Общероссийская общественная организация инвалидов
«Всероссийское ордена Трудового Красного Знамени общество слепых»

Общероссийская общественная
организация инвалидов
«ВСЕРОССИЙСКОЕ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ОБЩЕСТВО СЛЕПЫХ»

Тифломир

Мемуары Рицы,

Собаки-проводника

Как правило, особы женского пола, перешагнувшие некий возрастной рубеж, не любят упоминать о количестве прожитых ими лет. Я же не считаю нужным скрывать свои года. Мне уже тринадцать, что по собачьим меркам является весьма преклонным возрастом, и как мне кажется, пришло время заняться написанием мемуаров.

С моими  хозяевами мы живём уже более десяти лет, но я и сейчас помню, как всё начиналось. В юном возрасте, когда мне было около двух лет, мой первый хозяин продал меня в школу подготовки собак-проводников. Не знаю, чем я ему не угодила, но обиды на него не держу. Благодаря полученной профессии жизнь моя достаточно интересна: я много работаю, путешествую. Меня любят  хозяева, я их тоже очень люблю. Но обо всём по порядку.

В школе моим воспитанием и профессиональной подготовкой занималась Аня Чернова, замечательный человек и тренер. Незаметно прошло время, благодаря ей я успешно освоила курс общей дрессировки и специальную подготовку. Пришла пора знакомиться с хозяевами.

Мы встретились морозным утром 10 февраля 1999 года. Кто-то может спросить: почему это с хозяевами? Нет, я не ошиблась, просто тренеры Купавинской школы решили, что именно я смогу выполнять капризы этой семейной пары и угодить каждому из них.

Хозяин любит собак, у него и до меня были немецкие овчарки. Я ему продемонстрировала, что, пусть я и грозная собака, но могу быть ласковой, как кошка. И он сказал, что ему никого другого не надо, хотя по дороге в Купавну хозяева решили, что им нужен лабрадор, так как он меньше и не будет занимать много места в их маленькой квартире.

А вот с хозяйкой было сложнее: во-первых, она панически боится собак; во-вторых, если она чего-то не знает, то это тоже её пугает… Потому и пришлось ей уделять больше моего внимания.

В первые десять дней мне пришлось поработать в два раза больше, чем моим друзьям, так как я должна была всё проделать с каждым из хозяев. Это и команды общего курса, и ориентировка на территории школы, и маршрут до станции, и посещение города Железнодорожный. А в свободное время хозяйка хотела научиться за мной ухаживать. Сначала она выясняла, как это должно быть теоретически, а затем началась долгая практика…

Переселилась я из вольера в гостиницу к хозяевам 13-го февраля. На самом деле это была длительная процедура: меня долго и тщательно мыли, затем чесали, а потом ещё и сушили. И только после этого я была допущена к новому месту жительства.

Хозяева, мне кажется, ещё до знакомства со мной решили, что заходить в комнату мне не позволят, хотя и показали её. Моими «апартаментами» стали коридор и кухня, в ней же нашли место мои миски с водой и едой.

Один из дней нашего обучения был посвящён исполнению команды «ко мне!» Каждый из хозяев отпускал меня без поводка погулять в открытом пространстве (сначала это были места, где мне не на что было отвлечься, а потом другие, где соблазнов для меня было предостаточно)… Я их не подвела ни тогда, ни потом. Чаще волнуюсь я, как бы хозяева от меня не сбежали, тем более что хозяйка нередко меня оставляет, например, в коридоре поликлиники или ещё где-нибудь. Бывает, жду я её не одна, а с хозяином, но это всё равно не уменьшает моих переживаний за неё, да и моих страданий: что ж, я ей больше уже не нужна? А я так стараюсь угодить!..

Пришло время расставаться со школой, с любимым тренером. После экзаменов, сданных на «отлично» и мною, и хозяевами, мы отправились к моему новому месту жительства. Нас довезли до Рижского вокзала на школьном автобусе, проводили до электрички.

Мы добрались до дому, хозяева показали мой матрасик и миски (всё это было не настоящее, а так, что нашлось в доме), определили запретные для меня места. Я настолько усвоила эти правила, что и по просьбе хозяев их не нарушаю.

Наутро мы серьёзно начали изучать маршруты города. Хозяйка шла впереди и показывала мне развилки, повороты, ориентиры и препятствия. Мне кажется, освоилась я быстро. Не зря же хозяева говорят, что я — уникальная, исключительная собака. Да и не только хозяева так считают, недавно они получили письмо, а в нём я услышала следующее: «Передавайте привет Рице. Мы встречались, когда я ещё училась в школе (наверное, год 2002-й). До сих пор она в моём сознании — идеал рабочей собаки».

Немного освоившись в Волоколамске, мы стали выезжать в Москву. Первым я освоила маршрут до РГБС. В апреле пришлось выезжать в столицу регулярно. Два раза в неделю я возила хозяев на компьютерные курсы. Пока они занимались, я лежала в уголке и наблюдала за их успехами. Вела я себя скромно и тихо, поэтому, когда кто-нибудь, не подозревающий о моём присутствии, входил в компьютерный зал, то не сразу замечал меня, а заметив, очень удивлялся и был восхищён моей выдержкой и терпением, так как занятия продолжались не один час.

Провинциальной собаке, привыкшей к тихим подмосковным городкам, не просто в огромном мегаполисе. Пришлось освоить новый для меня вид транспорта — метро. Сейчас я довольно свободно чувствую себя, спускаясь вниз и поднимаясь вверх на движущихся лестницах, которые люди называют эскалаторами. Но до сих пор помню, как мне было страшно впервые вступить на эти странные убегающие ступеньки. Хозяин, стараясь успокоить меня, поглаживал и отвлекал лакомствами. Захожу на эскалатор я сама, а когда приходит время сходить с него, хозяин приподнимает меня на несколько секунд и опускает уже на неподвижный пол. Делает он это для того, чтобы мои лапы не пострадали,  случайно попав в «гребёнку». Для того, чтобы проделывать эту операцию комфортно для меня и хозяина, ещё в школе хозяйка с помощью Ани изготовила приспособление, которое они назвали антипопоной —  полотно с отверстиями для лап, завязывающееся на спине, и с ручками посередине.

В связи с метро, я хочу порассуждать о некоторых странностях этого транспортного сооружения и не логичного поведения людей. Например, подходим мы к эскалаторам, один из них совершенно свободен, а к другому очередь. Естественно, чтобы не терять время, я иду к пустому, но хозяева упорно поворачивают меня к тому, где много людей.

Теперь о входах и выходах: во всех других случаях, кроме метро, как правило, выходя из одной двери, при возвращении входишь в неё же. Например, выходишь из дверей нашего подъезда, возвращаясь домой, входишь в них же. Интересно, что бы сказали хозяева, если я подвела бы их к дверям другого подъезда?.. На станциях  метро бывает так, что выходишь в одном месте, а  вход нужно искать совсем в другом. На хорошо знакомых мне станциях, где мы часто бываем, я к этому парадоксу уже привыкла и безошибочно нахожу вход, а вот на незнакомых приходится прислушиваться к дополнительным командам хозяев.

Если вы полагаете, что в Москве мы бывали по одному адресу, то вы заблуждаетесь: с хозяйкиной любовью к столице это невозможно! Где я только не побывала! На рынках продуктовых и вещевых, в магазинах, салонах связи, регулярно бываю в ГБС и КСРК ВОС (если едем на новогодний бал, то хозяева на мне украшения пристраивают). Посещаем мы и различные медицинские учреждения, железнодорожные вокзалы и аэропорты; когда-то хозяева часто играли на радиостанции «Эхо Москвы», а значит, мы часто ездили за призами на Арбат. Благодаря этой радиостанции я побывала в итальянском ресторане, в ресторане «Дворянская усадьба», на мюзикле «Кошки» в каком-то московском театре и даже покаталась на прогулочном пароходике по Москве-реке.

Всё это было потом, а в первые месяцы нашего общения, когда мы куда-нибудь шли всей семьёй, в серединке становилась хозяйка. Но ей пришлось уступить это место хозяину, так как он человек степенный, а мы с ней любили бегать почти бегом. Правда, когда ей не нравилась моя скорость, она ставила перед моими передними лапами трость, и мне приходилось идти тише.

Первые зимы я иногда роняла хозяйку на льду, но теперь я научилась обходить его. Когда мы спускаемся с ней по скользким ступеням нашего подъезда, я даже позволяю ей держаться за свою спину. Хозяин говорит, что я слишком оберегаю хозяйку. Это потому, что с ним я только притормаживаю перед повышениями или понижениями, а если с нами хозяйка, то я останавливаюсь.

Помню, когда мы приехали из школы, хозяева меня выгуливали на десятиметровом поводке. И вот как-то я окрутила им дерево, выбралась из цепочки и подбежала к хозяевам. Они сначала не поняли, потом догадались, распутали поводок и больше выгуливать меня на нём не стали.

У меня, наверное, как и у всех, есть любимые и нелюбимые маршруты. Когда мы подходим к повороту на нелюбимый маршрут, я прибавляю скорость в тайной надежде, что хозяева, проскочив его, пойдут туда, куда мне больше хочется, например, на пляж, а не на рынок. Но, увы! Они всегда начеку. Заметив, что я начинаю наращивать скорость, дёргают за поводок и подают нужную команду, утешая меня тем, что, вернувшись с рынка, мы обязательно пойдём на пляж. 

Когда мы идём на маршрут с хозяином,  чаще посещаем магазины со всякими вкусностями и бывает, что меня угощают. С хозяйкой же ходим по разным магазинам и подолгу бываем там, где, на мой вкус, нет ничего интересного. Порой мы с ней ходим по кругу в одни и те же магазины по несколько раз. Но, несмотря на это, я с удовольствием хожу с ней. Хозяин, правда, говорит, что я люблю гулять с хозяйкой, потому что она водит меня, и мне работать не надо, а мы считаем, что помогаем друг другу воспитывать дисциплинированность, развивать способность распределять внимание и увеличивать его объём.

Я, например, не позволяю ей ни на секундочку забыть про что-то, что, на мой взгляд, должно быть в поле её внимания. Но хозяйка нашла одну уловку, которая заставляет меня быть ещё более ответственной. Это только кажется людям, что животные слов не понимают, а я так и мысли читать умею, но, конечно, когда захочу. Сначала я удивляла хозяйку своей догадливостью. Дело в том, что я хожу не до какого-нибудь объекта, а в город или домой. По дороге мне дают дополнительные указания. Но иногда хозяйка затрудняется дать во время нужное указание, например, ориентир находится с моей стороны, да к тому же не очень чёткий. Поначалу я, когда наши интересы совпадали, просто выполняла её желания. А теперь, когда хозяйке не хочется испытывать судьбу, она заключает со мной договор.

В качестве примера расскажу следующее. Каждый раз перед отъездом из Геленджика нам приходится идти в ветлечебницу и брать ветсвидетельство. Но я не люблю уезжать с юга. Когда меня первый раз увезли, я была шокирована неразумностью хозяев: ведь там было так хорошо, зачем было уезжать? В июне 2008-го я пыталась «уговорить» хозяев не ходить в ветлечебницу, но, как вы уже догадались, мне этого не удалось. А в августе того же года за ветсвидетельством мы собрались идти с хозяйкой. Вышли и обнаружили, что ветер поднялся. Мне это только на руку, проще хозяйку запутать, а значит, может, и удастся не уезжать… Хозяйка задумалась. Вышли мы на набережную, она и говорит:  «Если быстро сходим в ветлечебницу, то на обратном пути зайдём и купим тебе мяса». Думаю, вы меня не осудите: я согласилась, самостоятельно и быстро довела хозяйку не до здания, а даже до нужного нам кабинета. На обратном пути я попыталась показать хозяйке все известные мне торговые точки со свежим мясом. Она купила около килограмма и сказала: «Всё, пойдём домой, а потом на пляж». И как вы понимаете, я опять согласилась.

Пытаюсь ли я выпрашивать что-то у хозяев? Иногда, да. Но, как правило, безуспешно. Сейчас меня кормят сухим кормом. В праздники и мой день рожденья у меня бывает особое меню. Таскаю ли я что-нибудь со стола? Нет. Правда, было два случая. Первый остался безнаказанным. Хозяева, по-моему, отмечали чей-то день рождения. Поставили на стол торт и решили сначала пойти погулять, а потом попить чай. Торт не убрали, и меня с собой не взяли. Ну, я и обиделась, а результатом был пустой стол.

Второй случай был в начале нашего общения. Хозяйка оставила на столе бутерброд и вышла из кухни. Не успела я его стащить, как она вернулась и обнаружила исчезновение. В конечном счёте, его всё равно отдали мне, но сначала его отняли и меня поругали. Поэтому теперь на столе может часами находиться что-нибудь вкусненькое, но я на это даже внимания не обращаю.

Соблазняют ли лакомства, которые предлагают без ведома хозяев? Такой возможности у меня нет, так как хозяева не оставляют меня без внимания. Как-то был  случай. Стоим на платформе метро. Пожилая женщина мне пирожок молча предлагает. Я сначала крепилась, а здесь поезд подходит, я решилась. Хозяин заметил. И только мы зашли в вагон, он сразу же у меня его отнял. Женщина попыталась за меня заступиться, но мне кажется, хозяин её убедил, что если он позволит у всех желающих брать угощение, то мне и работать будет некогда.

В первые годы моей службы хозяева вывозили меня на соревнования инвалидов по зрению с их собаками-поводырями, которые проходили на стадионах Москвы или в области. И опять же я показывала себя в работе с каждым из них. Напоминают нам об этом 2 кубка, свидетельствующие о том, что я дважды занимала первое место, вымпел с надписью «Бронзовый чемпион» и множество дипломов. Каждое соревнование было по-своему прекрасно: яркие эмоции, возможность пообщаться с собратьями, новые места... Но запомнилось мне больше всего последнее: во-первых, потому что проходило оно рядом с лесом и прудом, во-вторых, в это время знакомый хозяев снимал фильм, причём мне уделялось немало внимания; а в-третьих, призом для нас с хозяином была приличная сумма денег, когда мы её получили, посетили фирменный ветмагазин (такой рай я видела единственный раз, чего там только не было!) и купили мне большой и мягкий матрас, миски на подставке и про лакомства не забыли. Поиски магазина дались нам нелегко, а ещё и день был жаркий, поэтому увидев лужу, я попыталась в ней искупаться, хотя обычно подобных вольностей себе не позволяю.

Здесь как-то в собачьей рассылке было письмо, в котором говорилось, что собаки-поводыри ведут малоподвижный образ жизни. Я была просто возмущена! А может, такая насыщенная жизнь только у меня?.. Когда я слышу рассказы о других собаках-поводырях, то иногда им завидую, например, когда говорят, что в распоряжение собаки   отдан диван и куплены одеяло и подушка; а подчас я им сочувствую, если, например, они всю жизнь ходят по двум-трём маршрутам.

Помню, наступило лето 1999-го, и мы отправились в санаторий «Солнечный берег», который находится у самого Чёрного моря. Там мне, конечно, понравилось. Во-первых, много нового и интересного; во-вторых, там можно поплавать, а это я очень люблю. Хозяева забыли продумать моё поведение в воде, и поэтому сложилось так: сначала уплывает хозяин (он быстро плавает), затем хозяйка отпускает меня, я плыву за ним, но одновременно наблюдаю за ней и, если мне только покажется, что она собирается в воду, я сразу же возвращаюсь. Если же хозяйка спокойно стоит там, где я её оставила, то я догоняю хозяина. Он любит играть со мной в догонялки, всё время надеется от меня убежать, за своё упрямство часто получает множество царапин и иногда с моей помощью теряет цепочки, такое, к сожалению, было не раз, но он пока положительных выводов не сделал.

Когда я настигаю хозяина, он берёт меня за хвост и мы возвращаемся к берегу, а в это время хозяйка плывёт нам навстречу. Как только я приближаюсь к ней, она разворачивается. Пока она бывает послушной, я её не царапаю. Вот так мы и возвращаемся:  хозяин придерживается за мой хвост, а хозяйка — за его плечо или просто плывёт за нами.

Когда мне удаётся хозяев выгнать на берег, начинается самое приятное: он бросает что-нибудь в море, а я потом выношу это и, выйдя из воды, пытаюсь всем показать. Правда был случай, когда я хозяина не выгоняла из воды и плыла вместе с ним от берега. Тогда мы с ним решили, что хозяйка в море, и поплыли её искать. Заплыли  очень далеко, но потом хозяин решил, что пора возвращаться, хотя я предлагала поискать ещё, но потом уступила. А хозяйку мы потом нашли на берегу.

Нравится мне и на пляже. Хозяева приобрели специальный матрасик, и я на нём валяюсь. Каждое лето находятся новые друзья. Нередко бывают и любители побаловать меня чем-нибудь вкусненьким, но, правда, мои лакомства сначала подвергаются контролю хозяев. Сладкое и кости из моего рациона исключены.

Одна девочка из Рязани так мной очаровалась, что написала обо мне два сочинения: одно — на русском, другое — на английском.

В Геленджик я ездила на разных видах транспорта и с разными пересадками: и прямым самолётом, и сначала до Краснодара, а потом на самолёте или на автобусе до курорта. В последнее время едем до Новороссийска на поезде, а затем на троллейбусе до автостанции, а уже оттуда на автобусе или на такси до места.

В Геленджике мы с хозяевами катались на глиссере и разных теплоходах. Когда плыли на глиссере, хозяева решили поплавать в море, привязали меня и прыгнули, но я ведь отвечаю за них, как же они без меня?..  И я за ними… Да из цепочки выбраться не догадалась, хотелось быстрей их догнать, но благо хозяин успел мне помочь…

Несколько лет мы с хозяевами и их приятелями ездим на дольмены. На мой взгляд, это собачья будка из каменных глыб с небольшим окошком. В жаркий день там, наверное, прекрасно. В 2007-м там была индейская деревня. Мы зашли, чтоб хозяйка познакомилась, а тут ребята идут и говорят: «Смотри! Индейская собака».

Когда мы отдыхаем дикарями в Геленджике, то часто ходим на рынок, посещаем кафе и столовые и, конечно, магазины. Продавцы, заботящиеся о выручке, радуются моему приходу и чем-нибудь меня балуют. Например, есть магазин, в котором мне постоянно предлагают прохладную воду и говорят в мой адрес много ласковых слов. И хотя прохладная вода ценна в жаркий день, но туда я готова идти в любое время суток, даже, когда он не работает, помня доброжелательное отношение к себе.

По мнению хозяина, я самый известный житель Волоколамска и самый популярный отдыхающий Геленджика, знают меня многие и здороваются чаще, чем с хозяином. Но он не обижается, и когда мне говорят: «Здравствуй, Рица!», отвечает за нас обоих.

Многие жалуются, что их собак-поводырей куда-нибудь не пускают. Мне это долгое время было непонятно, но как-то мы оказались в санатории в одно время с моим коллегой. И мне стало ясно, что собака и её хозяин сами создают проблемы, да и не только себе… Не помню, чтобы из-за меня были проблемы у моих хозяев. Я — мирная собака, никого не кусаю, ни на кого не бросаюсь, но, если кто-то подходит, становлюсь между хозяевами и подошедшим. Если хозяйку спрашивают: «Ваша собака меня не обидит?», она обычно отвечает: «Если вы меня обижать не будете, то и она вас не тронет». Люди, к моему удовольствию, нам попадаются мирные, а вот собака ротвейлер однажды плохо отреагировала на ходящую с тростью хозяйку. К счастью, я бегала рядом, мне пришлось за неё вступиться.

Бывает, меня напрасно обвиняют в агрессивности. Как-то стояли мы с хозяйкой у регистратуры в поликлинике. И вдруг ни с того ни сего на меня бросилась кошка и оцарапала  нос до крови. Но так как я находилась при исполнении служебных обязанностей, то не могла задать ей ответную трёпку. Люди же, увидев кровь на полу, решили, что это я травмировала бедную кошечку, но, разглядев мой пострадавший нос, поняли, что ошиблись.

В декабре 2008-го я в первый раз пожила с хозяевами в гостиничном номере: мы ездили на игры Кубка «КИСИ» в Иваново. Вместе с большей частью игроков побывала  и в кафе. С хозяевами в свободное время изучили окрестности гостиницы, зашли в несколько магазинов.

За время своей службы я много где побывала, но всё-таки больше всего мне понравилось наше пребывание в селе Зимницы Ульяновской области. У хозяина там жила бабушка, мы несколько раз ездили к ней в гости. Помню, как первый раз добирались туда. Прямого автобуса не оказалось, поэтому пришлось добираться на попутках. Мы были со зрячим родственником. Остановили маленькую грузовую машину, хозяин её называет «бычком». Сначала забрался он, а потом хозяйка, не подумав, запустила меня. И я расположилась по царски: заняла большую часть сиденья и держалась за хозяйскую шею. Потом осознала, что остальным места почти не оставила, но тогда мне было так удобно и дорогу отлично видно.

В этой деревне я бывала не раз. Там было здорово! Тишина. Много разной травы — просто заросли! И речка, в которой купалась только я, так как для хозяев мелковато. Кормили меня вкусным деревенским молоком и творогом. Мне была предоставлена полная свобода, я могла в любое время выйти из дома и гулять, сколько мне захочется. Правда, я всё равно не уходила далеко от крыльца, опасаясь, как бы хозяева не вздумали пойти куда-нибудь без меня.

Недалеко от дома в небольшом овражке был крохотный прудик, когда мне было особенно жарко, я бегала туда купаться. Шлейку на меня надевали крайне редко.

Как-то ходили мы с хозяевами в соседнюю деревню, что в семи километрах от нашей. На обратном пути нам повстречался дедушка, которого  везла лошадь, впряжённая в телегу. Он спросил, не продают ли мои хозяева собаку, на что хозяин в шутку ответил: «Нет, на лошадь меняем». Дед от удивления чуть с телеги не упал: «Э, робята, это сколько ж таких собак за лошадь-то надо?» Хозяин ему ответил, что за ту сумму, в которую обошлась моя подготовка, можно купить несколько лошадей. 

Работать в деревне мне было очень легко. Если хозяин, выходя из дома, давал команду «налево», то нужно  идти в магазин, если — «направо», то к роднику за водой, если — «вперёд», то на речку. В каком месте деревни мы находимся, легко было определить по громкому лаю местных собак. По-видимому, они мне очень завидовали, так как считали, что я могу ходить, куда хочу, а они вынуждены сутками сидеть на цепи. Мне очень жаль, что хозяева почему-то перестали ездить в деревню.

В конце своих записок хочу немного рассказать о своей второй работе. Да, да! Помимо основной, я ещё работаю по совместительству наглядным или, как шутит хозяин, ненаглядным пособием ЦРС. Когда у хозяйки проходят уроки, на которых она рассказывает о собаках-поводырях, она демонстрирует меня и моё снаряжение и даёт возможность слушателям взяться за шлейку и немного пройтись. Некоторые после знакомства со мной принимают решение самим обзавестись таким же верным помощником.

Со слов Рицы записано

Андреем и Татьяной Усачёвыми