Общероссийская общественная организация инвалидов
«Всероссийское ордена Трудового Красного Знамени общество слепых»

Общероссийская общественная
организация инвалидов
«ВСЕРОССИЙСКОЕ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ОБЩЕСТВО СЛЕПЫХ»

           СПОРТ

ПАРАЛИМПИЙСКИЙ ПРОРЫВ

Материал подготовлен после встречи с вице-президентом ВОС, первым вице-президентом Паралимпийского комитета России, президентом Федерации спорта слепых Лидией Павловной Абрамовой.

БЛАГОДАРЯ ИЛИ ВОПРЕКИ

По понятным причинам, в нынешнем году инвалиды находятся в центре внимания общественности и СМИ. Впервые так подробно и оперативно ТВ и пресса освещали  незабываемые подвиги наших соотечественников в Лондоне на татами,плавательных и беговых  дорожках, в секторах для прыжков и метания. Запредельные эмоции нам по-прежнему дарят: лёгкая атлетика, плавание и дзюдо. К большому сожалению, слепые футболисты и голболисты сквозь сито отборочных стартов пробиться в элиту не смогли. Разумеется, конкуренция резко выросла. Буквально каждая ступенька пьедестала давалась с огромным трудом и напряжением сил, иногда за гранью возможного. Об этом свидетельствует и то, что почти все слепые и слабовидящие превысили личные, а то и российские рекорды. Они действительно самозабвенно выкладывались по полной программе. Впрочем, даже этих превосходных результатов порой было недостаточно, чтобы пробиться в заветную тройку корифеев. Обладая восьмым мировым рейтингом, спринтер, как правило, занимал аналогичное место и в Лондоне. Этот квалификационный рубеж считался предельно низким для претендента на место в сборной.

Миллиарды жителей Земли впервые в таких объёмах узнали о выдающихся достижениях инвалидов с поражением опорно-двигательного  аппарата,слепых и слабовидящих атлетов с большой буквы. Прямые трансляции, репортажи и обзорные сюжеты из столицы Великобритании на общедоступных телевизионных каналах с интересом смотрели и десятки миллионов россиян. Произошёл настоящий информационный прорыв. Такого ажиотажа раньше никогда не было. Даже трёхчасовая разница во времени не смогла помешать массовому приобщению «условно здоровых людей» к общечеловеческому «болению» за мужественных и обаятельных паралимпийцев. На Британские острова прибыли 164 делегации со всех континентов. Всего было разыграно 503 комплекта медалей. Россияне в общей сложности вели борьбу за 470 из них, в том числе лишь на 88 могли претендовать инвалиды по зрению. Следует подчеркнуть, что из двадцати паралимпийских видов россияне участвовали в двенадцати, в том числе члены ВОС — в трёх.

В подготовке к мировому форуму нет мелочей. Положительную роль сыграли многочисленные выезды на международные рейтинговые соревнования и тренировки на лучших спортивных базах и стадионах, хорошая экипировка и добросовестная работа медиков. Благодаря всесторонней и своевременной организационно-финансовой поддержке государственных структур и главное — самоотверженности российских спортсменов, даже вопреки уличным пробкам и порой предвзятому судейству, наша блистательная сборная в неофициальном командном зачёте буквально прорвалась на второе место вслед за безоговорочно сильнейшими китайцами. Такой великолепный результат достигнут потому, что  принято в первую очередь учитывать золотые медали, которых у хозяев площадки оказалось на две меньше, чем у наших атлетов. В честь их побед гимн России звучал 36 раз — ровно вдвое чаще, чем 4 года назад  в Пекине, где  мы были лишь восьмыми. Всего в нашей коллективной копилке — 102 призовых места. Кстати, по данному «второстепенному» показателю британцы нас обошли. Раньше частенько бывало как раз наоборот.

Всероссийское общество слепых  представляли 42 спортсмена из девятнадцати регионов, что составило всего 23% от общего количества участников сборной, которая объединила 182 инвалида различных категорий. Тем не менее, незрячие выступили просто прекрасно, завоевав 40 медалей, в том числе 14 золотых, что составляет почти две пятых от общего количества наград, доставшихся россиянам.

Очень порадовали легкоатлеты. В медальной коллекции Фёдора Триколича из Санкт-Петербургской РО и Алексея Лабзина из Башкортостана по два золота и одному серебру. Особо хочется отметить Оксану Савченко. Она в свои двадцать два года стала восьмикратной паралимпийской чемпионкой по плаванию, завоевав в Лондоне пять золотых медалей. Уроженка Петропавловска-Камчатского сейчас регулярно тренируется и штурмует высшее образование в Уфе, где созданы превосходные условия для развития её таланта. Следует подчеркнуть, что после очередного триумфа слабовидящей звездочке были вручены ключи от трёхкомнатной  квартиры. Остальным героям Паралимпиады из Башкортостана тоже понравились «подарки республиканского значения», соответствовавшие их личным достижениям. В других регионах Российской Федерации незрячих паралимпийцев тоже чествовали, хотя и поскромнее.

Кроме того, все наши титулованные «гвардейцы» получили государственные призовые выплаты на уровне медалистов Олимпийских игр. К тому же базовые размеры их пенсий увеличиваются на 250%. Таким образом, выступать на крупнейших соревнованиях современности не только почётно, но и довольно выгодно в материальном отношении!

ДЗЮДО

В японской борьбе члены ВОС традиционно сильны. Целенаправленная подготовка к ответственным поединкам велась на протяжении всего четырёхлетнего цикла. На всевозможных престижных состязаниях сборная дзюдоистов завоевала дюжину квот. По решению организаторов осталось по одному нашему борцу  в одиннадцати категориях. На этом неприятности не закончились. Первая российская паралимпийская чемпионка Мадина Казакова накануне вылета в Лондон получила травму, потому-то на берега Темзы отправилась лишь великолепная десятка. Роковые случайности преследовали и потом. «Боевое повреждение»  подстерегло Гайдара Гайдарова.Наш лучший «забойщик» прошлых лет Олег Крецул продолжал биться и с вывихнутым плечом. Его противник совершенно не по-джентльменски применил жестокий приём, умышленно усугубив травму. Пьер де Кубертен пришёл бы в ужас, но  профессиональные и рекламные контракты, а значит, немалые деньги, заставляют некоторых борцов забывать о рыцарском  благородстве. Впрочем, в настоящее время наши ребята прооперированы, поправляются и скоро вернутся в строй.

Всё же и в ослабленном составе наши ребята и девушки выступили очень достойно. Особо хочется подчеркнуть ведущую роль старшего тренера сборной по дзюдо Ислама Ибрагимова, который к тому же является личным наставником москвичек. В самом дебюте долгожданного мирового форума в копилке ВОС появилась первая медаль, которую принесла Виктория Потапова. Эта на вид хрупкая, а на самом деле чрезвычайно упорная и техничная москвичка на трёх последних Паралимпиадах уже выиграла три бронзы, можно сказать, с «золотым отливом». «Дюймовочка», вес которой менее трёх пудов, снова продемонстрировала своё удивительное и неувядающее мастерство. За её мускулистыми плечами десятки лет бесконечных тренировок, изнурительных схваток, громких побед и обидных поражений сперва в «захиревшей» спортивной гимнастике, а потом и на татами. Надо заметить, что просто поддерживать отличную физическую форму на протяжении такого длительного времени уже дорогого стоит. Особенно ценно, что прославилась тотальница. К сожалению, среди чемпионов во всех без исключения весовых категориях оказались спортсмены только классов B2 и B3, то есть участники с приличным остаточным зрением. Даже азербайджанцы, иранцы и кубинцы не смогли выставить достойных слепых бойцов, которые были бы в состоянии на равных сражаться за первые места со слабовидящими лидерами. В подавляющем большинстве стран конкурентоспособных «тёмных поединщиков» вовсе не нашлось. Делегации формировались с прицелом на пьедестал, ведь, как правило,   результат превыше всего, да и нести дополнительные расходы на сопровождающих не всем по карману. Давно назрела необходимость проводить в рамках Паралимпийских игр отдельные соревнования для «абсолютников» класса B1, потому что у борцов, даже с небольшим «подглядом», явное преимущество. Тем самым грубо нарушается принцип «равных возможностей». На встрече с лондонскими триумфаторами в Кремле президент Российской Федерации В.В. Путин обещал помочь в решении данной важнейшей проблемы на самом высоком международном уровне.

В активе россиян ещё 3 бронзовые медали. Их буквально вырвали у соперников москвичка Ирина Кальянова, Шахбан Курбанов из Республики Дагестан и наш юный удачливый новичок Владимир Федин из Тулы. Лишь Татьяна Савостьянова из Москвы под занавес состязаний пробилась в финал и стала серебряным призёром. Сразу после схватки, закончившейся уже за полночь, её по телефону поздравил с успехом Владимир Владимирович Путин, который отметил, что некоторые решения судей кажутся не вполне убедительными. При их более чёткой работе итог мог быть иным. Данная ситуация подтверждает необходимость форсирования обучения и аттестации собственных арбитров соответствующей категории, чтобы они продуктивнее защищали интересы россиян. Подобные продуманные меры, несомненно,  послужат укреплению нашего авторитета в целом. Хотя данный процесс достаточно длительный и трудоёмкий, активные шаги в правильном направлении уже делаются. В частности, подготовлен зрячий квалифицированный судья, который имеет право обслуживать чемпионаты Европы, но Ольге Дмитриевой пока не присвоен элитный паралимпийский класс «А». Для совершенствования профессионализма наставников, работающих с молодёжью на местах, несколько лет назад в Москве был проведён целевой международный семинар. После теоретических и практических занятий с иностранными наставниками высшей квалификации в нашей стране 26 специалистов по дзюдо получили соответствующие сертификаты.          

Владимир Бухтияров

Окончание следует

ТИФЛОМИР

УРОК ЧИСТОПИСАНИЯ

Разве можно сравнивать ладонь с шариковой ручкой, у которой внутри специальный стержень и пружинка? Щёлкнешь — высовывается маленькое жало, напитанное чернилами. Нет, не то. Головка улитки… Щёлкнешь ещё раз — пластмассовая раковина приобретает загадочный вид: есть ли в ней кто-то или нет… Моя ладонь именно такая. Верхняя фаланга указательного пальца показывается из горсти и начинает «танцевать» по поверхности джинсов. Так кажется со стороны. На самом деле, это — ручка и тетрадь, разлинованная ярким фломастером, воображаемым. Пишу «Г». Эту букву нельзя изобразить одним росчерком, руку приходится отрывать. Сначала провожу нижнюю часть, похожую на загнутую ручку зонтика, потом — верхнюю. Для лучшего эффекта всегда представляю то, что пишу. Надо постараться, чтобы закорючки не потеряли друг друга из виду. Вдруг рядом со мной кто-то плюхается. На строчке появляется некрасивая клякса. Молодой женский голос кричит: «Дима!» Поворачиваю голову на своё имя, но продолжения нет. Слышны детские шаги, а через пару минут всё повторяется. Наверное, какой-то малыш, мой тёзка, нашёл для кожаного дивана с ещё не стёршимся рифлёным узором новое применение, прыгая на него, как на батут в парке. Офисная мебель флегматична и плохо поддерживает игру. Задача дивана: максимально оседать под посетителями Регистрационной палаты, баюкая тело и душу.

Я давно привык описывать всё вокруг себя по звукам. Взад-вперёд ходят люди. На невыразительные мужские шаги я почти не обращаю внимания. Походка многих женщин подчёркнуто энергична. На громкий стук каблуков откуда-то из-под напольного покрытия отзывается замурованная основа пола.  Думаю, что весь «зал ожидания» обставлен такими же диванами: не один же он здесь. Посетители ждут своей очереди. Хорошо, что никто не подходит и не спрашивает: «Кто последний?» или «Молодой человек, вы за кем?» Каждому присвоен номер, который однажды загорится на электронном табло. Следующего приглашает заунывный трёхзвучный сигнал. Иногда странное арпеджио повторяется несколько раз. Клочок бумаги с нашим номером «1015» у мамы, убежавшей в парикмахерскую. Брат ушёл на пару по уголовному праву. Если в середине нашего номера поставить плюс, в сумме получится 25 — мой возраст. Если же перемножить четыре цифры, останется ноль — символ вечности, неудач, а лично для меня — слепоты.  А что произошло в 1015 году? По-моему, умер Владимир Святой, крестивший Русь… Сначала я пытался следить за продвижением очереди, но кроме нашей, были другие, начинающиеся на  2, 4 и 5, о чём меня предупредили. Жаль, что призывный сигнал  один для всех.  Бросил это занятие.   

«Улитка» высовывает головку, и я снова начинаю писать. В первом классе, подписывая новую тетрадку, я всегда завидовал друзьям, обладающим короткой фамилией. В моей — восемь букв, в родительном падеже добавляется окончание «а». Сейчас же мне предстоит несколько раз расписаться и полностью написать три слова, сопровождающие меня с рождения. Буква «о» — одна из самых сложных. Она должна быть овальной, а не круглой и обрюзгшей. Должна замыкаться точно в начале. Я приспособился доводить её до указательного пальца левой руки, контролирующего нужное место. Буква «с» напоминает полумесяц или бублик, который наполовину съеден. Главное, не закруглять концы, иначе получится «о».

Неожиданно у людей, сидящих справа, звонит сотовый. Музыкальные отрывки звучат постоянно. Благодаря им можно заглянуть в чужую жизнь: любимые мелодии, разные реакции на звонящих, их имена… Это не любопытство, просто преобразованная наблюдательность. Голос, приглушённый старостью, откликается в трубку. Могли бы подольше не брать. Я представлял, как сидящий рядом извлёк на свет колокольчики и заиграл что-то медленное и грустное… Мелодия прервана, металлические пластины вырваны из рамы и сданы на переплавку.

Переворачиваю страницу и начинаю выводить фамилию заново. Три первые буквы написаны, маленькую прописную «т» важно не растянуть. Провожу короткую палочку, две другие закруглены сверху, крохотный крючок похож на руку, протянутую  следующей букве. Указательный палец продолжает плавно двигаться. Танцовщик делает два поворота на одной ноге, пауза и сразу же ещё три. Потеряв равновесие или оступившись, он рисует хвостик буквы «щ»…  В начале первого учебного года нам нужно было схематически нарисовать кораблик, плывущий по волнам из точно таких крючков. Моё «море» волновалось вверх тормашками.

Я не замечаю приближающихся шагов и не придаю значения тому, что кто-то останавливается передо мной. Это может быть любой человек, просматривающий документы или делающий что-то ещё. Женский довольно приятный голос произносит моё имя. Шариковая ручка превращается в ладонь, интуитивно накрывающую написанное. Маму я узнал бы сразу. Малыш больше не запрыгивал на кожаный «батут», по крайней мере, этот.  

— Дим, привет, — повторяет неизвестная, и я поднимаю голову.

— Вы — мне? — еле слышно задаю вопрос в пустоту. Самому становится противно от неуверенной, чуть ли не умоляющей интонации.

Наверное, она кивает и улыбается. Интересно, что  написано у меня на лице. Она представляется. Оказывается, это Даша, моя одноклассница. Урок чистописания и мысли о прошлом материализуются в реального человека. После нескольких вопросов и ответов она спрашивает:

— Дим, а что ты делаешь? Я сидела и наблюдала за твоей рукой.

—  Учусь писать фамилию, — отвечаю я, чувствуя, как краснею, — а что, это заметно?

— Просто непонятно. Ты здесь один?

— Нет, мама с братом скоро подойдут. Скажи, а какой сейчас номер горит на табло.

— Тысяча восьмой, — говорит Даша и прощается: это число напечатано в её талоне.

Что я могу о ней сказать? Пользуется модной маркой духов. Обладает пружинящей походкой с сильным акцентом на первый шаг, как в хорее. Похожа ли Даша на невысокую девочку с короткими русыми волосами и мелкими чертами лица? Не знаю. Выходит, перед нами ещё шесть человек… Почему-то моё настроение испорчено. На коленях лежат обычные руки безо всякого стержня с чернилами. Вокруг кишат заурядные риэлторы и люди, желающие захватить кусок города, как и мы сами. Я рисую в воображении планету, разгороженную высокими каменными стенами. На ней нет ни одного праздного зелёного клочка. Звонит мой сотовый, наделённый стандартной мелодией. Мама вышла из парикмахерской.

Мне становится ужасно одиноко. Я могу часы напролёт находиться в галактике своей фантазии, забывая о приличествующем поведении. Я не слушаю, как неподалёку девушка что-то втолковывает мужчине о долях на участок земли, не раздражаюсь от противного запаха колбасы или пиццы, появляющегося в не обеденное время, даже не поворачиваю голову на трёхзвучные сигналы.

Надо писать. Я выгоняю, выталкиваю палец, «улитку», «танцовщика», сам не знаю кого. Предпоследняя в фамилии буква «е» и последняя «в» чем-то похожи, с той разницей, что «в» более долговяза и закруглена внизу. Я слышу шаги мамы. В её сумочке лежит деревянный треугольник, оставшийся у брата со школьных лет.  Впервые в жизни он окажется  на казённом бланке, и я начну писать. Буквы будут подпрыгивать, клониться набок, местами сливаться, но они должны удовлетворить девушку за стеклом. Может, у нас под ногами тоже есть такая путеводная линейка…       

        Дмитрий Гостищев,

Ставрополь

ПОЭЗИЯ

ВИРТУАЛЬНЫЕ ВСТРЕЧИ

— Друзья, сегодня перед нами выступят две незрячие поэтессы из небольшого городка Нея, что в Костромской области, — начал я очередную встречу с членами ВОС. А надо сказать, что такие встречи у нас проводятся еженедельно: каждый понедельник к одиннадцати часам, несмотря на капризы погоды, домашние дела, возраст, наиболее активные незрячие собираются в зале нашей местной организации.

— Где же они? Как  отважились приехать к нам из такой дали? Кто их сопровождает? А где они остановились? — посыпались вопросы.

— Не волнуйтесь, они находятся у себя дома, возле своего персонального компьютера. А встреча наша стала возможной благодаря Интернету и программе Skype. Вы будете их слышать и сможете задавать им вопросы точно так же, как если бы они находились в этом зале,

После  этих слов я нашёл нужный контакт и нажал клавишу «enter». В громкоговорителях раздались длинные гудки, такие же, как при телефонном звонке, а затем послышался голос моей давней знакомой Татьяны Расуловой:

— Привет, Рифкат! Мы с Надей ждём твоего звонка!

Тут же к разговору подключилась Надежда Усова:

— Здравствуйте, чистопольцы! Мы рады вашему приглашению и с удовольствием пообщаемся с вами!

С Татьяной Расуловой и Надеждой Усовой я познакомился в 2005 году на Втором Всероссийском фестивале незрячих поэтов «Поэтическое ристалище», который проходил в городе Глазове, в Удмуртии. Произошло это так. Внезапно женский голос произнёс: «Рифкат Гарайханович Гардиев, Татарская РО ВОС». Услышав собственные фамилию, имя и отчество, да ещё и правильно произнесённые, я на миг растерялся, а затем с шутливым высокомерием сказал сопровождавшему меня в той поездке Марселю Гайфуллину: «Страна знает своих поэтов!» Тут же я почувствовал, как кто-то постучал ноготком по бейджику, прикреплённому к лацкану моего пиджака, и тут до меня, что называется, «дошло», откуда незнакомка могла узнать моё имя. Я невольно рассмеялся. Стоявшие рядом женщины присоединились ко мне. Оказалось, что Любовь Симакова, сопровождавшая нейчанок в той поездке, знакомила их с участниками фестиваля.

Спустя два года мы встретились в Перми. Именно там Надежда прочитала ставшие знаменитыми строки:

Слова необычайны были,

Как будто сказаны судьбой:

«Когда меня бы так любили,

Я б согласилась быть слепой…».

С Татьяной же мы все эти годы обменивались письмами по Брайлю, а когда у неё дома появился компьютер, подключённый к Интернету, то общение стало регулярным.

Легко и непосредственно нейчанки стали общаться с незрячими чистопольцами: их необычный, напевный говор, стихи, идущие от сердца, искренние и честные ответы на заданные вопросы и впрямь не могли оставить равнодушными. И Татьяна, и Надежда не только пишут стихи, но и сочиняют к ним музыку, и тогда получаются великолепные песни, многие из которых стали украшением нашей встречи. До сих пор, кажется, слышу простые, но неповторимые слова из песни Татьяны «Возвращение»:

Воздух здесь, словно мёд: им дышу и хмелею.

А над Неей-рекой уж восход пламенеет.

Здесь белее снега и трава зеленее.

В небольшом городке с кратким именем Нея.

Три недели спустя состоялась вторая встреча: на сей раз гостьей нашей местной организации стала самодеятельная поэтесса и композитор из Канаша, что в Чувашии, Алевтина Степанова. О знакомстве с ней я написал в материале «Частушки — дело серьёзное», которая была опубликована в этом журнале три года назад. С тех пор наше общение в виртуальном пространстве стало практически ежедневным. Алевтина — кладезь талантов: она активно изучает языки, занимается бисероплетением, участвует в виртуальных концертах и конкурсах. И всё это она делает со светлым и звонким задором. В ходе встречи на мою просьбу: «Алевтина, пожалуйста, расскажите о себе», она, ничуть не смутившись, начала читать стихи:

В деревне нашей, в маленькой избушке,

 мы жили нашей дружною семьёй.

Дарили младшим сказки и игрушки.

Шли к поезду дорожкой полевой.

— Алевтина, а вы смогли бы что-нибудь спеть на родном языке? — обратился к ней кто-то из присутствующих.

Тут же из громкоговорителей донеслись мелодичные звуки чувашской песни. Сидевший в первом ряду Володя Дмитриев, вероятно, и сам не заметил, как стал  подпевать.

— Спасибо вам огромное! Как будто на родине побывал! — горячо поблагодарил он Алевтину после того, как их импровизированный дуэт, разделённый сотнями километров, закончил петь.

Третья встреча отличалась от предыдущих тем, что я сам был приглашён в гости: возможности Интернета позволили мне побывать в Лесосибирской местной организации, входящей в состав Красноярской РО ВОС. С её руководителем Натальей Погодаевой я знаком с 2004 года. Тогда наши команды вошли в число победителей семейного конкурса «Три — в одном», который проходил в Волоколамске. За прошедшие почти восемь лет мы не раз встречались на кубках «КИСИ», обменивались письмами и телефонными звонками, а с появлением Интернета разделявшие нас километры и вовсе исчезли. Более того, мы какое-то время даже играли в одной команде в виртуальном клубе «Что? Где? Когда?». Естественно, встречу с лесосибирцами я начал со стихотворения, посвящённого Наталье, в котором есть такие строки:

В названии Лесосибирск —

задумчивость, нежность и плавность,

И жгучих ветров пересвист,

и памятных встреч стародавность.

Оказавшись в роли выступающего, я почувствовал, насколько это необычно и сложно, когда ты произносишь какие-то слова, читаешь стихи, отвечаешь на вопросы, а сам в это время находишься у собственного компьютера, который, по сути, является хотя и высокоорганизованным, но бездушным железом. Выступая перед реальными слушателями в конкретном зрительном зале, ты ощущаешь их дыхание, пытаешься предугадать  реакцию на те или иные реплики. Здесь же слышен лишь негромкий шум от работы системного блока. Поэтому в ходе выступления я время от времени специально обращался к слушателям из Лесосибирска, спрашивал, слышно ли меня, интересно ли им то, о чём  говорю. Мне охотно отвечали, таким образом, наша встреча постепенно превратилась в непосредственный и откровенный разговор не только о поэзии, но и о тех проблемах, которые объединяют всех незрячих, где бы они не проживали.

Населённые пункты, о которых шла речь в этой корреспонденции, разделяют сотни и даже тысячи километров. Но благодаря новым информационным технологиям мы можем общаться с ними в реальном времени. Насколько мне известно, такая форма контактов пока нигде не практикуется, но она мне представляется весьма перспективной. Мы планируем провести подобные встречи не только с незрячими разных регионов России, но и других стран.

Рифкат Гардиев,

Чистополь

ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ

ЭТИ ЧУТКИЕ ПАЛЬЦЫ СЛЕПОГО

Когда в художественных произведениях заходит речь о незрячих, то авторы, будто сговорившись, называют их пальцы не иначе, как «чуткими».  Помню, как в далёком детстве меня потрясла короленковская повесть «Слепой музыкант». Да и фильм той же поры, если не потряс, то заставил вздрогнуть нежную детскую душу. Особенно та сцена, в которой на редкость странный Петрусь перепугал бедную девочку, когда посредством тех самых «чутких» пальцев надумал изучить её нежное личико. А потом, осознав свою оплошность, он упал на зелёную траву и, безутешно рыдая, разъяснил ей в перерывах между всхлипами, что он не странный, а слепой. В фильме эту сцену усиливает сопровождающая музыка, здесь она достигает своего апогея и буквально обрушивается на зрителя, вдавливая его в спинку кресла и выжимая жалостную слезу.

Но, повторяю, всё это было в далёком детстве. В юности же со мной самим случилась беда, и я оказался в положении Петруся. При этом благодаря многострадальной и неутомимой «Дайне» — хвала её создателям! — я остался страстным книгочеем. Неторопливо вращающиеся бобины раскрывали предо мной великое множество произведений как наших, так и зарубежных авторов. Однажды в руки мне попала и бобина со «Слепым музыкантом». Казалось бы, ну чем не настольная книга для незрячих? Читай, изучай и бери пример. Однако на этот раз я не смог дочитать её до конца. Причин тому было немало. Тут и некоторые высказывания родного дяди Петруся. Чего, например, стоит такое его умственное заключение: «Слепые не реагируют на шутки, потому что не могут видеть весёлые искорки в глазах рассказчика». Да и сам Петрусь благодаря своим мыслям и поступкам на этот раз показался мне более чем странным. Культурный, воспитанный мальчик вдруг ни с того ни с сего, крепко ухватив одной рукой за плечо незнакомую девочку, начинает другой рукой изучать её лицо. Да, уж… Как говорится, нет слов.

Среди моих незрячих друзей и приятелей нет ни одного, кому  бы пришла мысль знакомиться с людьми подобным образом. Да и зачем это? Ведь, как известно, все мы «созданы по образу и подобию», а в центре лица имеется нос, так утверждает один  литературный герой. Этого для нас вполне достаточно, чтобы представить себе незнакомца. А едва лишь мы услышим его голос, наше воображение тотчас дорисует данный «фоторобот».

Пишу эти строки, а по «Радио России» идёт передача о здоровье. И в ней — будто в подтверждение моих слов — врач-косметолог советует: никогда не трогайте лицо, тщательно не помыв перед этим свои руки.

Я веду весь этот разговор к тому, что в последнее время незрячим предлагается большой выбор  резных икон. Здесь и сам Творец, и Пресвятая Богородица, и лики многих православных святых. Может быть, я и не прав, но вот у меня рука не поднимается, чтобы возложить её на Святой образ. По-моему это и есть самое настоящее святотатство. Ведь когда в храме молящийся человек ставит свечку, то, прикладываясь губами, он старается не задеть Святой образ, отыскивает место в самом углу иконы. А тут ручищами, да по лицу, помилуй мя, Господи!

Да и выполнены эти иконы в довольно грубоватой манере. Вряд ли кому-нибудь может доставить эстетическое удовольствие широкий и плоский деревянный нос  или глубоко сидящие глаза. В отличие от нас, зрячий человек, взирая на Святой лик, видит сразу и направленный на него взгляд, и приданное художником данному лику выражение, и все переходы света и цвета красок при горящих свечах или лампаде. Нам же этого не дано. Поэтому, когда незрячий богомолец изучает образ по частям, он никогда не получит полного осознания и понимания его. Но в конце концов, ведь не это главное. Главное — молитесь истово и узрите Христа, и услышите глас его!

И ещё. Увлекаясь эстетикой не растерять бы нам  этику.

 Леонид Авксентьев

АКТИВНЫЙ ВОЗРАСТ

ДИАЛОГ В ТЕМНОТЕ

Что тотальники умеют делать гораздо лучше других людей? Конечно, жить, ориентироваться в мире, не прибегая к помощи самого главного, по мнению учёных, анализатора человеческого организма — зрения. И, оказывается, навык этот может быть полезным не только для них. Слышать,  чувствовать, обращать внимание на удивительно многообразный калейдоскоп запахов зрячие готовы учиться и незаменимыми наставниками для них в этом деле будут слепые представители человечества. В феврале этого года в Москве стартовал необычный и чрезвычайно интересный проект «DIALOGUE IN THE DARK BUSINESS WORKSHOPS», в рамках которого незрячие специалисты организовывают и проводят бизнес-тренинги. А вот как и зачем они это делают, нам помог  разобраться один из бизнес-тренеров «Диалога в темноте» Евгений Арнапольский.

— На самом деле, проводимые нами бизнес-тренинги — это часть очень большого проекта «Диалог в темноте», автором которого является социальный предприниматель, профессор философии  Андреас Хайнеке. Под его руководством проект существует уже более двадцати лет.  В семнадцати выставочных залах, расположенных в разных уголках света, работают незрячие экскурсоводы. Они помогают посетителям ориентироваться в абсолютной темноте выставки: замечать звуки и запахи, узнавать предметы через прикосновение, вслушиваться в тембр, интонационный рисунок голосов. Главная экспозиция таких выставок — это искусная имитация шумных городских улиц, ароматных цветущих садов, многозвучных лесов, парков и даже джунглей. Организаторы уверены, что «Диалог в темноте» поможет посетителям реально почувствовать, как себя ощущают люди с ограничением зрения. Они доказывают всему миру, что незрячий человек способен ориентироваться в жизни, он не нуждается в жалости и готов стать полноценным членом общества. Кроме того, существование выставок обуславливает наличие рабочих мест для самих инвалидов. А это, согласитесь, немаловажно. Так вот, стартовавший в Москве проект «Диалог в темноте»  является частью этой большой концепции.

— Да, но ведь проект может помочь в трудоустройстве только ограниченному числу незрячих,  а перед стартом бизнес-тренингов претендентов на вакантные места, наверное, было очень много. Каким же образом происходил отбор?

— Действительно, перед запуском проекта организаторы в несколько этапов провели  отбор претендентов, желающих в нём работать. Прошедшие собеседование с Тобиасом Райзнером, руководителем направления «Диалога» в России, начали обучение под руководством старшего международного тренера Даниэлы Димитровой. В течение двух недель она рассказывала об истории проекта, объясняла, для чего он создавался, и самое главное, подготовила их к предстоящей работе. Тренинги направлены на тимбилдинг — сплочение команды, коллектива. Они помогают участникам развивать новые навыки, вырабатывать лидерские, коммуникативные качества. И в обязанности бизнес-тренеров входит умение организовать работу таким образом, чтобы задачи эти были решены.

— Почему именно работа в темноте позволяет достичь этих целей?

— Дело в том, что, лишившись возможности пользоваться зрительным анализатором, человеческий организм активно включает в работу другие чувства — слух, осязание, обоняние. Встретившись в обычных условиях, люди, в первую очередь, оценивают друг друга визуально. Человек, как говорится, приглядывается к своему собеседнику — обращает внимание на то, как он одет, какая у него причёска, жесты, мимика, и только после этого он готов к общению. Попадая в темноту, участники лишаются возможности визуальной оценки, и сразу, минуя этот важный этап межличностного общения, переходят к коммуникации. При выполнении предлагаемых упражнений им необходимо так или иначе проявить себя, и делать это приходится посредством тактильного, вербального общения. Контакт между людьми в темноте происходит гораздо быстрее, нежели при свете. Мы часто говорим участникам: «Если вы молчите в темноте, значит вас нет». На тренинге про молчащего человека забывают.

— Евгений, кто чаще всего участвует в бизнес-тренингах? 

— Наши основные клиенты — это топ-менеджеры разных компаний. Разумеется, мы себя рекламируем. Чтобы привлечь внимание корпораций, организуем пробные семинары, в которых принимают  участие директора по маркетингу, генеральные директора компаний. Если предложенная нами концепция им нравится и кажется важной, они делают заказ на проведение конкретного бизнес-тренинга. Мы работаем индивидуально и для каждого заказа разрабатываем и организуем свой бизнес-тренинг. Конечно, существуют и заранее разработанные программы, но мы стараемся быть гибкими и работать согласно конкретным требованиям заказчика.  

— Сколько человек может участвовать в бизнес-тренинге?

— Помещение рассчитано на 24 человека. В этом случае работать удобно. Несколько раз по индивидуальной просьбе заказчика мы работали с командой, состоящей из тридцати двух человек, но это уже очень много.

— Семинары однодневные или проводятся в течение нескольких дней?

— Это зависит от их целей, но в любом случае каждый проводимый семинар должен состоять из двух основных частей. В первой, «тёмной», части участники при помощи незрячих бизнес-тренеров выполняют разные задания, а во второй, «светлой», уже зрячие специалисты помогают им подвести итоги, сделать выводы, разобраться в том, что происходило с ними в темноте, что и почему не получалось. В самом начале тренинга, который может продолжаться от полутора часов до нескольких дней, наш координатор приветствует участников, рассказывает о том, что в темноте с ними будут работать незрячие тренеры. Честно говоря, они не совсем в это верят и в течение работы очень часто задают один и тот же вопрос: «Каким образом вы следите за выполнением заданий? Может быть, у вас инфракрасные очки?» Иногда участникам выдают трости, и тогда координатор рассказывает, как правильно ими пользоваться. Кому-то они мешают, а другим, напротив, помогают обрести уверенность, и они не расстаются с ними даже в «светлой» части. В темноте участники передвигаются самостоятельно, ориентируясь на голос тренера, который подаёт руку только в том случае, если кто-то из вошедших чувствует сильный, непреодолимый страх. Затем им предлагают объединиться в группы по восемь человек и самостоятельно сесть за столы.  Все выполняемые упражнения практические, некоторые даже предусматривают перемещение в пространстве. А вот что именно участники должны делать, я сказать не в праве, потому что это не должно быть известно заранее.

С группой, состоящей из двадцати четырёх человек, обычно работают четыре специалиста: модератор, так называемый, «голос в темноте», дающий инструкцию для выполнения упражнений, и три тренера. Одни из них фасилитаторы — люди, которые помогают, поддерживают участников. Они работают за столами: раздают материал для разных заданий, следят за тем, чтобы все упражнения  выполнялись по правилам. Фасилитаторы решают все возникающие проблемы, запоминают, как участники реагируют на ту или иную ситуацию, чтобы  в «светлой» части дать обратную связь. Именно поэтому они должны знать всех по именам и быть очень внимательными. Кроме того, в темноте работают  дебриферы — тренеры-наблюдатели  из «светлой» части, в обязанности которых также входит контроль за реакцией участников. Большинство дебриферов зрячие, и поэтому существуют резервные незрячие тренеры, которые при необходимости помогают им перемещаться от стола к столу. Но, как правило, дебриферы быстро адаптируются к темноте и самостоятельно справляются с этим. В «светлой» части, иначе говоря, в дебрифинге, эти специалисты становятся активными участниками обсуждения всего происшедшего в темноте. Участники рассказывают о том, как чувствовали себя в начале семинара, что менялось в течение работы и какие ощущения они испытывают теперь. Незрячие тренеры также высказывают свои наблюдения, напоминают о том, как вели себя участники при выполнении упражнений. Это ни в коем случае не оценка, а всего лишь вербальное повторение того, что происходило в «темной» части.  

— Евгений, а как участники воспринимают незрячих тренеров?

— В большинстве случаев, положительно. В конце семинара мы раздаём листы обратной связи, в которых они могут поделиться своими впечатлениями, отметить положительные моменты нашей работы или, напротив, указать на совершённые нами ошибки. Так вот, очень часто в этих опросниках мы находим приятные отзывы о незрячих тренерах. И это хорошо, потому что одна из целей проекта — формирование положительного отношения социума к незрячим людям.

— Возможно, бывают случаи и дальнейшего общения между незрячими специалистами и участниками тренинга?

— Да, но редко. Буквально на днях прошёл семинар для генеральных директоров различных компаний, во время которого на облегчённом дебрифинге после снятия их ощущений в темноте завязался разговор о том, как живут незрячие, как они справляются с трудностями в быту и на работе. Людей заинтересовали проблемы инвалидов, и та  информация, которую они смогли получить в процессе обсуждения, возможно, в дальнейшем поможет воспринимать их объективно.

— Как люди, принявшие участие в проекте «Диалог в темноте», в целом отзываются  о нём?

— Для каждого из них — это опыт пребывания в темноте. Многие говорят о том, что до участия в семинаре оценивали собеседника только визуально, часто не замечая его внутренних качеств. Даже члены одного коллектива, постоянно работающие вместе, в темноте неожиданно узнают что-то новое друг о друге. Ведь большинство людей совсем иначе ведут себя в темноте: некоторые из них раскрепощаются, а при свете снова чувствуют себя скованными. Другие же, напротив, во время вступительной части веселы и активны, а попав в тёмный зал, становятся почти незаметными. Правда, в первые минуты темноты абсолютно все люди испытывают страх, но найдя стул и стол, то есть попав в привычное для них положение, обретают уверенность, начинают чувствовать себя комфортно. Часто участники говорят о том, что при помощи темноты они раскрыли в себе дополнительные возможности, которые теперь будут использовать не только в работе, но и в повседневной жизни.

—  Наверное, ощущение темноты — это уже стрессовая ситуация для участников?

— Да, это определённый стресс, но с ним и надо бороться. Были случаи, когда люди заходили в темноту и тут же выходили. Иногда мы создаём дополнительные стрессовые ситуации — и это уже работа, тренинг, направленный на выработку навыков борьбы со стрессом.

— В России проект «Диалог в темноте» существует более полугода. Можно ли, на ваш взгляд,  уже делать какие-либо предположения о его востребованности и дальнейших перспективах?

 — Конечно, востребованность чувствуется.  С февраля в наших семинарах приняли участие около 750 человек, а это уже о многом говорит. Что же касается дальнейших перспектив, то всё зависит от того, как будет работать вся наша команда. Проект постоянно развивается, а значит, и мы должны развиваться и учиться вместе с ним. У старшего тренера большой опыт организации различных тренингов, основываясь на который, он регулярно проводит обучение: объясняет, как правильно владеть голосом, с его помощью держать аудиторию, давать обратную связь. Постоянно проходят и практические занятия, на которых мы отрабатываем навыки, необходимые в темноте, моделируем возможные ситуации и стараемся решать их. Кроме того, мы учим английский язык для работы с сотрудниками международных компаний, имеющих филиалы в России. Из восьми тренеров четверо владеют английским языком на хорошем уровне, который позволяет им уже сегодня проводить англоязычные бизнес-тренинги. Английский необходим и для общения с иностранными бизнес-тренерами. Мы постоянно поддерживаем с ними связь, обмениваемся информацией. Они делятся с нами опытом, подсказывают нам, как лучше провести тот или иной семинар. Ежегодно проводится конференция, в которой участвуют  все международные тренеры. В этом году она проходила в Милане, и наш старший тренер тоже принимал в ней участие. На этих встречах специалисты из разных стран обмениваются опытом, делятся информацией о новых экспериментальных разработках в области бизнес-тренингов. Всё это важно для нас. Проект «Диалог в темноте» существует в России недавно, но нам очень бы хотелось, чтобы он  работал как можно дольше и приносил ощутимую пользу обществу.

Елена Федосеева