоохранительный механизм со сравнительно  низким коэффициентом полезного действия теперь явно пробуксовывает, не справляясь с ответственной миссией всеобъемлющей защиты англичан. К сожалению, острейшие национально-конфессиональные проблемы захлестнули остров. С религиозным фанатизмом и лихачеством на дорогах, безнравственностью и жестоким обращением с детьми пока сражаются лишь от случая к случаю и без должного рвения. Неужели у выдающихся соратников с общей фамилией Филдинг сегодня нет  подходящего последователя, способного возглавить консолидированный фронт властных структур, чтобы добиться резкого сокращения числа убийств, изнасилований и грабежей?

        Владимир Бухтияров

      Комментарии Ирины Федотовой