Общероссийская общественная организация инвалидов
«Всероссийское ордена Трудового Красного Знамени общество слепых»

Общероссийская общественная
организация инвалидов
«ВСЕРОССИЙСКОЕ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ОБЩЕСТВО СЛЕПЫХ»

МЫ И ОБЩЕСТВО

КОНВЕНЦИЯ ООН «О ПРАВАХ ИНВАЛИДОВ»:

РИСКИ И НАДЕЖДЫ

1. Предыстория ратификации

Принятие Организацией Объединённых Наций в 2008 г. Конвенции «О правах инвалидов» (далее — Конвенция) вызвало прилив положительных эмоций в сообществе людей с инвалидностью. Международный союз организаций инвалидов даже заявил, что мечта 650 млн. людей с ограниченными возможностями здоровья о равных с другими правах сбылась. Разумеется, это преувеличение. Однако Конвенция даёт шанс немного приблизить «свет в конце тоннеля» и сделать его чуть ярче.

Напомню: на первом заседании Совета по делам инвалидов при Президенте РФ весной 2009 г. Президент Д. Медведев дал поручение Правительству к концу того же года представить Конвенцию для ратификации в Государственную Думу. Однако в Правительстве возобладала точка зрения, согласно которой необходимо сначала внести изменения в действующее законодательство, обеспечивающие реализацию положений Конвенции, и лишь затем её ратифицировать. В итоге за три года практически не было принято федеральных законов, которые можно было бы рассматривать как обеспечивающие имплементацию ещё не ратифицированной Конвенции.

К числу немногих исключений можно отнести Федеральный закон от 14.06.11  № 14-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования механизмов обеспечения избирательных прав граждан», призванный гарантировать избирательные права людей с инвалидностью. Однако и этот закон:

во-первых, коснулся исключительно активного избирательного права (права выбирать);

во-вторых,  никак не облегчил реализацию права пассивного (быть избранным). Между тем, из-за проблем с подписью у незрячих кандидатов в депутаты различных уровней, выставлявших свои кандидатуры в качестве независимых, неизменно возникали трудности;

в-третьих, когда в Москве на думских выборах 4 декабря 2011 г. знакомый инвалид по зрению попросил предоставить предусмотренные законом трафареты, ему предложили подождать, утверждая, что этими трафаретами обеспечены лишь два участка на всю столицу.

Что касается практического продвижения в обеспечении доступности для инвалидов государственных и муниципальных учреждений, то некоторое представление на эту тему дают данные, представленные президентскому Совету по делам инвалидов (заседание 22 марта 2012 г.) Министерством образования и науки РФ. Согласно этим данным, лишь 5% учебных заведений федерального ведения считаются полностью обеспечившими доступную среду для инвалидов и около 20% — обеспечившими её частично. Однако следует иметь в виду, что:

1) доступность в данном случае понимается применительно к зданиям и другим объектам социальной инфраструктуры, но не в более широком смысле обеспеченности  необходимыми техническими средствами и кадрами, владеющими специальными языками (жестовый язык, система Брайля и др.);

2) при отнесении учреждений к имеющим доступную среду  в абсолютном большинстве случаев принимаются во внимание потребности колясочников (пандусы, лифты, туалеты), но не других категорий инвалидов. Например, практически нигде не созданы условия доступности для инвалидов по зрению (направляющие дорожки, звуковые маячки, брайлевские обозначения в лифтах и т.п.).     

Правда, в порядке подготовки к ратификации Конвенции в общественные организации инвалидов Минздравсоцразвития был разослан проект Федерального закона  «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам социальной защиты инвалидов в связи с ратификацией Конвенции о правах инвалидов». Однако, во-первых, он содержал лишь очень умеренные предложения в части обеспечения равных возможностей, а некоторые его позиции вызвали критику со стороны сообщества людей с инвалидностью. Во-вторых, принятие закона даже в таком усечённом виде отложили на неопределённый срок.

В итоге спустя почти три года после поручения Д. Медведева было принято правильное, на мой взгляд, решение изменить логику законотворческого процесса: сначала ратифицировать Конвенцию, а затем вносить поправки в законодательство. Однако, как показало обсуждение вопроса на пленарном заседании Госдумы 25 апреля 2012 г., чёткого представления о первоочередных  законодательных новеллах, требуемых ратификацией Конвенции, во власти не сформировалось. Цитирую фрагмент стенограммы пленарного заседания Государственной Думы 25 апреля 2012 г.:

Смолин О.Н.:«Уважаемая Татьяна Алексеевна, уважаемый Михаил Борисович! В пояснительной записке к законопроекту… содержится фраза о том, что российское законодательство в основном соответствует Конвенции, и даётся понять, что особых изменений не требуется. Но уважаемая Татьяна Алексеевна, напротив, говорила о том, что такие изменения предстоят. Думаю, что это правильно. Вопрос: какие изменения, на ваш взгляд, нужно было бы внести в законодательство в первую очередь, в частности, касающиеся обеспечения занятости инвалидов?»

Голикова Т.А.:  «Действительно, изменения в законодательство нужно вносить. Часть изменений — это не глобальные изменения, а часть изменений действительно требуют, ну, если хотите, серьёзной актуализации, в частности, это касается закона «О социальной защите инвалидов...».

Что касается законодательства о занятости, то мы с вами уже принимали необходимые решения. Сейчас мы тоже двигаемся по пути принятия таких решений: готовится соответствующая государственная программа по занятости, куда будет инкорпорировано решение проблем, связанных с занятостью инвалидов, более того, мы планируем, что в 2013 году будут включены специальные нормы в закон о бюджете на 2013 — 2015 годы, касающиеся увеличения занятости инвалидов и существенного облегчения их вступления в трудовую жизнь».

Терентьев М.Б.: «Я думаю, что Конвенция позволит появиться таким законодательным актам, которыми будет заниматься не только Комитет по труду, социальной политике и делам ветеранов, но и другие комитеты — и по транспорту, и по жилищным вопросам. Также положения Конвенции ООН о правах инвалидов будут отражены, реализованы в государственной программе «Доступная среда» и других государственных программах — и в сфере транспортной инфраструктуры, и в сфере образования. А то, что вы отметили — что в заключении Комитета сказано, что не потребуется изменений в законодательство, — здесь надо читать так: Конституция Российской Федерации полностью соответствует Конвенции ООН о правах инвалидов, то есть никаких других прав, новых прав Конвенция не предлагает. Конвенция предлагает механизмы реализации этих прав, о чём я уже сказал, — это включение вопросов интеграции людей с инвалидностью во все государственные программы и в правовом плане во все сферы деятельности, которые есть у нас в обществе».

Как видим, оба ответа не содержали чёткой программы законодательных инициатив. Более того, на президентском Совете по делам инвалидов представители ещё не разделённого Минздравсоцразвития неоднократно высказывали пожелания к другим министерствам более активно вносить предложения по этому вопросу.

В начале 2012 г. информация о том, что логика законотворческого процесса будет изменена, попала в кулуары Государственной Думы. Более того, с предложением ускорить процесс ратификации Конвенции на пленарном заседании Думы выступил заместитель Председателя Комитета по труду, социальной политике и делам ветеранов, паралимпийский чемпион и координатор фракции «Единая Россия» по проблемам инвалидов Михаил Терентьев. Ходили слухи, что Конвенция будет ратифицирована во второй половине февраля — к президентским выборам 4 марта 2012 г. На практике её ратификация  оказалась приуроченной к окончанию президентского срока Д. Медведева. Госдума ратифицировала Конвенцию 25 апреля, Совет Федерации — 27 апреля, а Президент подписал соответствующий закон № 46-ФЗ 3 мая. Как раз в то время, когда в Госдуме фракция КПРФ, Российской союз инвалидов и общественное движение  «Образование — для всех» проводили специальный круглый стол на тему: «Конвенция о правах инвалидов и российское законодательство: что делать?».

Не ставя задачи полного анализа всех статей Конвенции, остановимся на некоторых её положениях, наиболее значимых с точки зрения задач улучшения российского законодательства.

2. Социальный подход к инвалидности: неявная парламентская дискуссия

В Госдуме Конвенцию поддержали все фракции без исключения. За закон о её ратификации было подано 443 голоса при одном воздержавшемся и шестерых  не голосовавших.

Процесс обсуждения Конвенции, на первый взгляд, отличался полным единодушием. Более того, фракции «Единая Россия» и «Справедливая Россия» выделили по пять минут своего времени для обозначения позиций в отношении Конвенции при обсуждении повестки дня. Между тем, не полемизируя друг с другом открыто, депутаты с инвалидностью — представители разных фракций — в неявном виде дискутировали о её содержании и ожидаемых последствиях. Ключевой темой стал так называемый социальный подход к инвалидности.

Напомню: Конвенция не даёт точного определения инвалидности, но содержит именно социальный подход к ней. Согласно документу, инвалидность — это комплекс препятствий «к полному и эффективному участию в жизни общества наравне с другими», возникающий вследствие взаимодействия между физическими, сенсорными, психическими или интеллектуальными нарушениями и различными барьерами среды жизнедеятельности и общественных отношений, которые при отсутствии таких нарушений человек способен преодолеть без специальных мер социальной поддержки.  Причём, согласно Конвенции, понятие инвалидности носит «эволюционирующий характер».

Аналогичным образом к числу инвалидов Конвенция относит лиц с устойчивыми физическими, психическими, интеллектуальными или сенсорными нарушениями, которые при взаимодействии с различными барьерами могут мешать их «полному и эффективному участию в жизни общества наравне с другими». Иначе говоря, содержание обоих понятий может изменяться с развитием общества, возникновением новых социальных условий, новых форм жизнедеятельности человека и участия его в общественной жизни, новых барьеров среды и общественных отношений,  но всегда связано с нарушениями здоровья.

Выступавшие в Думе депутаты с инвалидностью фактически по-разному оценили перспективы применения социального подхода в России. На взгляд М. Терентьева, такой подход безусловно позитивен уже потому, что позволяет покончить с медицинской концепцией инвалидности.

Терентьев М.Б.:«Конвенция не заявляет о новых правах, она предлагает современный подход к пониманию инвалидности, который не должен опираться только на медицинскую коррекцию. Мы должны в приоритет поставить права человека, не допускать дискриминацию по признаку инвалидности, перейти от пассивной компенсационной политики к поощрению трудовой деятельности и активности, от сегрегации к интеграции, от специального образования ко всем гибким формам обучения людей с инвалидностью».     

Поддержав Конвенцию в целом, гораздо более осторожную позицию сформулировал председатель Всероссийского общества инвалидов, заместитель Председателя думского Комитета по труду,  социальной политике и делам ветеранов А. Ломакин-Румянцев. Вот фрагменты его выступления: «После подписания Конвенции Россией в сентябре 2008 года перед нами — я говорю об общественных организациях инвалидов — встал вопрос: добиваться ли скорейшей ратификации Конвенции или приведения государством в соответствие с ней отечественного законодательства? Надо отдавать себе ясно отчёт, что сама по себе ратификация Конвенции не является панацеей, об этом говорит и опыт многих стран. Вот, например, Украина ратифицировала Конвенцию три года назад, но украинским инвалидам от этого легче не стало, и даже в такой благополучной по нашим меркам стране, как Германия, люди с инвалидностью не спешат петь осанну факту ратификации. Правда, и темы для выражения недовольства в этих странах разные: если на Украине нет, например, доступного для инвалидов общественного транспорта, то в Германии инвалиды жалуются на то, что при посадке в такси приходится прибегать к помощи водителя. А в Норвегии вообще подходят к вопросу ратификации с такой позиции: а не ухудшит ли действующее в стране законодательство настоящая Конвенция? […] 

Сейчас крайне важно, чтобы ратификация Конвенции не привела к разочарованию людей — мол, столько об этой Конвенции говорили, наконец, ратифицировали, а ничего не меняется. Безусловно, нам необходимо внести реальные, а не для галочки изменения в законодательство. Большой законопроект на эту тему готовится, но и в текущей нашей деятельности надо учитывать нормы Конвенции. […]

Важно, на мой взгляд, разработать национальный план реализации Конвенции с конкретными мероприятиями и конкретными сроками хотя бы на десять лет вперёд, тем более что государственная программа «Доступная среда» рассчитана только на период до 2015 года и не охватывает многих крайне важных вопросов. Да и не могут проблемы инвалидов решаться одной программой, все государственные программы должны иметь соответствующие разделы. В программах по развитию здравоохранения и образования, по развитию транспортной системы и градостроительству, по содействию занятости инвалидов — везде практически должны учитываться интересы инвалидов».   

Опасения лидера ВОИ связаны с возможностью  при желании использовать социальный подход к инвалидности в целях свёртывания существующей системы социальных гарантий. Схема может выглядеть следующим образом. Слабовидящему гражданину чиновник от имени государства говорит: мы дали вам очки; барьеры преодолены; значит, инвалидности у вас больше нет. Аналогичная логика возможна в отношении людей с нарушениями опорно-двигательного аппарата и т.п.

Наконец, суть моей позиции, изложенной при обсуждении Конвенции в Думе, состоит в том, что:

- ратификация Конвенции содержит  в себе риски, отмеченные А. Ломакиным-Румянцевым;

- тем не менее, эту ратификацию нужно попытаться использовать в прямо противоположных целях — для радикального улучшения законодательства о социальной защите инвалидов;

- если этого радикального улучшения не произойдёт, надежды людей с инвалидностью, связанные с Конвенцией, сменятся глубоким разочарованием.

Смолин О. Н.: «…говорю сразу, что мы призываем всех ратифицировать сегодня эту Конвенцию. Чудес не будет, но, во-первых, международное право является частью нашего законодательства, и многие инвалиды смогут добиваться защиты своих прав через судебные решения; а во-вторых, и это главное, на наш взгляд, … Конвенция должна стать рычагом для изменения российского законодательства в лучшую сторону. […]

Действительно, Конвенция содержит социальный подход к инвалидности: инвалидность — это барьеры, которые возникают на пути реализации способностей и потребностей человека. Это правда, но не вся. Они, эти барьеры, возникают в связи с тем, что у человека нарушены функции организма. К сожалению, в нашем законодательстве содержатся остатки, я бы сказал, примитивно-трудового подхода к пониманию инвалидности. Напомню, согласно 122-му закону, были приняты решения, когда вся поддержка инвалидов зависела от так называемого ограничения способности к трудовой деятельности. Никто не понимал, правда, что это такое. Этот закон дестимулировал людей в отношении собственной реабилитации и труда. Мои друзья-инвалиды называли этот закон «сиди дома — не гуляй». К сожалению, остатки этого подхода содержатся и сейчас в приказе Минздравсоцразвития № 1013н, где инвалидность связывается с ограничением жизнедеятельности. Объясняю: например, считается, что люди незрячие имеют третью степень утраты способности к ориентации. Но я вам должен сказать, что многие наши люди ходят по Москве, в том числе по метро, с тростью, а теперь успешно осваивают GPS-навигатор, к сожалению, не ГЛОНАСС. Мы полагаем, что нельзя связывать инвалидность с тем, преодолел человек свои ограничения или нет. Нельзя наказывать человека, который преодолел собственные ограничения».

Внимание депутатов Думы я обратил на то, что около года назад нами подготовлена Концепция изменений в отечественное законодательство в связи с ратификацией Конвенции, причём эта концепция опирается на три точки опоры:

1) позитивный отечественный и зарубежный опыт;

2) Федеральный закон «О социальной защите инвалидов в РФ» в редакции 1995 г.;

3) многочисленные предложения общественных организаций инвалидов. 

В мае 2011 г. на сайте www.smolin.ru была выставлена таблица, в которой сопоставлялись нормы действующего законодательства и предложения, направленные на его совершенствование в связи с принятием Конвенции ООН «О правах инвалидов». 8 июня того же года фракцией КПРФ и Российским союзом инвалидов в Госдуме был проведён специальный круглый стол на эту тему. А в конце ноября того же года сообществу людей с инвалидностью была представлена новая, доработанная версия сравнительной таблицы. Наконец, 3 мая 2012 г., уже после ратификации Конвенции Парламентом, проведён новый круглый стол. На нём повторно обсуждалась доработанная версия предложений к законодательству, которые следовало бы внести в порядке имплементации в него норм Конвенции ООН «О правах инвалидов».

Сопоставляя современное российское законодательство и наши предложения, необходимо подчеркнуть, что ключевое различие между ними в понимании инвалидности состоит в следующем.

В действующем законодательстве во всех исходных определениях инвалидности в разной степени присутствуют не только нарушения функций организма, но и ограничения жизнедеятельности. Однако, на наш взгляд, определять инвалидность через нарушения жизнедеятельности неверно.

Во-первых, ограничения жизнедеятельности — не причина инвалидности, но её следствие. Человек не потому инвалид, что ограничена его жизнедеятельность; наоборот, его жизнедеятельность ограничена именно потому, что он — инвалид.

 Во-вторых, степень ограничения жизнедеятельности плохо поддаётся объективному определению. В своё время мы показали это на примере ограничения способности к трудовой деятельности и, в конце концов, были услышаны в Минздравсоцразвития. В настоящее время нелепая система оказания социальной поддержки инвалиду в зависимости от степени утраты трудоспособности отменена. Однако в других областях аналогичная ситуация сохраняется.

В-третьих, как и в случае с ограничением способности к трудовой деятельности, такой подход дестимулирует человека в отношении его собственной реабилитации. Достижения в этой области угрожают инвалиду потерей средств к существованию — лишением пенсии, уменьшением гарантий социальной защиты и т.п.

В противоположность этому и в соответствии с Конвенцией о правах инвалидов мы предлагаем закрепить в законодательстве так называемый социальный подход к инвалидности, определяя её как социальные барьеры в формировании, развитии и реализации способностей и потребностей человека. При этом эти социальные барьеры мы связываем именно с нарушениями или утратой функций организма. Такие нарушения поддаются объективному измерению медицинскими методами. Если же человек преодолевает вызванные нарушением функций организма ограничения жизнедеятельности, государство должно это приветствовать, но никак не «наказывать».

В этой связи весьма важным по смыслу и содержанию являются предложения нашей концепции (пп.12, 13), касающиеся механизмов получения инвалидом индивидуальной программы реабилитации (ИПР). Как всем известно, по действующему законодательству инвалид должен получить ИПР лично на основе переосвидетельствования. В противном случае ему не будут предоставлены  технические средства реабилитации и реабилитационные услуги. Этим положением возмущаются все:

сами инвалиды, которые вынуждены тратить колоссальные силы и время;

врачи, которые выполняют бессмысленную работу вместо того, чтобы принимать действительно нуждающихся пациентов. 

После обсуждений на нескольких круглых столах мы не решились принять радикальное предложение о ликвидации системы медико-социальной экспертизы (МСЭ) как особого института, которое было сделано некоторыми участниками. Предлагается более мягкий вариант: чтобы инвалид по его желанию мог получить ИПР без переосвидетельствования, в т.ч. через своего представителя, по документам, которые он представит либо которые находятся в медико-социальной экспертизе. Среди прочего это означает экономию сил и времени инвалидов и медиков, а также экономию государственных средств.

Олег Смолин,

первый зампред Комитета Госдумы по образованию и науке,

вице-президент ВОС

Продолжение читайте в следующем номере.


Плодотворная встреча

7 ноября состоялась рабочая поездка вице-президента ВОС В.С. Вшивцева в Тверскую область с целью изучения опыта работы РО ВОС по взаимодействию с органами государственной власти в реализации программы «Доступная среда» и обеспечению инвалидов по зрению современными рабочими местами. После посещения правления Тверской РО, где вице-президент ознакомился с реальным состоянием дел, о котором его проинформировал председатель РО А.Б. Трегуб, состоялась встреча с губернатором области А.В. Шевелёвым. В ходе встречи Владимир Сергеевич поблагодарил губернатора за то внимание, которое в регионе уделяется вопросу занятости инвалидов по зрению. Сейчас в области действуют три специализированных предприятия, где трудятся незрячие: в Вышнем Волочке, Твери и Торжке. На протяжении нескольких лет реализуется программа поддержки этих производств, направленная на создание, сохранение и модернизацию рабочих мест. Тверская область является одним из лидеров в осуществлении государственной программы «Доступная среда», призванной создать благоприятные условия для инвалидов в здравоохранении, культуре, транспорте, спорте, образовании и других.

«Реализация такой программы в  области — это уже большой успех, — отметил Владимир Вшивцев. — Свои положительные плоды принесло и активное участие в этом процессе общественных объединений. Нельзя сделать всё и сразу. Думаю, что это только начало большой работы по созданию комфортных условий жизни для инвалидов в регионе».

В заключение встречи губернатор А.В. Шевелёв подчеркнул, что правительство области намерено и в дальнейшем оказывать поддержку региональной организации и предприятиям ВОС.

Пресс-служба ВОС

(по материалам Пресс-службы Правительства Тверской области)

ЛИЧНОСТЬ

ПО СЕБЕ ЗНАЮ

«В некотором царстве, в некотором государстве в любви и согласии жили-были  муж и жена.  Да вот беда, детей у них не было.  Долго просили они Аллаха смилостивиться над ними. Но только  через  много-много лет услышал он их молитвы и дал им чудесную, долгожданную девочку.  Они назвали её Марьям  в честь матери пророка Исы.  Муж и жена души не чаяли в своей дочурке, окружили любовью, заботой, лаской, исполняли все её желания. Дочка росла благочестивой, покорной на радость себе и родителям».

Именно так  хочется начать рассказ о жизни Марьям Магомадовой из Грозного, ведь без чуда при её появлении на свет не обошлось, а оно, как известно, всегда отправляет нас в сказку.  Судьба подарила ей счастливое детство. Но быть вечным баловнем не  каждому удаётся, хотя каждому верится, что именно его сказка окажется самой длинной.  Однако не бывает солнца без туч.  Сказка закончилась, когда повзрослевшей девушке пришлось самой проводить границу между добром и злом. Правда, закваска у неё была  крепкая.  И  сердце,  вскормленное любовью, интуитивно  тянулось к светлому, прекрасному. Но суровая реальность вопреки всему постоянно испытывает человека на прочность, через страдания приводя к пониманию истины.  Только в чём она для израненной души?

Путь непрост

Передо мной высокая, статная молодая женщина. А взгляд  грустный-прегрустный,  говорит тихо-тихо, будто боится потревожить что-то внутри себя. Марьям приехала на курсы «Реакомпа» изучать менеджмент.  Программа сложная, связана с подготовкой к управленческой деятельности. Естественно, уже в самом начале беседы я поинтересовалась её успехами и планами в этом направлении.  Она засмущалась, поскольку свою нынешнюю профессию массажиста получила совсем недавно, поработать по ней ещё не успела, а будущую — психолога,  о которой мечтает, — ещё предстоит получить. Но, как и чем управлять, она уже знает. В Грозном скоро открывается   реабилитационный центр для инвалидов федерального значения. Для неё там уже зарезервировано  место массажистки и   в перспективе —  работа в комнате матери и ребёнка   по психологической реабилитации семей, где есть слепые дети. Марьям оживляется, скованность сменяется уверенностью.  «Проблема в том, — говорит она тоном строгой учительницы, —  что молодые мамы, у которых родился незрячий ребёнок, испытывают стресс, пугаются этого факта, порой прячут дитя от соседей, знакомых. Не  знают, как развивать  и воспитывать слепого малыша,  как поставить его на ноги, сделать полезным обществу. Ситуация мне знакомая. И хотя я потеряла зрение достаточно поздно, тем не менее, по себе знаю, как это важно  научиться жить с той бедой, которая случилась. Я  не сразу поняла это, до сих пор прохожу процесс реабилитации и хочу помочь молодым родителям не упустить время».

 «По себе —  это как?» —  спрашиваю я. Марьям  опять тяжело вздыхает.   Прячет глаза под длинной чёлкой. Вот-вот заплачет.   Но быстро берёт себя в руки, и  слово за слово,  начинает рассказывать.

Её корни в Грозном. Здесь она родилась в 1975 году и живёт до сих пор. Видела родной город и цветущим, и разрушенным, и возрождённым. Её мама — домохозяйка. Папа — шофёр. В детстве девочка хотела стать артисткой, любила петь, мечтала о сцене. Но родителям даже не говорила об этом. Знала, что не одобрят выбор. В силу обстоятельств и, можно сказать, по подсказке взрослых,  решила попробовать себя в юриспруденции, даже в институт поступила. Но не сложилось. Потом по примеру мамы с головой ушла в семью. Однако сохранить её не удалось. Жизнь как бы  безжалостно выталкивала её с той дорожки, на которую она ступала,  заставляя постоянно спрашивать себя:  а есть ли моё личное место на этой земле?

Так получилось, что своё предназначение, а это, как сейчас всем известно, психология, она  осознала только после того, как прошла через испытания, пережив несколько личных трагедий. Особенно разрушительной была последняя, когда распалась семья и прекратилось общение с детьми. То есть путь к себе непрост. Новая Марьям до сих пор рождается в муках. И именно об этом пойдёт речь.

Принято считать, что испытания даются нам свыше  для того, чтобы укрепить душу  Марьям — не исключение. И хоть каждое из них резало по живому, оно действительно чему-то учило, что-то меняло во взглядах. Даже такая масштабная беда, как Чеченская война, которая принесла много горя, не ожесточила, не озлобила девушку, наоборот, помогла повзрослеть, стать мудрее.  Во время штурма Грозного в 1996 году они с мамой     оказались в самом пекле. Их дом находился напротив зданий КГБ, МВД, прокуратуры и в двух кварталах от железнодорожного вокзала. Здесь шли  самые ожесточённые  бои. Власть переходила то к федеральным войскам, то к боевикам. От пуль они прятались  в яме во дворе. Там холодно, темно и голодно. Очень хотелось пить. Но — «солнце высоко, колодец далеко».  Когда перестрелка заканчивалась, рискуя жизнью, выбегали, чтобы набрать воды. Почти на глазах гибли те, с кем ещё недавно были  рядом. Совсем близко рушились здания,  кричали  раненые. Запах крови — на одежде,  коже, волосах.

Однако, оглядываясь назад, она скажет об этом времени так: «Мне не было страшно во время военных действий. К трудностям быта относилась нормально.  Я боялась только одного — потерять маму». Тогда она её не потеряла и, наверное, поэтому выжила. И физически,  и морально.

Потом, когда война  закончилась, люди стали искать виноватого. Русские — среди чеченцев, чеченцы — среди русских. Но  у Марьям не было ни ненависти, ни национальной вражды. Она говорит: «Летящая пуля не разбирала, кто перед ней: чеченец или русский. А когда наш дом разрушили, мы с мамой  три месяца жили в русской семье, у соседей, которые нас кормили, делились последним куском хлеба.  В момент опасности  в полной мере ощутили свою общность,   поняли, что мы все — россияне, у нас одно нутро. И ничью жизнь нельзя  ставить на карту политических интересов. Сейчас в Грозном хорошо, — продолжает она. — Восстановлены здания. Построены новые аптеки, больницы, школы, детские сады. Строится жильё. Люди трудоустраиваются. Мы на этапе возрождения многого достигли». Но чтобы  пережитое не повторилось, она советует политикам и военным повесить в своих кабинетах два плаката.  На одном — разрушенные дома и на их фоне — плачущий ребёнок, потерявший родных. На другом — цветущий город и  улыбающийся малыш, держащий за руку маму и папу. «Если правители чаще будут смотреть на эти плакаты, задумаются, прежде чем принимать решения». Наивно? Может быть. Но юная Марьям  в те трудные дни  сделала для себя очень важный вывод, в правильности которого не раз убеждалась и в будущем:  именно благоразумие должно стать   главной моралью человека, независимо от национальности, занимаемой должности и той ситуации, в которой он оказался.

Удар, ещё удар

 К сожалению, спустя несколько лет, как это ни парадоксально звучит, как раз отсутствие благоразумия  разожгло огонь её личной трагедии. Да, захлестнули эмоции, переместив душу в иное измерение.  Жизнь показалась невыносимой.  Признаюсь, что я неоднократно переписывала материал, пытаясь поделикатнее рассказать про семейную драму моей собеседницы. Нейтралитета не получалось. Тем не менее… Марьям  была воспитана  в традициях уважения к мужу и  безграничного смирения перед ним.  Искренне  хотела сделать свою семью счастливой и строила её по образу и подобию родительской, полностью доверившись своему мужчине.  Он же должен был, кстати, тоже в соответствии с традициями, взять на себя ответственность за неё и позаботиться в случае необходимости. Но события разворачивались совсем не так.

С будущим мужем  девушка познакомилась в прокуратуре, где работала   сотрудником отдела общего судопроизводства, была студенткой факультета истории и права Чеченского пединститута, а он — старшим следователем, дослужившимся впоследствии до заместителя прокурора района. Мягкое, тихое, ласковое существо как бы было создано для того, чтобы освещать светом своей души семейный очаг. И даже когда муж заставил её бросить институт, сидеть дома, заниматься бытом, хозяйством,  она приняла это как должное... Всё было хорошо при маме.  Но через два месяца после её смерти, когда дочь ещё оплакивала  уход самого дорогого человека, супруг объявил, что Марьям ему наскучила и у него уже есть другая женщина.  Для неё  это было ещё одним потрясением. Она впала в депрессию. Муж  по-своему оценил ситуацию и, видимо, желая приблизить развязку, стал распускать руки.

Марьям терпела побои ради детей, а их было уже четверо. Пыталась восстановить отношения, хотела сохранить семью. Но после очередной травмы потеряла зрение. В Уфимском  центре глазных болезней, куда её возила двоюродная сестра, зрение  частично восстановили. Однако по возвращении домой муж снова избил её... Так продолжалось пять лет. Не пять дней, не пять месяцев, а пять лет.

Врачи советовали: «Уйди от него,  иначе ослепнешь навсегда». Но она постоянно чуть ли не на коленях умоляла их  сделать ещё одну операцию. Дома же получала новый удар в голову. А вскоре со словами «лечить и содержать тебя я не буду» муж и вовсе выставил её за дверь, запретив встречаться с детьми. Правда, при этом позвонил родственникам: «Если не хотите, чтобы я убил вашего человека, забирайте его к себе». Это было 25 июля 2008 года.

Слушая этот рассказ, не могу сдержать возмущения. Для мужчины вообще недостойно  поднимать руку на женщину.  Но каким же зверем надо быть, чтобы в течение пяти лет избивать беспомощную слепую, пусть уже нелюбимую жену, но ведь мать своих детей! И непонятно, почему по этому факту до сих пор не возбуждено уголовное дело?

Меня нельзя было жалеть

Марьям говорит, что эта «чёрная» дата  стала началом  её конца. Отчаявшаяся женщина стояла на краю пропасти, готова была  сделать роковой шаг. Нет, родственники не оставили её на улице. Забрали  к себе. Она смирилась даже с тем, что  теперь слепа. Но жить без детей не могла.  Год провела в слезах, никуда не ходила, ни с кем не общалась.

Вновь обрести благоразумие, отойти от пропасти  ей помогло Общество слепых, естественно, не в один день и, естественно, тоже через муки.  Она узнала о нём случайно, но не от неслучайного человека. Так получилось, что оказалась в одной больнице с супругом председателя региональной организации Хавы Ахмадовны Каримовой. Он расспросил её о проблемах и посоветовал обратиться в ВОС. Но Марьям говорит, что тогда   у неё была полная потеря интереса к жизни, она всё время плакала, находилась на грани срыва.  Никуда  не пошла, сидела дома, всё время думала о детях. Хава Ахмадовна  стала сама  настойчиво  звонить ей, уговаривала хотя бы встать на учёт. В конце концов,   двоюродная сестра отвела её в местную организацию.  Но Марьям там не понравилось. Она подумала, что больше никогда не придёт сюда. Однако  Каримова не отступала. Даже пригласила пожить в своей семье. Убеждала на конкретных примерах, что  надо срочно выбираться из беды. Десятки людей прошли этот путь.  Вот они, рядом. С ними  можно поговорить. Они не стали затворниками, не ушли в себя, они живые, улыбчивые, поют, танцуют, работают. Предлагала поехать в Волоколамский центр реабилитации, а  потом посоветовала сначала получить профессию.  Ушедшая в себя Марьям  просто  не слышала эти правильные слова. Однако под натиском аргументов председателя всё-таки подала документы в Кисловодский медицинский колледж.

Из рассказа М. Магомадовой: «Первые полгода мне было очень трудно. Я не могла избавиться от депрессии. Не воспринимала слова преподавателей. Мысли были заняты только одним — как вернуть детей. Я  звонила в Грозный и умоляла сестру: «Забери меня домой, я не хочу учиться». На что сестра отвечала: «Если вернёшься, я тебя к себе не пущу, иди куда хочешь». Я звонила председателю, а она: «Не нужна ты мне, я тебя знать не знаю». Сейчас я понимаю, что они правильно делали, разговаривая со мной так жёстко. Меня нельзя  было жалеть, иначе бы я сошла с дистанции. А так через полгода я уже говорила: «Ой, как хорошо, что учусь!» Профессия понравилась. Я поняла, что людям нужна моя помощь. А в этом году, когда я сдавала выпускные экзамены, мне позвонила Хава Ахмадовна: «Марьям, у тебя есть возможность поехать в Москву в «Реакомп»…» Она договорить не успела, а я уже  закричала: «Да, хочу, хочу. Я поеду!» На всю комнату кричала. И вот я здесь».

Четыре года разлуки, слёз и борьбы

Попав в восовский коллектив, ощутив поддержку, Марьям осознала и то, что  за своё право быть с детьми можно и нужно бороться. Не слезами, а судами. Правда,  до оптимизма в этом вопросе ещё очень далеко. Но отчаяния уже нет.  Измученная мать обращалась  во многие инстанции,   в том числе в  Общественную палату, к представителям духовенства, к правозащитнику Павлу Астахову. На местном телевидении была передача, посвящённая её проблеме. Пыталась дозвониться в программу «Пусть говорят». Увы. Единственное, чего ей удалось добиться, это  отмены развода,  поскольку он осуществлён с нарушениями закона.  Нет, она не против того, чтобы официально развестись с мужем-тираном, просто одновременно надо решать и другие вопросы, в первую очередь, касающиеся её общения с детьми. А в главном иске   она не прошла ещё суда первой инстанции. Считает, что дело тормозится  из-за  того, что  муж пользуется своим служебным положением. Ведь он, как было уже сказано, заместитель прокурора района.   Марьям подкарауливала детей у школы, детского сада. Но её выследили  и  грубо отругали. Ей удалось поговорить по мобильнику  с двумя дочерьми. После этого им поменяли сим-карты. Она просила соседей позвать к телефону кого-нибудь из детей. Они отказывали, опасаясь  скандала... Однажды в новогоднюю ночь приехала к дому сама, чтобы поздравить с днём рождения сына. Слёзно просила встречи хотя бы ненадолго, но ей ответили нецензурной бранью.

Лицо моей собеседницы светлеет, когда она начинает говорить о детях: «Они у меня прекрасные!  Старшей, Инне,  — 14 лет. Очень самостоятельная, целеустремлённая девочка, всегда добьётся, чего хочет. Сын Тимерлан — добрый, позитивный, ласковый, защищает сестрёнок. На Новый год ему будет 12. У  него мечта стать членом  духовенства. Третий ребёнок  — Диана. В ноябре ей исполнится 10 лет. Она спокойная, скромная. С трёх лет хочет стать циркачкой. Делает шпагаты, крутится, вертится.  Очень гибкая! Младшая, Раяна, была  совсем маленькой, когда меня выгнал муж.  8 октября ей исполнилось 8 лет.  Она меня всегда обнимала и говорила: «Мам, когда я вырасту, я твои глазки буду лечить». 

Марьям не видела детишек четыре года. Плачет по ним каждый день. Слёзы наворачиваются неожиданно. Что-то рвётся внутри, и вмиг рыдания  выплёскиваются наружу. Разлука с детьми — до сих пор её главная боль.  

 Ты можешь, иди и делай

Хочется верить, что после обучения в «Реакомпе» она плакать будет меньше. Ведь здесь Магомадова   поняла, что истинная радость заключается  не в прошлом, а в настоящем, что не надо сосредотачиваться на том, что утрачено,  что слезами горю не поможешь,  а испытать счастье можно, осознав себя неповторимой личностью, ожидаемой окружающим миром и интересной ему именно теми возможностями, которые заложены в ней природой. Здесь она почувствовала, что может стать  востребованным специалистом, которому есть что сказать людям. Освоенный менеджмент — в том порука. Курсы расширили её представления о работе в других регионах. Она заинтересовалась социальным туризмом,  программами «Мир на кончиках пальцев», «Музеи без барьеров». Ей захотелось всё это осуществить в своей организации.   А занятия с  психологами  научили справляться с эмоциями,  находить позитив даже в  своей непростой ситуации:  «Я ведь  исключила из  жизни все праздники. А на дни рождения детей сижу и плачу. Последний раз  это было 11 сентября, в день рождения старшей дочери. Мы  всей группой ездили на экскурсию в  Волоколамский центр реабилитации. Мне было очень трудно сдерживаться. Комок так и стоял в горле... Потом был тренинг по психологии. Преподаватель сказал: «Представьте,  что перед вами поляна, цветы, птицы поют. Солнце светит.  Часть пути вы уже прошли,  часть — перед вами».  При этих словах я зарыдала  навзрыд. Я поняла, что у меня этой радости нет, я сама себя лишила её. У меня остались грусть, печаль, тоска. Сейчас пытаюсь с этим бороться. Радуюсь,  что дети живы, здоровы. Радуюсь, что, в конце концов, буду с ними, я добьюсь этого. Очень рада, что скоро  помогу тем мамам, у которых детишки слепые,  покажу им,  что  и будучи незрячим можно получить образование, профессию,  стать уважаемыми людьми и  полезными  обществу. Я в ВОС нашла своё будущее. Я оказалась в этой лодке, мне теперь плыть с ними всю жизнь. Мне помогли, и я помогу». А ещё здесь, в «Реакомпе», она впервые взяла в руки белую трость и даже освоила несколько маршрутов.

Один этап обучения менеджменту закончен. На следующий год будет второй.  Придётся готовить индивидуальный проект по избранной теме.  Она уже знает, что предложит создать кризисный центр семейного профиля для людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. Это в дополнение к той комнате матери и ребёнка в реабилитационном учреждении, о котором она уже говорила ранее. Пока идея проекта обсуждалась только с преподавателем «Реакомпа», а по приезде домой она обсудит её с руководством региональной организации ВОС и с местными властями. Ведь в Чечне  поддерживают  социальные инициативы... Рядом с ней  в её новой жизни самым верным другом и покровителем  по-прежнему будет  Хава Ахмадовна Каримова. «Великая женщина, — считает Марьям. — Если бы она тогда не потащила меня в ВОС, я бы погибла. Она нашла подход ко мне, постоянно подталкивала:  «Ты можешь, давай иди и делай». Теперь я загорелась, и не упущу своего. У нас в республике  3000 инвалидов по зрению,  462 незрячих ребёнка в возрасте до 18 лет. Не все приходят в ВОС сами. Но Каримова старается помочь всем. Ради этого она добилась восстановления реабилитационного центра для инвалидов, в котором будет и производство, и медпункт, и спортивный зал, и компьютерный класс.  Она живёт работой».

Чуткое слово с нужной интонацией

 Марьям хочет  подключиться к этой деятельности. В том, что это у неё получится, сомневаться не приходится. Ведь она  уже произнесла ключевые слова выздоравливающего человека: «Мне помогли и я помогу». Ну, а как же массаж? Ведь пациенты готовы к ней в очередь выстраиваться. А проводница вагона, которой Марьям однажды во время пути сняла головную боль умелым массажем, обратилась к руководству РЖД с предложением взять её    в штат ведомственной поликлиники. Но Марьям  говорит, что массажист — хорошая профессия и она готова помогать людям, но  почему-то больше гордится «пятёркой» по психологии.  В этой сфере  видит своё предназначение. А ощутила она его так.

 Из рассказа Марьям: «Всё началось со случайного звонка. И уже после того, как я немного окрепла и разобралась в себе. Человек ошибся номером. И как это часто бывает, мы разговорились. Я рассказала о себе, а он —  о своём двоюродном брате, который после аварии тоже стал инвалидом, но не слепым, а опорником, жена по этой причине его бросила, сейчас он один в четырёх стенах, никому и ни во что не верит, говорит, что все женщины — предательницы. Я попросила его телефон... Неделю он не брал трубку. Потом отозвался. Но долго не шёл на контакт. Год понадобился только  на то, чтобы  вывести его на откровенный разговор. А психологически поддерживаю его уже в течение двух лет. Сейчас он женился, у него семья».

Именно после этого случая Марьям поняла, что людям нужен её  мягкий, обволакивающий голос,  её  умение понять их, искренне поддержать в трудную минуту.

Вторым её «пациентом» стал инвалид по зрению из местной организации, бывший военный, потерявший зрение в результате  производственной травмы. Слово «пациент» — в данном случае своеобразная метафора. Марьям не ведёт официальных приёмов,  помогает людям  от души, бесплатно. Мужчина захотел поступить в Кисловодский медицинский колледж. По поводу необходимого пакета документов ему посоветовали проконсультироваться с  учившейся там тоже членом ВОС  Марьям Магомадовой.   Она не просто рассказала, что и как, но и вызвалась передать документы в приёмную комиссию, чтобы ему самому не ездить для этого из Грозного в Кисловодск. Такое участие, естественно, вызвало доверие и,  когда  у мужчины возникла  сложная  семейная ситуация, он поделился наболевшим.  Признался, что сгоряча ушёл  от жены... Марьям проанализировала ошибки обоих супругов, подсказала, как и что исправить. А вскоре он позвонил и сказал: «Я дома!»

 Ещё одна проблема возникла с этим человеком уже во время его учёбы в Кисловодском медицинском колледже. Желания и сил ему хватило только на два месяца.  А потом решил,   что с учёбой ничего не выйдет, и  забрал документы. Она узнала об этом буквально за несколько часов до отхода его автобуса, прибежала в общежитие и встала в дверях: «Не пущу! У тебя семья, дети. Ты должен быть примером для них. Вернувшись домой, что им скажешь? Вот я, бедный, несчастный слепой, моя участь — лежать на диване. Так нельзя!  Посмотри на меня. Я смогла переломить себя, и ты сможешь. Наши ситуации в чём-то схожи».  И хотя она сама в тот день пропустила занятия, тем не менее,   сделала всё, чтобы он опоздал на автобус. Затем побежала к руководству колледжа:  «Он будет учиться. Я его уговорю». Сейчас этот человек  — студент выпускного курса.

Таксист из соседнего подъезда — тоже её пациент. Он обычно подвозил её по предварительной договорённости. А однажды попросил пассажирку, увлекающуюся психологией, помочь в личной проблеме.  Дело в том, что будучи женатым, имея троих детей, влюбился в девушку, намного моложе себя. Два года ухаживал. Ради неё развёлся с женой, готовился к свадьбе. Но в самый последний момент девушка ему отказала. Предпочла другого, более состоятельного мужчину. Он глубоко переживал разлуку и как бы в отместку стал искать новую спутницу жизни, но ни на ком остановиться не может. По этому поводу очень нервничает. Марьям разложила его ситуацию по полочкам,  нашла слова, которые его успокоили, указала, где и в чём он заблуждается. Он согласился с её оценками. Но Марьям пошла дальше. Поскольку семейные ценности для неё первичны, она стала осторожно подводить его к мысли о возвращении в семью. Сейчас дети живут с ним. Но ведь им нужна и мать.  Три месяца общения не прошли бесследно.  Сдвиг есть, и хотя  пока сблизить супругов не удаётся, для психолога — это не повод отступать.  

Она говорит: «Я росла в семье, где родители были уже в солидном возрасте. Я всё воспринимала через их жизненный опыт. Теперь  у меня  есть свой. Я вижу ошибки, которые совершила. Переосмысливаю прожитое  и понимаю, что сейчас бы поступила по-другому. Если человеку  вовремя показать, что из любого конфликта есть выход, что компромисс возможен и исправление ситуации — тоже, то   нетрудно  подвести его к осознанию истины. Здесь важно всё: и чуткое слово, и доброжелательная интонация». И это «слово» с нужной интонацией  может сказать она, будущий психолог из Грозного М. Магомадова. Странный всё-таки мир — человеческая душа. Вроде бы совсем завянет от бед,  а  получит  немного искреннего человеческого участия и вмиг распускается, обретает силы. Она знает это по себе.     

Навстречу друг другу

Конечно, Марьям стремится получить профессиональное психологическое образование.  Обязательно поступит учиться на следующий год.  А пока вооружилась методическими материалами, которые ей дали в РГБС во время учёбы в Москве. Это тот фундамент, на котором будет строиться её работа в реабилитационном центре Грозного.

Вот так бывает. Мечтала об одном, выучилась второму,  а  нашла себя в третьем. Но  в жизни  ни один навык или увлечение  не бывает  лишним. Даже такое «тайное», как театральное дело. Марьям  хорошо  поёт. Правда, стесняется публично заявлять об этом. Но у неё есть своя «сцена» — это мобильные телефоны её друзей,  на которых записаны детские песни в её исполнении. Они дают их слушать своим малышам. Если бы это было возможно, она с удовольствием бы озвучивала детские мультфильмы. Но о большем, по её мнению, мечтать уже поздно. Хотя внутри что-то ёкнуло, когда она услышала о наборе  в театральное училище. Но потом подумала, что в искусстве есть много людей талантливых, там и без неё обойдутся. А вот в психологии  — вряд ли. Она это точно чувствует.

Сейчас Марьям живёт в новой двухкомнатной квартире, которую ей купили и подарили  родственники со стороны мамы. Внешне всё постепенно налаживается. В душу тоже  потихонечку пробирается позитив.  Но всё-таки для поддержания настроения иногда не хватает сказки. И она фантазирует: а что, если?..  Действительно, а что, если люди не будут прятаться по квартирам, возьмутся за руки, выйдут во дворы и помогут организовать досуг живущим по соседству детишкам. Бабушки вынесут клубочки, научат девочек вязать, дедушки покажут мальчикам, как соорудить скамеечку во дворе, как починить велосипед, кто-то попоёт с ребятами,  кто-то концерт подготовит.  Ведь в доме  живут люди разного возраста и разных профессий. Многие на пенсии, тоскуют в одиночестве без детей и внуков, а тут такой прекрасный повод для общения. Наверняка найдутся  добровольцы, которые бы захотели заниматься с детьми. Тогда те не будут  бессмысленно слоняться по подъездам,   прельщаться вредными привычками, а, выйдя погулять, сразу попадут  в  интересный и добрый мир, который уж точно не научит плохому. «Люди должны идти навстречу друг другу, делиться тем хорошим, что есть в душе. Если старшее поколение  побольше вложит в деток, тогда у нас не будет плохой молодёжи». Сказка? Да. Но ведь много-много лет назад она уже видела  её в родительском доме. Значит,  возможно  повторение?.. Только вот где  теперь такое «царство-государство»?   А еще у неё мечта  написать книгу о своей жизни.  «Я сейчас думаю над этим», — призналась она.  Пройдя через все выпавшие на её долю испытания, Марьям почувствовала-таки вкус к новой жизни.  И  к  своим детям она хочет вернуться совсем другим человеком. Уважаемым, знающим себе цену. Но, конечно, по-прежнему любящей, доброй мамой. Очень-очень ждёт этого момента.

 Вдогонку к уже написанному, как предвестник перемен к лучшему, к нам пришла   хорошая новость.  В скором поезде «Грозный — Москва» по инициативе той самой проводницы, которой  когда-то помогла Марьям, оборудован медицинский кабинет  для обслуживания сотрудников состава, а при необходимости и пассажиров, где массажисткой предложили поработать Марьям. Пока это эксперимент.  В конце октября   она отправилась в  свой  первый рейс. А по возвращении сказала, что всем довольна, и её пациенты — тоже. Железнодорожники будут добиваться для Марьям  постоянной ставки.  Более того, во время пути пассажирка, которая оказалась владелицей спа-салона в Грозном, тоже пригласила её на работу. Удачи и  радости  в новой жизни этой мужественной  женщине!

Валентина Кириллова

КИНО НА СЛУХ

ПУТЬ К СВЯТОСТИ

Я долго сомневался, прежде чем приступить к написанию этой статьи. С первых строк не задают вопросы. И всё же решаюсь спросить: с чего для вас начинается «Наша жизнь»? Журнал —  не театр. Во втором случае всё обстоит проще: гардероб  — один на всех. Получив очередной номер, я просматриваю содержание в поиске рубрик  «Перечитывая заново», «Кино на слух»… Узнаю что-то новое, но о чём бы ни шла речь, отправной точкой служит слепота. Между нами и остальным миром — высокая стена. Там видят сны и смотрят кино!.. Люди «того мира»  пишут книги и снимают фильмы о нас, пытаясь постичь и приблизиться…

Эмиль Золя сравнивал афишные тумбы с арлекинами «в одежде из разноцветных лоскутьев — зелёных, жёлтых, красных, голубых». 20 сентября 2012 года в российский прокат вышла драма-эпик «Орда», снятая режиссёром Андреем Прошкиным по сценарию Юрия Арабова. Пусть каждый решает для себя, какими следовало предстать современным «арлекинам».

Фильм рассказывает о пути к святости или духовному прозрению.  Слепота героини становится необходимым условием для развития реальных и «киношных» событий. Современный человек судит о  далёком прошлом по сохранившимся документам, свидетельствам и археологическим находкам, выводам историков, наконец, по мифам и легендам разных народов. Однако  хроникёры  могут приукрашивать или умалчивать факты. В одной книге я прочитал: «…историки, основательно пристыженные этим эпизодом, кажется, не нашли ничего  лучшего, чем стереть из книг все записи относительно этого периода, и мы, в сущности, ничего не знаем об этом времени». Удручающий пример! Но вернёмся к «Орде».

Ещё до выхода на широкий экран картина участвовала в программе  34-го Московского международного кинофестиваля и получила два приза — «Серебряный Георгий» за лучшую режиссёрскую работу и лучшую женскую роль. В образе Тайдулы на экранах появляется Роза Хайруллина — единственная татарка по национальности из всего актёрского состава. «Орда» стала  открытием XXкинофестиваля «Окно в Европу» в Выборге. На пресс-конференции после показа на ММКФ Андрей Прошкин сказал, что они  отталкивались от ремарки в сценарии: «Показался глиняный город, которого уже никогда не будет на Земле, а может, никогда и не было». Режиссёр подчеркнул, что снимался некий миф. В фильме есть ордынские, азиатские, африканские мотивы, но главное — фантазия художников, перед которыми ставилась задача  не копировать какие-то вещи, а  создавать новое, отталкиваясь от реальности. Вероятно, кому-то вспомнились строки Сомерсета Моэма: «В человеке заложена способность к мифотворчеству. Поэтому люди, алчно впитывая в себя ошеломляющие или таинственные рассказы о жизни тех, что выделились из среды себе подобных, творят легенду и сами же проникаются фанатической верой в неё. Это бунт романтики против заурядности жизни. Человек, о котором сложена легенда, получает паспорт на бессмертие».  Тем не менее, не стоит думать, что «Орда» опирается исключительно на творческий потенциал авторов. Создатели фильма консультировались с учёными, знакомились с музейными экспозициями, живописью того времени, историей костюмов, планами археологических раскопок. Андрей Прошкин рассказывал: «Мы очень скрупулёзно изучали историю монгольского общества после Чингисхана. Наиболее интересными для меня, как режиссёра, были записки путешественников, попадавших в Орду, потому что сторонний глаз более выпукло обнаруживает какие-то вещи и доносит до нас».  Давайте попробуем разобраться, что на самом деле является былью, а что — мифом.

За основу сюжета взят эпизод из жития святителя Алексия, митрополита Московского. В 1357 году он исцелил ханшу Тайдулу, мать хана Золотой Орды Джанибека, благодаря чему тот отменил поход на Москву. Казалось бы, сюжет ясен и прост.  Афиши — «арлекины» выстроились на улицах, предлагая прохожим погрузиться в мир далёкого прошлого: «Смотреть фильм точно стоит. Мрачное, сочное, яркое зрелище», — доносится отовсюду. Не всё так просто.  Я принимаю их предложение  и…

Столица Золотой Орды — город Сарай-Бату. Тайдула  внезапно ослепла. Всевозможные лекари, знахари,  шаманы безрезультатно пытаются вернуть ей зрение. До Орды доходят слухи о  митрополите Алексии, по молитвам которого творятся чудеса. В Москву прибывают ханские послы, требуя, чтобы тот поехал с ними и вылечил ханшу. В случае отказа неизбежен набег, и никакими подарками князьям уже не откупиться... По просьбе  Ивана  IIКрасного Алексий вынужден отправиться в далёкое путешествие. Его сопровождает келейник Федька. Прибыв в Орду, они оказываются в сложном переплетении восточных интриг, неожиданных и жестоких событий…

Я снова на улице современного города. Оживлённая толпа зрителей распадается на компании, парочки, одиноких любителей кино. Я собираю возгласы и осколки диалогов, надеясь склеить их воедино.

— Фильм не одноразовый.

— Посмотрел бы ещё!

— Фантастическая быль…

— Сумели рассказать о чуде без внешних атрибутов чудесного, оставив за каждым зрителем право вынесения оценки, — раздаётся негромкий голос, преисполненный одобрения, назидания и покоя.  

Другой человек, привыкший, по-видимому, к тому, что его слушают, пускается в долгие рассуждения:

— Год рождения Тайдулы, жены хана Золотой орды Узбека и матери его сыновей Тинибека и Джанибека, неизвестен. Ханша была очень волевой женщиной. Сохранилась монета с её профилем! Как вы понимаете, это свидетельствует о колоссальном политическом влиянии! Джанибек и его мать вели сложную политику в отношении русского духовенства. Хан вопреки монгольским обычаям обложил церковь некоторыми налогами. В 1347 году, вероятно, в качестве компенсации Тайдула выдала сарайскому епископу Иоанну грамоту, в которой подтверждалась независимость церковного суда от княжеского. Возвращающийся после завоевания Азербайджана хан Джанибек серьёзно заболел. Современные исследователи считают, что Тайдула вызвала Московского чудотворца для лечения сына. Серая кардинальша Золотой Орды использовала в качестве предлога свою болезнь, так как не могла допустить возникновения слухов о нездоровье хана. Тем не менее, в русских источниках на основании пресловутого послания сообщается, что митрополит ездил для лечения глазной болезни ханши и исцелил её…

— Вы упомянули какого-то сарайского епископа… О ком, собственно, идёт речь? — спрашивает ещё кто-то, опережая меня.

«Учитель истории» с удовольствием поясняет:

— Сарайская епархия учреждена в 1261 году митрополитом Киевским Кириллом по ходатайству известного вам великого князя Александра Невского, естественно, с разрешения правителя Золотой Орды Берке. Она занимала всю южную Русь между Волгой и Днепром. Первым епископом Сарайским стал святитель Митрофан. В самой Орде была поставлена кафедра христианского епископа. Истинное утешение для русской церкви и народа, страдавшего от ига татарского! Стоит заметить, что Берке  первым из монгольских правителей принял ислам…

Устав от продолжительного экскурса в историю, я сворачиваю на другую улицу. В той части внутреннего мира, где хранятся воспоминания о разных фильмах и книгах, загорается ещё одна лампочка! Мои выводы, чувства, ассоциации и есть свет, исходящий от  неё…

Съёмки «Орды»  проходили с середины июня до начала декабря 2010 года. Людям, находящимся по эту сторону экрана, трудно представить, какая работа велась за кадром! Было сшито более тысячи костюмов, построены натуральные декорации Москвы XIVвека и столицы Золотой орды. Сарай-Бату предстаёт неким почти марсианским городом! Москва того времени выросла на берегу Клязьмы во Владимирской области. В павильонах на «Мосфильме» воссоздали интерьер Успенского собора. Облачение, в котором митрополит в исполнении актёра проводит службу, весит 20 килограммов! Его украшения настоящие, кованые. Андрей Прошкин высоко оценил работу талантливого художника Сергея Февралёва, который умеет воплощать свои идеи в жизнь. Например, для одной из декораций были сделаны специальные облицовочные плитки, причём художник заставил расписать вручную каждую из них, а потом покрыть лаком. Ему говорили, что это давно делают машины. Но сложилось бы в таком случае ощущение реальности происходящего? Воссозданная золотоордынская столица, появляющаяся в кадре, заняла два гектара земли на живописном обрывистом берегу реки Ахтубы. Сарай-бату и в действительности находился на территории Астраханской области. Близ села Селитренного и сейчас проводятся раскопки. Поневоле завидуешь людям, способным увидеть ханский дворец, узкие, извилистые улочки, дома-мазанки, где жили ремесленники и торговцы! Добавлю, что на базе декораций создаётся новый туристический центр.

Не являясь критиком, могу предположить, что интерес к книге или фильму с двумя-тремя персонажами поддерживается благодаря глубоким размышлениям, остроумным диалогам и неожиданным сюжетным перипетиям. Главное преимущество грандиозных исторических картин — их зрелищность. В массовых сценах «Орды» участвовали около трёхсот жителей, в основном, восточной внешности, из близлежащих сёл и более ста местных наездников. Герои фильма говорят на карачаево-балкарском языке, родственном кыпчакскому, на котором в XIVвеке говорили в Золотой  Орде. Профессиональные переводчики следили за тем, чтобы актёры правильно произносили текст как во время съёмок, так и при озвучивании. «Орда» — авантюрный эпос, с головокружительной работой оператора Юрия Райского и фантастической звуковой средой, созданной композитором Алексеем Айги.

Сократ говорил: «Скажи что-нибудь, чтобы я тебя увидел». Алексий, митрополит Киевский, Московский и всея Руси, святитель, государственный деятель, дипломат, наконец, чудотворец,  не словом, а делом открывает себя. Обладая исключительным умом и способностями, он являлся фактическим правителем Московского княжества при трёх князьях. Пользовался большой благосклонностью в Орде. Именно он содействовал тому, что великое княжение окончательно укрепилось за Москвой. На эту роль режиссёр пригласил Максима Суханова, в итоге сумевшего без ложного пафоса отразить ум и человеческую мощь святителя Алексия. Вот как Андрей Прошкин охарактеризовал исторического прототипа главного героя: «Это была выдающаяся личность для той эпохи. Интеллектуал, очень образованный. Умный и волевой. Кроме того, что был пастырем, он, конечно, являлся выдающимся администратором как церковным, так и государственным. Святитель Алексий был главным воспитателем малолетнего князя Дмитрия Донского и оказывал довольно сильное влияние на его политику, особенно в начале княжения. Максим — замечательный артист, — продолжает   режиссёр, — Оказалось, что его индивидуальность  ложится на характер нашего героя».

В августе 1357 года по приглашению Тайдулы святитель Алексий ездил в Орду и исцелил ханшу от мнимой или реальной глазной болезни. Как бы то ни было, сохранился ярлык, данный в ноябре того года. Согласно документу, русская церковь, молящаяся за ханов, освобождается от всех даней, поборов и насилий со стороны светских властей. По позднему преданию, до конца  не подтверждённому археологическими раскопками, кроме ярлыка, в благодарность за исцеление Тайдулы святитель Алексий получил земельный участок в Московском Кремле, занятый ордынским подворьем. В любом случае,  в 1365 году им заложен каменный храм и основан при нём Чудов монастырь, во имя Чуда Архангела Михаила в Хонех. В 1929 — 1930 годах монастырь разрушен.

Орда. Веками это слово означало кровавые набеги и унизительную дань для многих стран и народов. Странный и страшный мир со своими законами и обычаями. На самом деле, Орда переводится с древнетюркского как «ставка», «дворец».  Отсюда произошло название крупных феодальных государств и союзов кочевых племён, например, Золотая Орда, Ногайская Орда.  Позднее в европейской исторической литературе в связи с созданием негативного образа древних степных народов Азии термин получает отрицательную окраску: нечто вроде войска, стаи врагов, захватчиков.

Ещё до выхода в прокат фильм был показан на нескольких закрытых просмотрах. Естественным продолжением стали отзывы. Критики, священнослужители, журналисты и счастливчики из числа широкой аудитории высказывали мнения, часто не совпадавшие друг с другом. Одни считают, что режиссёр Прошкин совершил подвиг. Взявшись за фильм из русской истории, он вызвал на себя огонь любителей сличать художественное творчество с учебником! Правда, на этот раз их задача усложняется: исторических свидетельств и визуальных материалов почти не осталось. Авторы «Орды» создали с нуля целый человеческий мир, полагаясь не только на литературные источники, живопись, кино, но и на собственную интуицию. Сцены живописных утех хана кажутся столь же достоверными и зловещими, как эпизоды с пляской опричников у Эйзенштейна. «Орда» наследует его понимание прошлого как повода исследовать загадки настоящего. Другие убеждены в том, что и христиане, и люди, стоящие вне Церкви, с огромным интересом увидят этот фильм. Узнают, что такое исцеляющая молитва, что такое слова Христа «Сила моя в немощи совершается», что такое настоящее подвижничество, потеря и обретение веры, наконец, что такое человек перед Богом, — все «проклятые» вопросы не побоялись вынести авторы фильма.

Не знаю, слышали вы или нет голос Андрея Прошкина… Он моментально располагает к себе: мягкий и одновременно с хрипотцой, смущённый и, наверное, усталый после долгой работы над фильмом. Режиссёр говорит: «У противоположных лагерей есть своё представление, о чём можно снимать, как можно снимать… Видимо, мы не попали ни в одно из этих представлений, а пошли своим собственным путём». Снова знаковым оказывается слово «путь». Сам режиссёр, главный герой его новой картины и мы с вами ищем и находим свою дорогу. Я думаю, что наша лежит к высокой стене, возведённой из множества «кирпичиков, плит», в том числе и афишных тумб. Кстати, на этот раз «арлекины» облачены в цвета пустыни и огня: коричневый, жёлтый, оранжевый и красный. Пусть каждый найдёт щель, дыру, брешь и воспользуется ею!         

       Дмитрий Гостищев,

Ставрополь

        ВО ТЬМЕ ОДИНОЧЕСТВА

ОБОСОБЛЕННОСТЬ В ТОЛПЕ

Непонимание в статусность просится —

Модно «хранить» неприкаянный вид.

В душу впивается  разноголосица

Маленьких ссор и напрасных обид.

Непостижимая междоусобица

Страждущих узников в общей тюрьме.

К подлым ударам  нельзя приспособиться,

Если сражаются «братья во тьме»!

«Незрячесть мыслей хуже, чем незрячесть глаз…» С такой очевидностью бессмысленно спорить, поэтому поневоле приходится согласиться с тем, что:«Каждый является в этот мир, покидает его и проходит  через него — в одиночку!» Следовательно:«Человек по своей сути разобщён, а значит, не в состоянии быть в сообществе с окружающими…»   Кроме того: «Слепой, разговаривая со слепым, всегда сердится», потому что один другому «не указчик…» Данный антагонизм обусловлен оптимистичным заблуждением: «Тотальнику до самой смерти кажется, что он прозреет…»  Выверенные веками изречения и перлы народной мудрости удалось выстроить влогичную цепочку. Правда, горькие утверждения, на самом деле, подходят далеко не ко всем житейским ситуациям, но собственная  сермяжная правда в них есть!

Не случайно некоторые выдающиеся мыслители прошлого активно разрабатывали принципы «людоедской» философии. Сразу вспоминается колоритный персонаж старинной восточной притчи, который за показной набожностью скрывал истинную сущность. Дождавшись обещания  Всевышнего наконец-то наградить его за молитвенное усердие при условии, что у соседа «этого окажется вдвое больше», праведник с жаром попросил: «Господи, отними у меня левое око!»

Впрочем, встречаются примеры и похлеще, когда значительные группы населения исповедуют порочные принципы  «стандартизации» по низшему уровню физических или умственных возможностей. В антиутопии Герберта Уэллса довольно скрупулёзно изучается «перевёрнутая  с ног на голову действительность». Его зрячего героя очень неласково встречает ограниченная горами «Страна  Слепых». Он  внезапно попадает в природную «резервацию» уродливых людей с извращённой психикой и очень больными глазами. Аборигены предлагают ему расстаться с «излишним зрением», что позволит стать «полноправным и счастливым» членом их общины. Юноша влачит жалкое существование «в свете одиночества». Впрочем, крепкий внутренний стержень неуступчивого характера выдерживает давление внешней среды. Хотя вроде бы «Один в поле не ратник», он всё-таки вырывается из тисков умопомрачительного бреда наяву. Несмотря на оптимистичный финал, в данном малоизвестном произведении подспудно, но  на полном серьёзе высказывается жутковатая мысль: «Если тебе суждено жить среди кривых, выколи себе один глаз! Иначе появится уйма проблем из-за явных отличий от ущербных масс».

Воодушевлённый великим предшественником и соотечественником, фантастДжон Уиндем пошёл ещё дальше. В своём апокалипсическом триллере «День триффидов» он полвека назад смоделировал уже планетарную катастрофу, ослепившую практически всё население Англии, а возможно, и человечество в целом. К тому же почти разумные «ходячие» растения начали охотиться на людей. Главный герой, случайно сохранивший зрение, наблюдал, как лондонцы пытались приспособиться к жутким обстоятельствам: «Они осторожно нащупывали путь руками и ногами там, где были поручни и  ограды, и медленно брели, выставив перед собой руки…» Почему-то «ущербные горожане» боролись с общей бедой в индивидуальном порядке. Ещё недавно сильные духом и телом британцы, оставаясь наедине с трагедией беспомощности, как правило, проигрывали беспощадную схватку за жизнь. Растерянность и уныние спровоцировали волну самоубийств. Разгул насилия усугубил  тупиковость ситуации. Несчастные действовали сообща, лишь сбившись в шайки мародёров, руководимые опытными бандитами или редкими зрячими деспотами. На фоне тяжкой обречённости «светлым пятном» казался: «Человек, одетый  более аккуратно, чем все другие, кого я видел этим утром. Он торопливо  шёл в  мою сторону, постукивая по стене рядом с  собой  белой тростью. Я почувствовал  облегчение  при  виде  его.  Это  был, так  сказать, обыкновенный слепой. Его чёрные очки  не  так  смущали меня,  как  широко раскрытые, но бесполезные глаза остальных…»

Припомнив «слепецкую классику», попытаюсь тщательно исследовать «Дом, в котором…» существует свой неписанный устав, похлеще монастырского. Эта тысячестраничная эпопея не позволяет читателям расслабиться, затягивая и обволакивая. Дебютный шедевр Мариам Петросян состоит из трёх книг средних размеров с запоминающимися названиями: «Курильщик», «Шакалиный восьмидневник» и «Пустые гнёзда». Подобную «пищу для ума и души» противопоказано вкушать равнодушным индивидуумам. «Кружевной» текст отторгает  логику порядка, сплетая из обрывков событий и кошмаров убедительную фантасмагорию «пещерных» взаимоотношений на изолированном «островке болезненной  обречённости».

«Вывеска» произведения на итальянском языке — «Дом вне времени», пожалуй, даже точнее, потому что сразу акцентирует внимание на сущности изнурительного и увлекательного повествования, которое занимает уникальную нишу в литературном пространстве. Мозаичный сюжет сложно пересказать. Он пленяет недоговорённостью и ощущением сопричастности, зависая между невозможной реальностью и правдоподобной фантазией, внезапно трансформирующейся в горячечный бред. Фабулу регулярно пронзают «Интермедии». Первая и вторая из них очень похожи, хотя и различаются  деталями. Видимо, приводимые сведения являются основополагающими для всего повествования и задают определённый настрой. Без этих данных или, точнее, «информации к размышлению» понимание было бы затруднено ещё больше. Судите сами:

«Дом стоит на окраине города. В месте, называемом «Расчёсками». Длинные многоэтажки здесь выстроены зубчатыми рядами с промежутками квадратно-бетонных дворов — предполагаемыми местами игр молодых «расчёсочников». Зубья белы, многоглазы и похожи один на другой. Там, где они ещё не выросли, — обнесённые заборами пустыри. Труха снесённых домов, гнездилища крыс и бродячих собак гораздо более интересны молодым «расчёсочникам», чем их собственные дворы — интервалы между зубьями. На нейтральной территории между двумя мирами — зубцов и пустырей — стоит Дом. Его называют «Серым». Он стар и по возрасту ближе к пустырям-захоронениям его ровесников. Он одинок — другие дома сторонятся его — и не похож на зубец, потому что не тянется вверх. В нём три этажа, фасад смотрит на трассу, у него тоже есть двор — длинный прямоугольник, обнесённый сеткой. Дом серый спереди и расписан яркими красками с внутренней, дворовой стороны. Здесь его стены украшают рисунки-бабочки, размером с небольшие самолёты, слоны со стрекозиными крыльями, глазастые цветы, мандалы и солнечные диски. Всё это со двора. Фасад гол и мрачен, каким ему и полагается быть. «Серый Дом» не любят. Никто не скажет об этом вслух, но жители «расчёсок» предпочли бы, чтобы его не было рядом, чтобы его не было вообще».

Наверное, мне уже не забыть странноватый и сложный мир, придуманный писательницей из Еревана. Он  обладает жёсткой внутренней иерархией, полон симбиоза таинственных чудес и спасительного психоза. В «трилогии страданий» две основных сюжетных линии: юношеская и детская. Одним из ключевых персонажей является инвалид-колясочник по кличке Курильщик. «Стихийный бунтарь» посмел выделиться из общей серой массы местных париев. В отместку одногруппники объявили ему единодушный бойкот. Поневоле  перебравшись в палату для особо крутых выпускников, он попадает во враждебную среду обитания, где все роли давно распределены. Старшие воспитанники по традиции устраивают соседям и самим себе долгосрочный интернатский ад, который не для слабонервных, но ему всё-таки можно противостоять. Отверженному поначалу приходится несладко, но отчуждённость постепенно растворяется в калейдоскопе трагичных событий. Кое-как сориентироваться в обстановке помогает, пожалуй, самый загадочный персонаж с шакальей кличкой. Этот чудаковатый хранитель традиций охотно знакомит страждущих с тонкостями правил дикого общежития:

«Переселяемому в четвёртую группу настоятельно рекомендуется избавиться от любого вида измерителей времени: будильников, хронометров, секундомеров, наручных часов и так далее. Попытка сокрытия подобного рода предметов будет немедленно выявлена экспертом, и, в целях пресечения дальнейших провокаций подобного рода, нарушитель понесёт наказание…» В свою очередь, отправляемому на территорию «Гнездовища», или, точнее, третьей группы необходимо иметь: «Набор ключей, неважно от чего, два цветочных горшка в хорошем состоянии, не менее четырёх пар чёрных носков, охранный амулет-противоаллерген, беруши для ушей, книгу Джона Уиндема «День триффидов», свой старый гербарий…» В любом случае нельзя: «Оставлять на покидаемом участке одежду, постельное бельё, предметы домашнего обихода, а также органику…» Видя недоумение наставляемого: «Табаки опять посмотрел взглядом старожила, утомлённого многими знаниями.

— Слушай, это элементарно. Берёшь с собой всё своё и уносишь. Что не можешь унести — уничтожаешь. Но чтобы ничего твоего им не осталось. Вдруг ты завтра помрёшь? Хочешь, чтобы твою чашку обвязали траурной ленточкой и выставили на всеобщее обозрение с гнусной надписью: «Мы помним тебя, о, заблудший брат наш»?..»

Обращает на себя внимание немотивированная категоричность «самостийного» свода законов. Получается, что любой покинувший группу, даже просто перебравшийся в комнату на том же этаже, напрочь вычёркивается из памяти бывших соседей. Нужно заметить, что сущность недугов некоторых ребят проявляется далеко не сразу, а если нет ярко выраженных внешних признаков увечья, иногда вовсе остаётся загадкой для читателей. Впрочем, есть и «обнажённая натура».

  Параллельно с калейдоскопом «историй старших воспитанников» рассказывается о безруком новичке, в первый же день окрещённом Кузнечиком. Хулиганистые старожилы издеваются над беспомощным мальчиком, но его яростным защитником становится Слепой, которого  об этом настойчиво попросил авторитетный воспитатель со значимым прозвищем Лось. Вставные главы о малявках относятся к более раннему периоду. Можно даже догадаться, в кого превратились некоторые повзрослевшие «состайники», сменившие прозвища и внешность, а порой и характеры. Символично, что лишь Слепой остаётся единственным сквозным героем повествования, сохранившим свою «универсальную визитную карточку» физического дефекта. Она заменяет ему личное имя, включая в себя и детали обманчивого облика. Неординарный предводитель иной раз ведёт себя совершенно непредсказуемо, периодически куда-то надолго исчезая. С ним крайне тяжело налаживать контакты. Вот как его описывает будущий соратник:

«Я лежал как-то в лазарете в одной палате со Слепым. За три дня он не произнёс ни слова. Даже почти не шевелился, так что я постепенно стал воспринимать его как деталь интерьера. Он был щуплый и невысокий, в его джинсы влез бы тринадцатилетний, два его запястья были как одно моё. Рядом с ним я ощущал себя крепким парнем. Тогда я ещё не знал, кто это, и решил, что он просто совсем забитый. Сейчас, глядя на Чёрного, я подумал, что если кто в четвёртой и выглядит как вожак, то, конечно, он, а вовсе не Слепой…»

Трагичная сцена поединка Слепого и Помпея за лидерство в «стае», разыгравшаяся в физкультурном зале и  описанная Курильщиком, опровергает вышесказанное: 

«Колясники шестой остались сидеть, где сидели, ходячие встали, но тоже остались возле матов. В середине зала собрались ходячие второй и третьей. Взявшись за руки, они образовали большой круг. Потом в него вклинились колясники, а самыми последними — Чёрный, Горбач, Лэри и Псы из шестой. Каждого из наших и Псов ставили между Птицами и Крысами так, чтобы по обе стороны стояли чужие. С включением в круг ребят из шестой он сделался похож на небольшую арену. Со стороны это выглядело довольно забавно… Оказалось, я тоже должен был занять своё место…  Меня поставили между Ангелом из третьей и Мартышкой из второй. Первый пялился в потолок и зевал. Второй ёрзал, гримасничал и причмокивал губами… Я стал фрагментом общей цепочки. Не более того. Когда перемещения прекратились, Помпей поднялся с мата, потянулся и вошёл в круг, поднырнув под чьи-то сцепленные руки.

Сфинкс подвёл к кругу Слепого. Слепой тоже вошёл.

— Зачем этот хоровод? — опять спросил я Мартышку.

— Зачем? Чтобы всем было как следует видно, дурак! И чтоб руки у всех были…

Мартышка не успел договорить. Дружный крик заставил нас вздрогнуть и вытянуть шеи. Круг распался. Помпей лежал на полу, дрыгал ногами и издавал странные звуки, похожие на голубиное курлыканье. «И это всё?» — растерянно подумал я. От того, что я увидел потом, мне стало худо. Помпей держался за горло, а между его красными пальцами торчала рукоятка ножа. Я сразу зажмурился и уже так, с закрытыми глазами, услышал общий выдох. Он мог означать только одно. Но я всё же медлил, не решаясь взглянуть, а когда открыл глаза, Помпей уже не дергался. Лежал жалкий и мешковатый в быстро растекавшейся луже крови, и никто из нас, стоявших и сидевших вокруг, не сомневался в том, что он мёртв. Круг сохранился, хотя никто уже не держался за руки. Было очень тихо. Все смотрели на Помпея и молчали. Я понял, что запомню это на всю жизнь. Труп на сверкающем зелёной краской полу, свет ламп, отражавшихся в оконных стёклах, и общее молчание. Тишину места, где молчит слишком много людей. Слепой присел над Помпеем, нащупал нож и выдернул. Нож вышел с хлюпаньем, от которого меня чуть не стошнило. Дождавшись, когда то, что поднялось из желудка, уляжется обратно, я развернул коляску и рванул к дверям, думая только о том, как бы побыстрее убраться из этого места…»

В жёсткой конкурентной борьбе хищных индивидуальностей совершенно не актуальна обстановка за стенами их «привычного театра военных действий». Для обездоленных и униженных  попросту не существуют общепринятые правила поведения, потому что  связи с «миром здоровых людей»  коренным образом нарушены. Закалённые ветераны «приюта разбитых судеб» придерживаются принципа «сознательной самоизоляции». Для его «изломанных» обитателей традиционно привлекательна пронзительная незащищённость деградированных существ, помноженная на «традиционную анархию» клановой разобщённости. К сожалению, попасть в разряд «изгоев» слишком легко, но нельзя по собственной воле обрести призрачную свободу.Впрочем, даже двигаясь наугад, иногда можно выйти прямо к долгожданной цели, только нужно бороться до конца.

Чтобы хотя бы немного проникнуться тлетворным духом повествования, следует понаблюдать за Слепым в его персональном убежище. Если так тяжко даже харизматичному лидеру, каково же рядовым «винтикам разлаженного механизма» социального абсурда? Казалось бы, второстепенный эпизод, абсолютно не влияющий на развитие сюжета, даёт вдумчивому читателю богатый материал для анализа «правдивого вымысла». Вдруг осознаёшь, что хрупкая, а  в то же время безжалостно давящая конструкция «единства несовместимостей» обречена на разрушение:

«На чердаке Дома со скрипом поднимается крышка напольного люка. Слепой протискивается в щель и, встав на колени, опускает крышку на место. Сверху на люке есть железное кольцо, а снизу — ничего, потому что это дверь только для Слепого. Он отряхивает пыль с одежды и, мягко ступая по дощатому полу, крадётся через чердак. Пять шагов от крышки люка до стула, обратно почему-то четыре с половиной. Он знает, что стул с дырявым сиденьем будет там, где он его оставил в прошлый раз. Здесь никто не бывает. Только он сам и Арахна. Она висит в своём углу — крошечная, почти незаметная — и притворяется мёртвой. Опустившись на дырявый стул, Слепой достаёт из-под свитера флейту.

— Слушай, Арахна, — говорит он в пустоту. — Это только для тебя.

Тишина. Чердак — самое тихое место в мире. Струящиеся из-под пальцев Слепого отрывистые, дрожащие звуки заполняют его. Слепой плохо представляет, чего он хочет. Это должно быть как сеть. Как ловчая сеть Арахны — огромная для неё и незаметная для других. Что-то, что и ловушка, и дом, и весь мир. Слепой играет. Впереди ночь. Он выводит знакомые мелодии. То, что получается красиво у Горбача, у него сухо и оборванно по краям. Только своё у Слепого получается красивее. В погоне за этим «своим» он не замечает шагов проходящей ночи — и она проходит мимо, сквозь него и сквозь чердак, одну за другой унося его песни. Арахна делается всё больше. Она заполняет свой угол и выходит за его пределы; серебряная паутина опутывает весь чердак, в центре её — Слепой и огромная Арахна. Арахна вздрагивает, и её ловчая сеть вздрагивает вместе с ней — прозрачная паучья арфа от пола до потолка. Слепой чувствует её вибрацию, слышит звон, бесчисленные глаза Арахны жгут ему лицо и руки — он улыбается ей, уже зная, что получается именно то, чего он хотел. Ещё не совсем, но уже близко. Они играют вдвоём, потом — втроём с ветром, запевшим в трубах. Вчетвером — когда к ним присоединяется серая кошачья тень. Когда Слепой обрывает песню, сразу исчезает в пыльном углу Арахна, уменьшившись до размеров ногтя, а кот утекает в напольную щель. Только взбесившийся ветер продолжает выть и стучать по трубам, рвётся в слуховое окно, дёргает раму… Стеклянный дождь — и он врывается внутрь, засыпая дощатый пол мусором и снегом. Не обращая внимания на осколки, Слепой проходит по ним босиком. Подойдя к звездообразной дыре, протягивает руку в рамку стеклянных ножей, берёт с крыши снег — пушистый и мягкий под твёрдой коркой — и пьёт его с ладони…»

Почему-то эта музыкальная сцена напомнила  мне приключения Гарри Поттера и подвиги Человека-паука, в английском оригинале — Спайдермена. Следует заметить, что медицинских сестёр в романе окрестили «паучихами». Следовательно, юные пациенты становились их беспомощными жертвами. Кстати, ведь о людях, которые постоянно ссорятся, так и говорят: «Живут, как пауки в банке!» Многозначные  ассоциации вызывают недоумение и тревогу.

Легко прослеживается классическая преемственность творчества армянской писательницы. Символично, что  в своём русскоязычном романе она упоминает Джона Уиндема, который,  в свою очередь, частенько с удовольствием цитировал Герберта Уэллса. По-видимому, звезде современной прозыблизка западноевропейская трактовка очень кинематографичных образов молодых и уже жестокосердых инвалидов всех категорий. Такая манера изложения закономерна, ведь правнучкахудожника Мартироса Сарьяна профессионально занималась анимацией на студиях «Арменфильм» и «Союзмультфильм». Неслучайно  многие детали  её книги напоминают экранизированный бестселлер  «Слепота» португальца Жозе Сарамаго. Впрочем, каким-то чудом Мариам Петросян сумела избежать непомерного натурализма нобелевского лауреата. Рождённое в долгих творческих муках литературное детище  матери двух детей не вызывает у читателей брезгливого отвращения.

Наверное, можно долго рассуждать о достоинствах и недостатках далёкого от жизни романа Петросян. А стоит ли? Всё равно не удастся прийти к общему знаменателю, ведь  сколько людей, столько и мнений, а «на вкус и цвет товарищей нет». Впрочем, безусловно, высокохудожественная выдумка, получившая немало международных наград, впечатляет и ужасает, а главное — заставляет задуматься о нынешнем состоянии взаимоотношений между «хозяевами жизни» и отверженными, оказавшимися на обочине повседневности. Шикарные автомобили сильных мира сего проносятся мимо, крайне редко затормаживая возле таких ранимых «отбросов общества»! Конечно, действительное положение мало походит на гротескную «резервацию» таинственного «Дома, в котором» возможно всё. Наша насущная задача понятна каждому неравнодушному россиянину. Мы должны бороться, чтобы «социальная страшилка» не превратилась в жуткую реальность.

Разумеется, для подлинных воспитанников школ-интернатов для слепых и слабовидящих детей в нашей стране созданы совершенно иные условия проживания и  обучения. К тому же у них достаточно развита «инстинктивная» приспособляемость, поэтому привыкание к разношёрстному коллективу сверстников происходит помягче, потому что им помогают знающие педагоги и воспитатели. Впрочем, проблем и конфликтов здесь тоже хватает. Порой «тепличные» условия  специальных учебных заведений, отсутствие элементарных занятий по ориентировке, бытовой и психологической реабилитации приводит к удивительной беспомощности ребят. К сожалению, они часто плохо владеют современными тифлосредствами и системой Брайля. Можно подумать, что тотальники смогут избежать болезненного вживления в общечеловеческую «среду обитания», естественная враждебность которой рано или поздно приводит к отторжению «слабого звена». Отсутствие навыков активной коммуникабельности и зажатость инвалидов по зрению ещё больше обособляет их, обрекая на крайнюю замкнутость или ограниченное общение в узком кружке родственников и давно знакомых людей. «Законсервированным» отпрыскам особенно тяжело приходится в зрелом возрасте, когда фанатично преданные мамочки поневоле покидают их на произвол судьбы.

По случайности я разминулся с трудными буднями ребячьего коллектива, но  мне тоже доводилось встречать инвалидов по зрению с ущербным мышлением «духовных вампиров».Отлично помню, как матёрые «гвардейцы» учебно-производственного предприятия настороженно встретили семнадцатилетнего выпускника общеобразовательной десятилетки. Слепые активисты со стажем едва не «съели» тогда ещё слабовидящего «маменькина сынка». Будучи поначалу надомником, а потом и членом бригады я быстренько выполнял норму с небольшим гаком и спешил в Дом культуры или в библиотеку, чтобы совершенствоваться в любимом поэтическом ремесле. Слава Богу, меня скоро зачислили в «чудаки местного разлива» и наконец-то оставили в покое.  

В ногу шагать почему-то не хочется.

Видимо, каждый по-своему прав…

Все аргументы истрачены дочиста

И остаётся нескошенность трав.

Так нелегко уходящему в сторону,

Просто в толпе не попавшему в масть…

Даже шакалу и чёрному ворону

Легче всего на изгоя напасть!

           Владимир Бухтияров

ХРАНИТЕЛИ

МОЖНО ТРОГАТЬ РУКАМИ!

Не секрет, что для большинства незрячих и слабовидящих людей посещение музеев и выставочных центров удовольствие не из лучших. Хотя бы потому, что практически все экспонаты надёжно спрятаны за стекло или отгорожены от посетителей неприступной красной лентой. А если кому-то всё-таки удастся робко протянуть руку, чтобы осторожно прикоснуться к доступной части музейной ценности, то ему немедленно придётся отдернуть её, повинуясь строгому голосу пожилой служительницы выставочного зала: «Руками не трогать!» Вот так и теряется у инвалидов по зрению интерес к шедеврам живописи и предметам старины, а ведь у каждого музея есть что показать и о чём рассказать незрячим посетителям.

  В сентябре этого года в Москве на базе «Реакомпа» прошла очередная четырёхдневная конференция, посвящённая работе музеев с разными категориями инвалидов. После пленарного заседания её участники выезжали на территории некоторых московских музеев, в которых уже сегодня реализованы программы, доступные для людей с ограниченными возможностями. «Проблема демонстрации экспонатов инвалидам по зрению существовала всегда, — рассказывает Александр Новиков, сотрудник экскурсионного отдела Государственного историко-архитектурного, художественного и ландшафтного музея-заповедника «Царицыно». — Каждый музей в той или иной степени решал её по-своему. Конечно, далеко не все экспонаты можно потрогать руками по причине их эксклюзивности, но надо учитывать тот факт, что незрячий человек трогает их иначе, прикасается к ним осторожно и бережно. Главный принцип нашего и некоторых других музеев — это нарушение давно установившегося правила «руками не трогать!»

Около года Александр работает в Царицынском музее-заповеднике будучи инвалидом по зрению, принимает участие в оптимизации и разработке экскурсионных программ, методов показа произведений живописи незрячим и слабовидящим посетителям. Конечно, при встрече  я попросила его рассказать обо всём этом, но, зная не понаслышке о проблемах трудоустройства незрячих выпускников вузов, не могла не начать разговор именно с этого вопроса:

— В 2011 году  я окончил исторический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова. Учиться в университете мне нравилось и, конечно, работать хотелось по профессии. Поиск работы начал с того, что разместил резюме на нескольких Интернет-порталах, помогающих населению в трудоустройстве. После этого мне много раз звонили представители разных компаний, но после того, как узнавали, что я инвалид по зрению, обещали перезвонить или без объяснений вешали трубку. Ситуация немного изменилась, когда в организацию по трудоустройству инвалидов «Перспектива», в которой я стоял на учёте, пришла новая сотрудница. Попав в список её подопечных, я вместе с ней побывал на нескольких ярмарках вакансий, в том числе и на Манежной площади, где мне и улыбнулась удача. Один из участников ярмарки, узнав о моей специализации, посоветовал позвонить замдиректора музея-заповедника  «Царицыно». Разумеется, я так и сделал. После недолгого разговора меня пригласили на собеседование, а уже через две недели приняли на работу. Инвалидности моей не испугались, потому что в музее уже работает незрячий специалист Владимир Александрович Ирха, с которым мы теперь вместе занимаемся разработкой приёмов показа музейных экспонатов инвалидам по зрению и их описание шрифтом Брайля.

— Александр, возможно, ещё не все читатели успели побывать в Царицынском заповеднике, не могли бы Вы совсем немного рассказать о том, чем знаменито это место?

— Да, конечно. Усадьба «Царицыно», когда-то задуманная как подмосковная императорская резиденция, сегодня располагается в одном из современных московских районов и состоит из парка, Большого дворца и множества корпусов, в которых размещаются административные отделы музея. По приказу Екатерины II Василий Иванович Баженов, а затем и Матвей Фёдорович Казаков приступили к строительству Большого дворца. Но работа так и не была завершена в связи с тем, что новый император Павел I приказал «денег на Царицыно не давать». Разумеется, через некоторое время недостроенное здание превратилось в руины. Восстановление дворца, равно как и всего комплекса усадьбы,  началось с 2005 года, а уже в 2007-м  состоялось торжественное открытие музея. Сегодня его основные экспозиции располагаются в Большом дворце и Хлебном доме. Они знакомят посетителей с шедеврами русской живописи и скульптуры XVIII — XIX вв., экспонатами, связанными с культурой и бытом этого периода. На территории музея располагаются как постоянные выставки, так и выездные. К примеру, сейчас прямо в парковой зоне проходит выставка работ французского скульптора Родена. Она разместилась под открытым небом, так что к скульптурам могут прикоснуться не только инвалиды по зрению, но и все желающие. Что же касается постоянных экспозиций, то в Хлебном доме и Большом дворце всегда есть некоторое количество экспонатов, которые незрячие посетители могут потрогать руками. Кроме того, в музее существует специальная комната открытого доступа, в которой собраны модели экспонатов, предназначенные для тактильного изучения. В парковой части заповедника расположены два макета, на которых представлен весь архитектурный ансамбль музея, а также рельефная карта усадьбы, благодаря которой незрячий человек может самостоятельно ориентироваться на территории.

— Предлагает ли музей инвалидам по зрению специальные экскурсионные программы?

— Да, но, пожалуй, наиболее интересны интерактивные программы. В первую очередь, они направлены на слуховое, тактильное и даже обонятельное восприятие музейных экспонатов. К примеру, одна из программ — «Флирт цветов» — интересна как детям, так и взрослым. Она рассказывает о том, как во времена Екатерины II при помощи растений люди выражали свои чувства. Показ цветов, трав, кустарников и деревьев экскурсовод сопровождает рассказом о том, когда они появились в нашей стране, для чего и как их использовали в дворянском обществе. Участникам показывают бальные наряды дам и кавалеров екатерининской эпохи, по одному подводят к манекенам так, чтобы они могли их тщательно изучить руками, а растительные экспонаты разрешают не только трогать, вдыхать их аромат, но даже пробовать на вкус. Таким образом, незрячие посетители могут получить информацию не только о флоре,  популярной в России в начале XIX века, но и о культуре и быте того времени.

Не менее интересна и другая интерактивная программа — «Металлическая фантазия». Проходит она в Хлебном доме, включает рассказ о свойствах металла и о том,  каким способом наши предки изготавливали из него различного рода изделия. Всем желающим предлагается небольшой отрезок строительной фольги, на которой методом «теснения» они могут  самостоятельно сделать рельефный рисунок. Фольга кладётся на коврик и с помощью специальной металлической палочки — «давильника» — точно по трафарету вычерчивается определённая фигура, линии которой с обратной стороны оказываются выпуклыми. Незрячим участникам программа позволяет не только получить полезную информацию, но и творчески проявить себя. Многим из них такая работа позволяет ближе познакомиться с техникой рисунка. Вообще, проблема адаптации произведений живописи для незрячих существует и постепенно решается, в том числе и силами нашего музея. Рельефный рисунок может быть изготовлен на основе разных материалов, всё зависит от предпочтений и финансовых возможностей. Сделанный даже самым дешёвым способом (например, на приборе «Школьник»), он будет чётким, прочным и хорошо восприниматься руками. В нашем музее есть много сотрудников, которые хорошо рисуют и могут делать рельефные копии картин. А моя задача — объяснить им, как правильно работать с тифлоприборами, а также тестировать готовые изображения. Недавно в качестве наглядного пособия рисунки были включены в интерактивную программу «Флирт цветов». Любопытно, что сделаны они при помощи обычных объёмных красок, которые, высыхая, формируют чёткий рельеф. Кроме того, изображения получаются  очень яркими, а это значит, пользоваться ими удобно и слабовидящим посетителям.

Существует ещё один метод показа произведений живописи инвалидам по зрению.  Он был разработан и начал применяться в первом интернате и, на мой взгляд, может быть  внедрён в работу музея. Главным образом осмотр изображения производится фрагментарно — от частного к общему. Рельефная копия разбивается на несколько фрагментов, каждый из которых рассматривается отдельно при сопровождении подробного комментария экскурсовода или аудиогида. Затем они складываются воедино,  так что у посетителя формируется завершённый образ той или иной картины.

— Александр, при такой активной адаптационной работе музея  посетителей должно быть очень много?

— Да, конечно. Посетители  приходят как по одному, так и группами. Часто музей посещают учащиеся курсов GPS-навигации из КСРК. Обычно они начинают экскурсию с того, что проходят с навигаторами по территории парка, а затем осматривают экспозиции Большого дворца, где беспрепятственно могут прикоснуться к некоторым экспонатам и ознакомиться с их описанием по Брайлю. Недавно я приезжал в первый интернат, рассказывал о некоторых наших интерактивных программах, после чего был организован ряд экскурсий для учащихся начальной школы. Вообще интерактивные программы работают по мере того, как набирается группа из 5 — 10 человек, одиноким посетителям мы предлагаем воспользоваться аудиогидом, с которым они легко могут перемещаться по залам и на слух получать информацию об экспозициях музея. Экскурсионные и интерактивные программы часто обновляются, расширяется число экспонатов, доступных для тактильного изучения, создаются всё новые и новые рельефные копии произведений живописи, а вскоре в отдельной комнате Большого дворца будет расположен макет архитектурного ансамбля музея-заповедника «Царицыно». Приходите, мы рады всем посетителям. Всю необходимую информацию можно получить по телефону: 84953210743 или найти на нашем Интернет-сайте: WWW.tsaritsyno-museum.ru Государственный историко-архитектурный, художественный и ландшафтный музей.

Елена Федосеева

ПОИСКОВЫЕ ОТРЯДЫ ЗАВЕРШАЮТ ВОЙНУ

Музей истории Первого правительственного профессионального училища города Томска, существующий четверть века, популярен среди жителей города. О каждом из двух тысяч экспонатов готова квалифицированно и с любовью поведать руководитель и основатель музея Валентина Михайлова. И не все посетители догадываются, что их компетентная собеседница лишена зрения.

С Валентиной Ивановной нам удалось побеседовать в Красноярске, где в краевой специальной библиотеке – центре социокультурной реабилитации инвалидов по зрению проходил очередной кубок ВОС среди «Команд интеллектуального современного искусства». Михайлова играла за родной Томск, занявший третье место. Времени для разговора было мало — участников ожидал автобус, готовый доставить их к поезду, который, как известно, ждать не будет.

— Валентина Михайловна, поздравляю с призовым местом в нелёгком состязании, интересно было играть?

— Конечно, всегда любопытно проверить свои знания и сообразительность. Активная жизненная позиция постоянно была мне присуща — в школе, университете с желанием занималась общественной работой, была жадной до получения новых знаний.

— Врождённое качество?

— Это качество воспитано нашей дружной и трудолюбивой семьёй. В восемь лет я в тяжёлой форме перенесла грипп и начала терять зрение. Училась в интернате для слепых и слабовидящих детей. На каникулы приезжала домой, где меня встречали родители, пять братьев и сестра. Мама меня жалела, пыталась поместить в тепличные условия, но отец пресекал эти порывы: пусть с ребятами играет, работу выполняет по дому — мы умрём, а ей жить, без нашей помощи трудности преодолевать. Я копалась в огороде, стирала, готовила, не отставала от других.

— Выходит, жизненная активность воспитывала чувство собственной полноценности и нужности?

— Да, но болезнь прогрессировала: в 16 лет я совсем ослепла. Школу заканчивала в Шадринске, где пела в хоре, занималась спортом, опекала и защищала младших — сказалась семейная традиция, ведь в родительском доме моложе меня было четверо.

— Другими словами, по окончании школы к самостоятельной жизни были готовы?

— Трудовая биография это подтвердила. Год проработала на предприятии и поступила на исторический факультет Томского университета, о чём давно мечтала. В 1969-м получила диплом, пять лет проработала заместителем директора УПП ВОС, потом перешла в областную библиотеку для слепых старшим библиотекарем передвижного фонда.

— Весьма беспокойная должность!

— Трудно, но интересно и большой простор для творческой деятельности. Объездила всю область, познакомилась со всеми своими читателями, договаривалась с руководством общих районных библиотек, чтобы принимали от нас книги, напечатанные шрифтом Брайля, звуковые (тогда ещё на магнитных катушках) и распространяли среди наших читателей. Но этим работа не ограничивалась. С помощью районных, областных властей мы чествовали заслуженных людей среди инвалидов по зрению, помогали им улучшать жилищные условия.

— Известно, что дополнительные заботы по нутру не всем руководителям любого звена. Сложно было сотрудничать с ними?

— Нередко приходилось убеждать, порой пугать одно начальство другим — более высоким, но в большинстве случаев мы своего добивались. Однако с этой интересной и нужной работой мне пришлось расстаться. Взялась я перебирать старый архив в библиотеке, где много ценной литературы. Но книги были настолько поражены грибком, что дало о себе знать моё старое заболевание. Врач заявил недвусмысленно: хочешь жить — меняй работу. А жить мне всегда хотелось, и до сих пор это желание не пропадает. Два года была надомницей — ёлочные гирлянды собирала.

— Такой род деятельности с вашим характером не вяжется.

— Мои университетские друзья тоже были поражены, узнав, чем я занимаюсь. Порекомендовали меня директору старейшего в Сибири профтехучилища. И стала я там педагогом дополнительного образования: патриотическое, гражданское, духовно-нравственное воспитание молодёжи в неурочное время стало моей обязанностью.

— Через какие формы осуществляется это благое дело?

— Разнообразные. Например, много лет в нашем училище, школах города, сельских районов проводим игру «Воздушный бой», посвящённую Герою Советского Союза, лётчику, выпускнику нашего училища Ивану Черных. Участники отвечают на вопросы викторины о лётчиках, однополчанах Черных, учёных-авиаторах, развитии военной авиации. В спортивной части ребята соревнуются в оказании первой помощи раненым.

— Мы подошли к разговору о вашей поисковой работе в местах былых сражений.

— Она началась в 1987-м, когда в областном Совете ветеранов ВОВ был зарегистрирован поисковый отряд, состоящий из ребят нашего училища. Мы решили направиться на раскопки в Смоленскую область, где в Вяземском котле погибла Томская стрелковая дивизия. В её составе был и директор нашего училища, ушедший на фронт добровольцем.

— Такая работа требует специальной подготовки.

— Постоянно изучаем курс военной археологии. На Смоленщине историки, военные специалисты читают нам лекции о правильном ведении раскопок, осторожном обращении с боеприпасами (найденный снаряд аккуратно окапываем, специалисты убирают запал, вызванные сапёры взрывают эту притаившуюся опасность), заранее знаем, какое оружие может попасться, знакомы с формой, снаряжением солдат и офицеров.

— Какими находками особо гордитесь?

— В нашем музее хранятся автоматы, пулемёты, разорвавшийся снаряд «катюши», но самое ценное для нас — останки воинов, особенно когда имеется медальон, позволяющий установить личность погибшего. Медальон открываем на месте или в лаборатории, пытаемся разыскать родственников, а солдата хороним на поле памяти. Ухаживаем за партизанскими захоронениями, где много томичей, вышедших из окружения и примкнувших к партизанам.

В 1999-м подняли 59 останков воинов, попавших в окружение. А однажды на глубине трёх метров обнаружили связиста — в руке телефонная трубка, рядом катушка с проводом, в кармане медальон. Мобилизован из Свердловской области, удалось найти потомков. Ведём учёт всех найденных воинов, заносим их в Книгу памяти.

— Работа не ограничивается раскопками?

— Я каждую поездку (а мы стараемся приезжать на места боёв ежегодно) работаю в Смоленском государственном архиве новейшей истории. Узнала судьбу более 120 без вести пропавших жителей нашего города. Материалы публикую в газетах Томска и Смоленска, отправляю на радио, телевидение.

— Валентина Ивановна, а кто финансирует это подвижническое дело?

— Сначала свои деньги были у училища, потом нам стали помогать областной Совет ветеранов, департамент молодёжной политики, часть средств выделяют родители членов нашего военно-патриотического клуба «Поиск». Если общество хочет получить в свои ряды достойных граждан, оно не должно скупиться.

— И ваши поисковики действительно вырастают достойными людьми?

— Когда человек руками и душой прикасается к героическим страницам своей истории, он становится лучше, чище. Всякие приходили в наш клуб, в том числе «трудные», конфликтующие с законом… Многие из них, поработав на раскопках, говорили мне: «Мы всё поняли». Начинали лучше учиться, в лучшую сторону изменили отношение к жизни. Наши поисковики охотно идут в армию, некоторые становятся профессиональными военными, историками.

Приятно сознавать, что мы далеко не одиноки. На «Вахты памяти», проходящие на смоленской земле, приезжают до 40 поисковых отрядов из России, Белоруссии, Украины, с Кавказа. 

Валентина Ивановна Михайлова награждена медалями «Патриот России», «65 лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», орденом Российского Союза ветеранов Афганистана «За заслуги». Она продолжает вести научно-исследовательскую работу о начальном профессиональном образовании.

Великий Суворов высказал глубокую мысль: «Война не окончена, пока не похоронен последний погибший солдат».  Есть надежда, что Великая Отечественная всё-таки завершится.

Александр Елтышев