Общероссийская общественная организация инвалидов
«Всероссийское ордена Трудового Красного Знамени общество слепых»

Общероссийская общественная
организация инвалидов
«ВСЕРОССИЙСКОЕ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ОБЩЕСТВО СЛЕПЫХ»

МЫ И ОБЩЕСТВО

КОНВЕНЦИЯ ООН

О ПРАВАХ ИНВАЛИДОВ:

РИСКИ И НАДЕЖДЫ

Образование

Нормы Конвенции

Статья 24 Конвенции обязывает её участников признавать право инвалидов на образование. «В целях реализации этого права без дискриминации и на основе равенства возможностей государства-участники обеспечивают инклюзивное образование на всех уровнях и обучение в течение всей жизни…».

Напомню: под инклюзивным образованием понимается «процесс развития общего образования, который подразумевает доступность образования для всех в плане приспособления к различным нуждам всех детей, что обеспечивает доступ к образованию для детей с особыми потребностями. В основу инклюзивного образования положена идеология, которая исключает любую дискриминацию детей, которая обеспечивает равное отношение ко всем людям, но создаёт особые условия для детей, имеющих особые образовательные потребности».

Подчеркну: инклюзивное образование шире, чем совместное обучение здоровых и людей с инвалидностью. Согласно международным трактовкам, оно предполагает также включение в образовательную систему других категорий детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, детей мигрантов и т.п. В принципе идеология инклюзивного образования имеет демократический и антиэлитаристский характер.

Из текста Конвенции следует, что инклюзивное образование рассматривается в ней не как самоцель, но как средство реализации права инвалидов на образование и обеспечение им в этом отношении равных возможностей. При этом в пункте  1 статьи 24 государства-участники декларируют следующие стремления (выбираю наиболее существенные):

- «к полному развитию человеческого потенциала, … к усилению уважения прав человека, основных свобод и человеческого многообразия» (подпункт a пункта 1).  /Первая часть этой формулировки мне особенно «греет душу», поскольку на протяжении многих лет в Парламенте неоднократно убеждал власть имущих: люди с инвалидностью — не балласт общества и не просто группа, нуждающаяся в благотворительности, но важная составляющая человеческого потенциала страны, без поддержки которой этот потенциал полностью реализовать не удастся/;

- «к развитию личности, талантов и творчества инвалидов, а также их умственных и физических способностей в самом полном объёме» (подпункт b пункта 1).  /Тривиально, но важно для современной России, где ещё недавно экс-министр образования и науки А. Фурсенко утверждал, что задача новой школы, в отличие от прежней, не многостороннее развитие личности, но «формирование квалифицированного потребителя»;

- «к наделению инвалидов возможностью эффективно участвовать в жизни свободного общества» (подпункт с пункта 1). /Эта мысль на разные лады неоднократно повторяется в Конвенции, однако разработчики не объяснили, что делать, если общество не свободное или не вполне свободное/.

В отличие от пункта 1 статьи 24, декларирующего стремления, пункт 2 фиксирует обязательства, которые берут на себя государства-участники, в т. ч. чтобы:

- «инвалиды не исключались по причине инвалидности из системы общего образования» (подпункт а пункта 2). /Государство должно учить всех, не делая исключений по причине инвалидности/;

- дети-инвалиды  не оказывались вне «системы бесплатного и обязательного начального образования или среднего образования» (там же). /Уровень обязательного и бесплатного образования детей-инвалидов поставлен в зависимость от развития образовательной системы: в одних странах таким является уровень начального, а в других — среднего образования/;

- «инвалиды имели наравне с другими доступ к инклюзивному, качественному и бесплатному начальному образованию и среднему образованию в местах своего проживания» (подпункт b пункта 2). /Ключевая позиция в данном случае — именно места проживания, что, впрочем, можно толковать по-разному: от микрорайона до города/;

- «обеспечивалось разумное приспособление, учитывающее индивидуальные потребности» (подпункт c пункта 2). /Повторение общей формулы о доступной среде применительно к образованию/;

- «инвалиды получали внутри системы общего образования требуемую поддержку для облегчения их эффективного обучения» (подпункт d пункта 2). /Означает необходимость особого подхода к людям с особыми образовательными потребностями/;

- «в обстановке, максимально способствующей освоению знаний и социальному развитию, … принимались эффективные меры по организации индивидуализированной поддержки» (подпункт e пункта 2). /На языке российского законодательства интерпретируется как создание специальных образовательных условий/.

Пункт 3 статьи 24 обязывает государства-участников обеспечивать инвалидам возможность осваивать «жизненные и социализационные навыки с целью содействия их участию в процессе образования и в качестве членов местного сообщества». Этот пункт относится, главным образом, к инвалидам по слуху и зрению.

В отношении последних государства-участники «содействуют освоению азбуки  Брайля, альтернативных шрифтов, усиливающих и альтернативных методов, способов и форматов общения, а также навыков ориентации и мобильности и способствуют поддержке со стороны сверстников и наставничеству» (подпункт а пункта 3).

В целях образования и интеграции инвалидов по слуху государства-участники «содействуют освоению жестового языка и поощрению языковой самобытности глухих» (подпункт b пункта 3). /Статус жестового языка в разных странах различен, вплоть до одного из трёх государственных языков Новой Зеландии. В России дискуссии по этому поводу продолжаются/.

Подпункт c пункта 3 статьи 24 в основном повторяет содержание предыдущих положений, однако добавляет к числу инвалидов, нуждающихся в специальных подходах, языках и условиях, такую специфическую категорию, как слепоглухие.

Пункт 4 статьи 24 Конвенции посвящён кадровому обеспечению образования лиц с ограниченными возможностями здоровья. В целях реализации их прав на образование Конвенция обязывает:

- принимать «надлежащие меры для привлечения на работу учителей, в том числе учителей-инвалидов, владеющих жестовым языком и/или азбукой Брайля»;

- обучать специалистов и персонал, «работающих на всех уровнях системы образования»;

- заниматься просвещением «в вопросах инвалидности»;

- использовать усиливающие и альтернативные методы, способы и форматы общения, учебные методики и материалы для оказания поддержки инвалидам.

Наконец, пункт 5 статьи 24 посвящён профессиональному образованию инвалидов и обязывает государства-участников, «чтобы инвалиды могли иметь доступ к общему высшему образованию, профессиональному обучению, образованию для взрослых и обучению в течение всей жизни без дискриминации и наравне с другими». В данном случае, как и во всех прочих, Конвенция указывает на необходимость так называемого разумного приспособления.

Как увидит читатель, подготовленные нами предложения к российскому законодательству об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья  значительно конкретизируют положения Конвенции.

Предложения к законодательству

12 апреля 2012 года, за две недели до ратификации Конвенции ООН «О правах инвалидов», в Госдуме были проведены парламентские слушания на тему «Инклюзивное образование лиц с ограниченными возможностями здоровья в Российской Федерации: проблемы отрасли и общества». В выступлении на слушаниях мною были сформулированы 12 предложений. Большая их часть вошла в неоднократно упоминавшуюся уже концепцию внесения изменений в законодательство в связи с ратификацией Конвенции. Некоторые удалось включить и в Рекомендации парламентских слушаний.  Приведу все 12 предложений по тексту стенограммы парламентских слушаний, отредактированному для печати.

«Предложение первое — обеспечить, как раньше бы сказали, всеобуч инвалидов, особенно детей. По данным общественных организаций инвалидов и Российского союза развития образования (РОСРО), примерно 200 тысяч детей с инвалидностью в России образования не получают вовсе. Часть — в семье, часть — в интернатах социальной защиты Минздравсоцразвития. В таких интернатах необходимо ввести обязательное образование. На мой взгляд, абсолютно справедливым является лозунг: необучаемых детей не бывает или, по крайней мере, не должно быть. На каком-то уровне обучаем каждый.

Второе предложение — реально обеспечить право выбора родителями детей с ограниченными возможностями здоровья или такими студентами учебного заведения: коррекционного, инклюзивного или общего назначения.

Как справедливо отмечается в проекте рекомендаций парламентских слушаний, в настоящее время это право нарушается двумя противоположными способами.

С одной стороны, мы по-прежнему сталкиваемся с ситуациями, когда в обычные школы не принимают  детей с ограниченными возможностями здоровья, родители которых хотели бы их в таких школах учить.

С другой стороны, из многих регионов приходит информация о том, что в целях экономии бюджетных денег расформировываются коррекционные школы, детей помещают в обычные, однако «забывают» создать для них специальные образовательные условия. Соглашусь с Николаем Николаевичем Малофеевым: это не инклюзия, это профанация. Обращения на эту тему есть даже в Москве. Между прочим, только с помощью Ольги Юрьевны Голодец мы смогли сохранить центр профессиональной ориентации инвалидов в Центральном округе столицы. Пользуясь случаем, благодарю руководство города Москвы.

В ряде международных документов существует довольно жёсткая формулировка следующего содержания: специальные школы создаются там, где невозможно инклюзивное образование. Думаю, в России нам нужен более мягкий вариант, а именно:  право выбора родителями между специальными (коррекционными) учебными заведениями и учреждениями инклюзивного образования.

Пользуясь случаем, хочу поддержать идею, которая реализуется, например, в Московском государственном гуманитарно-экономическом институте. Институт возник как специальное учебное заведение для инвалидов. Однако в настоящее время путём приёма здоровых студентов он превратился  в учреждение инклюзивного образования. И это хорошо: инклюзия «от противного» — тоже инклюзия.

Третье предложение — ранняя коррекционная помощь. Во всём мире это — одно из главных условий инклюзии. Чем раньше ребёнок такую помощь получает, тем больше у него шансов избежать инвалидности и учиться в обычной школе. Именно здесь мы существенно отстаём от развитых стран. Чем быстрее ранняя помощь будет закреплена в федеральном законодательстве, как это сделано, например, в законе города Москвы, тем будет лучше.

Предложение четвёртое — создание специальных образовательных условий, включая безбарьерную среду.

Как известно, программа «Наша новая школа» содержит прекрасное пожелание, чтобы в каждом школьном здании такая среда создавалась в полном объёме. Очень хотел бы  «пожить в эту пору прекрасную». Однако недавно на президентском Совете по делам инвалидов представители Минобрнауки «озвучили» данные по высшим учебным заведениям: полностью создана такая среда в 5% вузов, а в 25% — частично. В отношении школ поставлена задача: в течение пяти лет создать такую среду в 20% зданий.

При этом, как правило, учитываются только потребности колясочников. Между тем, есть ещё студенты и дети с нарушениями слуха и нарушениями зрения, а для них также нужны специально приспособленные условия. Для начала хорошо бы выполнить требования действующего закона, а именно: всё новое строительство и  капитальный ремонт в обязательном порядке должны предусматривать создание доступной среды. К сожалению, регулярно нарушается даже это элементарное требование.

Среди других специальных образовательных условий — повышенные нормативы финансирования коррекционных и инклюзивных школ. Понятно, что в расчёте на одного ученика или студента с ограниченными возможностями здоровья эти нормативы при инклюзивном образовании окажутся выше, чем в коррекционных учебных заведениях. Поэтому те, кто рассчитывает на инклюзии сэкономить, скорее всего, ошибутся. 

Пятое — подготовка и переподготовка педагогических кадров для коррекционного и инклюзивного образования. Кадры, как известно, решают всё. Однако целый ряд проблем остаются нерешёнными.

Во-первых, как уже говорилось, к инклюзивному образованию учителя почти никто не готовит. А это особая и очень серьёзная наука. Предложение: не закрывать педагогические вузы, не превращать их в отделения или факультеты иных университетов, как это нередко предлагается, но, напротив, именно в педагогических университетах развивать подготовку педагогов инклюзивного образования.

Во-вторых, в последнее время в коррекционных школах для незрячих и глухих всё чаще встречаются учителя, которые не знают, соответственно, системы Брайля или  жестового языка. Убежден: квалификационные требования  либо профессиональные стандарты для педагогов, работающих с незрячими или глухими, должны включать владение специальными языками.

В-третьих, на федеральном уровне должно быть закреплено положение о том, что педагоги и иной персонал, работающий  с детьми и студентами с ограниченными возможностями здоровья, должны получать дополнительную оплату. Мы предлагаем надбавку не менее 20%.

Шестое предложение касается оценки знаний и документа о школьном образовании. Мы предлагаем школьникам с ограниченными возможностями здоровья (прежде всего, с проблемами психики) выдавать особый документ об образовании, который фиксировал бы реальные достижения каждого по различным предметам и вместе с тем не ограничивал возможности дальнейшего образования в тех областях, в которых школьная  программа освоена на достаточно серьёзном уровне. Между прочим, это отчасти избавило бы школы от «очковтирательства», от необходимости действовать по известному принципу «три пишем — два в уме». Не случайно это предложение было поддержано в московских школах инклюзивного образования, которые специально перед парламентскими слушаниями посещали депутаты думского комитета по образованию. 

Предложение седьмое — сохранить для выпускников и абитуриентов с ограниченными возможностями здоровья существующее право выбора между единым государственным экзаменом и экзаменом в традиционной форме. Как ни странно это слышать от меня, мягко говоря, не поклонника ЕГЭ, возможности его сдачи для инвалидов должны быть расширены, в особенности в условиях, когда речь идёт о новой стихийной или «дикой» инклюзии. В коррекционных школах условия для сдачи ЕГЭ инвалидами лучше. Между тем, по причине проблем с передвижением и некоторым другим причинам ЕГЭ для некоторых инвалидов предпочтительнее традиционного экзамена.

Восьмое предложение — сохранить льготы при поступлении в профессиональные учебные заведения для абитуриентов с инвалидностью. Мы убеждены: это не ограничивает права других абитуриентов, но является своеобразной привилегией во имя равенства. По нашим оценкам, если льготы ликвидировать, как в своё время предлагалось в первой версии проекта закона «Об образовании в Российской Федерации», будет потеряно от трёх четвертей до четырёх пятых всех студентов с инвалидностью.

Кстати, по данным Минобрнауки, «озвученным» на коллегии Министерства в 2010 году, студенты с инвалидностью составляли примерно 1% от общего числа студентов в России. В 2012 году на президентском Совете по делам инвалидов Министерством были предоставлены другие данные: примерно 0,3%. Не думаю, что в действительности число таких студентов за два года сократилось втрое. Однако это доказывает, что Министерство, во-первых, не располагает точными данными, а во-вторых, что студенты с инвалидностью не могут занять сколько-нибудь существенное количество бюджетных мест в системе высшего образования в целом.  

Нами предложен законопроект, возвращающий абитуриентам с инвалидностью   право воспользоваться льготой при поступлении в несколько высших учебных заведений.  Дело в том, что такие  абитуриенты нередко сталкиваются с ситуацией, когда в приёмных комиссиях им говорят: «У тебя в индивидуальной программе реабилитации написано, что учиться ты можешь только в специально созданных условиях. Таких условий у нас нет. Принять тебя вуз не может». Таким образом, однократное использование льготы превращается в её фактическую ликвидацию. Альтернативой нашему законопроекту могло бы стать прямое разъяснение Минобрнауки или Рособрнадзора вузам, что отказы такого рода незаконны.

В своё время мы поступали в высшие учебные заведения без всяких льгот. Однако советская система образования была эгалитарной, нацеленной на обеспечение равных возможностей, а современная всё больше становится элитарной, когда право на образование в реальной жизни всё более и более зависит от должности или финансовых возможностей родителей. 

Предложение девятое касается стипендий. Мы, естественно, приветствуем предложение Владимира Путина установить социальную стипендию студентам с высокой успеваемостью на уровне 5 тысяч рублей. По сравнению с существующей расчётной стипендией это значительный рост, однако даже эта стипендия останется в полтора раза ниже прожиточного минимума работающего человека. Кстати, не каждый студент, нуждающийся в социальной стипендии, учится исключительно на «4» и «5».

Вместе с тем хочу заметить, что у студента-инвалида существуют дополнительные потребности по сравнению с обычным нуждающимся студентом. Тем более что сейчас уровень социальной солидарности в обществе вообще и в студенческой среде  в особенности значительно снизился. Если прежде студентам с инвалидностью обычно помогали товарищи, то в настоящее время в большинстве случаев этого не происходит. Поэтому мы предлагаем социальную стипендию для студента с инвалидностью установить в полуторном размере по отношению к обычной социальной стипендии.

Предложение десятое относится к сфере электронного обучения. В начале года вступил в силу Федеральный закон № 11, расширяющий возможности такого обучения, а также использования дистанционных образовательных технологий. В развитие этого закона мы предлагаем за счёт федерального бюджета реализовать программу «Ноутбук — каждому студенту с инвалидностью». Во Франции такая программа действует для всех студентов. Но давайте начнём хотя бы со студентов-инвалидов. В Москве эта идея отчасти реализована. Хорошо бы её вывести на федеральный уровень. Кстати, когда это было предложено мною на Коллегии в Минобрнауки, министр заинтересовался этой идеей, но пока продвижения в этом отношении не произошло.

Предложение одиннадцатое — создание и поддержка рабочих мест для инвалидов. Это проблема общемировая. Даже в США около 75% всех инвалидов по зрению безработны. В России, по данным Счётной палаты, трудоустроены около 8% от общего числа инвалидов. На президентском Совете по делам инвалидов мы предлагали целую систему мер на эту тему, включая квотирование рабочих мест, государственный заказ и налоговые льготы. И хотя это выходит за рамки темы слушаний, очевидно: без создания и поддержки рабочих мест перейти от инклюзивного образования к инклюзивной жизни страна не сможет.

Предложение двенадцатое и последнее — информационное обеспечение. Весь мировой опыт показывает: инклюзивное образование успешно внедрялось там, где оно было поддержано обществом, особенно родителями и педагогами. Огромную роль в этом процессе играла информационная среда.

Мы предлагаем включить в законодательство положение, согласно которому не менее 10% времени на государственных  теле- и радиоканалах должно быть посвящено проблемам инвалидности и инвалидов, причём с их собственным участием. Пока же общественное мнение в отношении инвалидов не слишком благоприятно.

Хочу обратить ваше внимание на то, что в ближайшее время планируется создание специального канала «ИнваМедиаТВ». Надеюсь, что расширение программ по проблемам инвалидности сделает российское телевидение гораздо более здоровым. Паралимпийцы России, в частности, на зимних Играх показали здоровым людям прекрасный пример того, как можно побеждать. Думаю, мы могли бы показать и пример здорового телевидения.

Пока же, наблюдая программы некоторых каналов, испытываю глубокое разочарование: то ли ими руководят инвалиды духа, то ли они предназначены для таких  инвалидов.

Незадолго до слушаний группой депутатов был внесён подготовленный ещё по решению профильного комитета Госдумы IV созыва, но получивший отрицательное заключение Правительства, проект федерального закона «О внесении изменения в пункт 6 статьи 16 Закона Российской Федерации «Об образовании» (в части внеконкурсного поступления детей-инвалидов и инвалидов I и IIгрупп в имеющие государственную аккредитацию образовательные учреждения среднего профессионального и высшего профессионального образования для обучения за счёт средств соответствующих бюджетов бюджетной системы Российской Федерации)». Поскольку все эти события разворачивались на фоне предстоявшего обсуждения правительственного законопроекта «Об образовании в Российской Федерации», между руководством профильного думского комитета и авторами проекта названного выше федерального закона была достигнута договорённость не форсировать его прохождение, но постараться на межфракционной основе по максимуму учесть положения законопроекта при работе над так называемым большим законом.  В настоящее время, когда эта статья готовится к печати, работа над законодательным регулированием образования лиц с ограниченными возможностями здоровья продолжается.  

Доступ к информации

Этой теме посвящена статья 21 Конвенции, полное название которой гласит: «Свобода выражения мнения и убеждений и доступ к информации».

Первый сюжет, касающийся свободы мнений и убеждений, в тексте статьи представлен довольно слабо и не содержит положений, специфичных именно для защиты прав инвалидов. Он лишь  повторяет общие нормы относительно прав человека в этой области применительно к людям с инвалидностью. Поэтому остановимся на втором сюжете, связанном с доступом инвалидов к информации.

Свобода «искать, получать и распространять информацию и идеи наравне с другими, пользуясь по своему выбору всеми формами общения», рассматривается в Конвенции как необходимое условие обеспечения возможностей инвалидов «пользоваться правом на свободу выражения мнения и убеждений». При этом в качестве составляющих доступа инвалидов к информации рассматриваются следующие направления.

1. «… снабжение инвалидов информацией, предназначенной для широкой публики, в доступных форматах и с использованием технологий, учитывающих разные формы инвалидности, своевременно и без дополнительной платы» (пункт a статьи 21). /Понятно, что наибольшие проблемы с доступом к информации имеют инвалиды по слуху и зрению. Последних на Западе иногда даже называют инвалидами по чтению. В наиболее «продвинутых» странах доступ к информации обеспечивается для них различными способами, включая:

  - издание специальных книг, журналов и даже газет по системе Брайля. Такие издания весьма дороги и в большинстве случаев не доступны по реальной цене индивидуальным читателям. А поскольку специально оговаривается недопустимость дополнительной платы, речь может идти либо о пользовании библиотечными фондами, либо о госдотациях на издания, которые продаются индивидуальным читателям по цене, сравнимой с ценой обычного издания для людей с нормальным зрением;

- выпуск «говорящей книги», которая по числу читателей за последние десятилетия многократно превзошла брайлевскую литературу;

- организация радиопередач на специальных (как правило, поднесущих) частотах;

 – обеспечение доступности интернет-сайтов, особенно официальных;

- тифлокомментирование фильмов, спектаклей, телевизионных передач и обеспечение доступности таких комментариев инвалидам по зрению. В ряде стран Европы и США до трети выпускаемых фильмов и спектаклей снабжены специальными комментариями для незрячих, которые «озвучиваются» им через наушники в театрах, в кинотеатрах, а также тифлокомментариями телевизионных передач/.

2. «… принятие и содействие использованию в официальных сношениях: жестовых языков, азбуки Брайля, усиливающих и альтернативных способов общения и всех других доступных способов, методов и форматов общения по выбору инвалидов» (пункт b статьи 21). /По сравнению с другими статьями Конвенции, где неоднократно употребляется общая формула о поддержке языка жестов, системы Брайля и других способов, методов и форматов общения, в данном случае акцент делается на необходимости их использования в официальных сношениях. Помимо перечисленного в пункте a, речь, надо полагать, идёт об области взаимоотношений  человека с инвалидностью с государством, местным самоуправлением, их органами и организациями. Это может достигаться различными способами, включая:

- обучение государственных и муниципальных служащих, полицейских, врачей и других специалистов специальным языкам;

- снабжение органов власти и управления специальными техническими устройствами, позволяющими преобразовывать обычный текст в брайлевский, устную речь — в письменную и т.п/.

3. «… активное побуждение частных предприятий, оказывающих услуги широкой публике, в том числе через Интернет, к предоставлению информации и услуг в доступных и пригодных для инвалидов форматах» (пункт c статьи 21). /Речь в данном случае может идти об определённых условиях лицензирования и/или сертификации, а также о налоговых льготах для организаций, делающих свои услуги доступными инвалидам, и т.п/.

4. «… побуждение средств массовой информации, в том числе предоставляющих информацию через Интернет, к превращению своих услуг в доступные для инвалидов» (пункт d статьи 21). /Как увидит читатель, именно эта позиция Конвенции получила специальное отражение в предложенной нами концепции изменений к законодательству/.

5. «… признание и поощрение использования жестовых языков» (пункт e статьи 21). /Применительно к образованию эта тема уже рассматривалась в комментариях к статье 24. В данном случае норма ещё раз формулируется в самом широком виде/.

Обращаясь вновь к предложенной нами концепции законодательства, отметим, что в отношении права на информацию инвалидов по слуху она предполагает, в частности:

- использование языка жестов в системе образования в соответствии с федеральными государственными образовательными стандартами и требованиями (п.25). /Именно стандарты и требования должны урегулировать соотношение между использованием языка жестов и обучением умению считывать информацию с губ говорящего/;

- недопущение к показу в кинотеатрах и на Центральном телевидении фильмов, не снабжённых субтитрами (там же);

- обязательное обеспечение субтитрированием или сурдопереводом всех новостных передач на Центральном телевидении и не менее 30% других передач (там же);

- обеспечение инвалидов по слуху бесплатными услугами сурдопереводчиков до 40 часов в месяц, а также дополнительно при совершении нотариальных действий, записей актов гражданского состояния и в судах (п.26).

Что касается реализации права на информацию инвалидов по зрению, прежде всего незрячих читателей, то в данном случае концепция содержит не просто чётко сформулированные предложения, но готовый новый текст соответствующей статьи федерального закона «О социальной защите инвалидов в РФ» (п. 24). Этот текст исключает возможность двойного толкования и прямо относит к обязательствам Российской Федерации (т.е. федерального бюджета) все расходы на эти цели.

В заключение отметим, что вопросы информационного обеспечения прав инвалидов по слуху и зрению в последние годы неоднократно обсуждались на президентском Совете по делам инвалидов (январь 2010 года, июль 2011 года, март 2012 года). При этом было принято немало позитивных рекомендаций, в т.ч.:

- об увеличении финансирования выпуска литературы для слепых и других  категорий инвалидов;

- о развитии тифлокомментирования и др.

Однако существенный сдвиг произошёл лишь в отношении субтитрирования передач на центральных каналах с учётом потребностей инвалидов по слуху.

Первые «ласточки»

Предложенная нами концепция совершенствования законодательства в связи с ратификацией Конвенции значительно выходит за рамки её «буквы».  Но при этом она отвечает замыслу использования «духа» Конвенции в целях радикального улучшения законодательной поддержки людей с инвалидностью.

Среди предложенных нами норм, не имеющих прямого аналога в тексте Конвенции, отметим следующие:

- индексация денежных выплат (если инвалид выбирает их вместо натуральных льгот) не по среднему уровню инфляции, как в настоящее время, но в соответствии с ростом цен на товары первой необходимости (прожиточного минимума). Понятно, что цены на товары и услуги первой необходимости растут раза в полтора, а иногда в два, быстрее средних показателей инфляции (п. 8);

- восстановление права инвалида на первоочередное предоставление жилья и дополнительную жилую площадь (п. 46);

- предоставление на федеральном уровне жилищно-коммунальных льгот инвалидам, а также семьям, имеющим в своём составе детей-инвалидов и инвалидов с детства, причём независимо от принадлежности жилого фонда. /Как увидим, это прямо идёт вразрез с политикой современного Правительства, но полностью соответствует требованиям инвалидов и их семей (п. 48)/;

- увеличение выплат на уход за инвалидом с современных 1200 рублей до прожиточного минимума работающего человека, т.е. примерно в шесть раз, причём независимо от наличия постоянной работы выполняющего уход в соответствии с пожеланиями самого инвалида. /Такой уровень выплаты на уход установлен даже в Турции, а Россия никак не беднее (п. 19)/;

- включение в страховой пенсионный стаж времени ухода за инвалидом I группы (п. 20);

- равные права людей с инвалидностью на получение банковского кредита (п. 54). /В новой версии предложений к этому будет добавлено и равное право на страхование и т.д./

Вместе с тем, первые шаги российского Правительства после ратификации Конвенции оставляют крайне противоречивое впечатление. Назову лишь два и начну с «позитива».

1. В августе 2012 года в Госдуму Правительством РФ был внесён законопроект, предусматривающий предоставление инвалидам при получении образования бесплатно специальных учебников и учебных пособий, иной учебной литературы, а также услуг сурдопереводчиков. Законопроект устанавливает статус русского жестового языка как языка общения при наличии нарушений слуха и (или) речи и вводит систему субтитрирования или сурдоперевода телепрограмм, кино- и видеофильмов в целях обеспечения доступа к информации инвалидов по слуху. 

Несмотря на отсутствие не раз обсуждавшегося на Совете по делам инвалидов при Президенте РФ сюжета, связанного с тифлокомментированием, данный законопроект безусловно следует считать шагом вперёд, вполне соответствующим «духу» и «букве» Конвенции. 

2. Ещё в конце весенней сессии 2012 года Госдума рассмотрела внесённый Правительством РФ законопроект (ныне Федеральный закон от 20 июля 2012 года № 124-ФЗ «О внесении изменений в статью 17 Федерального закона «О социальной защите инвалидов в РФ»). Официально он позиционировался как направленный на устранение возможности различного толкования данной нормы в Жилищном кодексе и в законе о соцзащите инвалидов. Однако фактически речь шла о ликвидации на федеральном уровне последних юридических оснований для предоставления большей части людей с инвалидностью жилищно-коммунальных льгот.

Дело в том, что в прежней редакции статьи 17 ФЗ «О социальной   защите инвалидов в РФ», восходящей к редакции 1995 года, право на пятидесятипроцентную  скидку по оплате жилья предоставлялось инвалидам, имевшим квартиры в домах (зданиях) государственного или муниципального жилищного фонда. Однако отныне право на эту скидку сохранили лишь те, кто проживает в квартирах, относящихся к государственному или муниципальному жилищному фонду. Иными словами, прежде правом на такую скидку могли пользоваться жильцы приватизированных квартир, тогда как после принятия закона вправе претендовать на неё лишь те, кто квартиры не приватизировал. Последние, очевидно, составляют абсолютное меньшинство.

Закон был принят, несмотря на сопротивление оппозиционных фракций. Вот результаты голосований по нему в третьем чтении от 10 июля 2012 года:

 «Единая Россия»:

за — 99,2 %, не голосовало — 0,8 %.

«Справедливая Россия»:

за — 1,6 %, не голосовало — 98,4 %.

ЛДПР:

не голосовало — 100 %.

КПРФ:

против — 97,8 %, не голосовало — 2,2 %.

Очевидно: и с точки зрения финансовой, и по количеству тех, чьи интересы затрагиваются, второй из названных законодательный актов принесёт людям с инвалидностью несравненно больше потерь, чем первый — благ.

Если и далее в государственной политике возобладает тенденция, образно говоря, класть в один социальный карман рубль, а из другого вынимать «пятёрку», сама идея обеспечения равных прав и возможностей для людей с  инвалидностью и её символ — Конвенция ООН «О правах инвалидов» — окажутся дискредитированными. Общественным организациям инвалидов необходимо объединить усилия, чтобы этого не произошло.

Олег Смолин,

первый зампред Комитета Госдумы по образованию и науке,

вице-президент ВОС

В ПРАВЛЕНИЯХ И МЕСТНЫХ ОРГАНИЗАЦИЯХ

ОТ ОКЕАНА — ДО ОКЕАНА

По численности членов ВОС Хабаровская региональная организация уступает многим — в ней состоят на учёте 1440 незрячих, объединённых в семи МО. Но расположены они — только представьте! — в пяти субъектах Российской Федерации: в Магаданской области, Чукотском автономном округе, Камчатском крае, Еврейской автономной области и Хабаровском крае.  Региональная организация охватывает территорию в 2516,0 тыс.кв. км, что составляет 1/7 часть  всей территории России. Одна только Магаданская местная организация включает в себя два субъекта РФ — Чукотский автономный округ и Магаданскую область, общая площадь которых — 1 млн.183 тыс.кв. км. Для большей наглядности отметим, что с севера территорию омывают Восточно-Сибирское и Чукотское моря Северного Ледовитого океана, а с востока — Берингово море и через одноимённый пролив  она граничит с Аляской.

В дальневосточном регионе плотность населения, в среднем, составляет  1,2 человека на 1 кв. км, а в некоторых местах колеблется от 0,03 до 0,3. Несмотря на все сложности, связанные с обширностью территории и удалённостью населённых пунктов друг от друга, а также  суровые климатические условия,  в Хабаровской региональной организации ведётся активная общественная работа.

В  каждой МО оборудованы кабинеты социальной реабилитации. Они оснащены практически всеми видами тифлотехнических средств. Для успешного проведения обучения разработаны специальные методические рекомендации, опираясь на которые  работают кружки по обучению ориентировке в пространстве,  чтению и  письму по Брайлю. Для определения результатов работы  ежегодно в организации проводятся  конкурсы по ориентировке на местности с тростью, с собакой-проводником, конкурсы чтения по  Брайлю.

Одним из важных направлений является реабилитация посредством культуры и спорта, которая проводится в рамках ежегодно утверждаемой правлением РО программы реабилитации инвалидов по зрению. Так, в прошлом году проведено около 20 фестивалей, конкурсов, смотров. Работают кружки: хоровые, музыкальные, драматические, танцевальные.

Большое значение для нашей организации имеет участие в конкурсе социальных проектов общественных организаций инвалидов, который учреждён краевым правительством и организован министерством социальной защиты населения. Реализация социальных проектов — это возможность оказания конкретной помощи инвалидам.

В 2012 году нашей организацией реализован проект «Свет через культуру», победивший в конкурсе социальных проектов в 2011 г. С его помощью удалось привлечь молодёжь к участию в художественном самодеятельном творчестве, чтобы сохранить и развить творческий потенциал незрячих, обеспечить им равные возможности участия в культурной жизни общества.

В рамках проекта для вокальной группы сшиты новые сценические костюмы, закуплена музыкальная аппаратура и инструменты, работает художественный руководитель. В 2012 году проведено десять концертов художественной самодеятельности.

Традиционным стал фестиваль художественной самодеятельности, в котором принимают участие местные организации Хабаровска, Комсомольска-на-Амуре, Биробиджана и Вяземского. В связи с их удалённостью  друг от друга смотр талантов решено проводить на нейтральной территории — в селе Троицкое, районном центре Нанайского района, в живописном месте на берегу Амура. Сам форум — большое событие для администрации Нанайского района и жителей села. На концерт собирается большое количество зрителей — это жители, представители администрации, соцзащиты, районного отдела культуры.

В перечень мероприятий по социокультурной реабилитации входит и посещение объектов культурно-массового назначения (театры, кинотеатры, концертные залы). Большое внимание уделяем повышению уровня информационно-коммуникативной реабилитации инвалидов по зрению посредством овладения ими компьютерной техникой, чтобы обеспечить им равный со зрячими доступ к информационным ресурсам. В прошлом году был реализован социальный проект «Окно в мир», в рамках которого создан компьютерный класс для инвалидов по зрению в Вяземской местной организации.  В  Николаевске-на-Амуре и Вяземском  проведены двухнедельные курсы компьютерной грамотности. За 2011 — 2012 годы  обучено около 50 человек.

В 2013 году планируем продолжить работу по реализации проекта «Окно в мир»: будет открыт компьютерный класс в Советской Гавани, обновлён компьютерный класс при краевой специализированной библиотеке.

В Хабаровской местной организации работает центр психолого-педагогического сопровождения родителей-инвалидов, имеющих детей, в котором педагоги-психологи оказывают квалифицированную помощь в виде консультаций, тренингов, занятий с родителямиинвалидами.

Кроме того что местные организации проводят общепринятые реабилитационные мероприятия,  в каждой есть отличительные особенности. Например, Биробиджанская МО, несмотря на то, что в ЕАО проживает всего 1,2% евреев, а основная масса — русские (89%), старается поддержать свой национальный колорит, сохраняя национальные традиции. Периодически проводятся праздники — шабат, пейсах, во время которых проходят беседы о ценностях еврейской культуры, поют песни на иврите, готовят национальные блюда, пекут плетёную золотистую халу.

Члены Хабаровской местной организации заинтересовались йогой. Сейчас они активно занимаются в центре «Натараджа». Ведёт занятия инструктор по йоге —  член нашей организации Анастасия Коробкова. Вот что она рассказывает: «Часто люди представляют йогу как модные упражнения в фитнес-клубе, особо продвинутые имеют представление о ней, как о «завязывании» тела в узлы, лежание на гвоздях и т.п. Некоторые причисляют йогу к религии. Что же такое  на самом деле йога в классическом понимании? Это философия, учение  о познании себя и окружающего мира,  дисциплина ума и тела, образ жизни, который делает возможным достижение полноценного физического, духовного и морального здоровья. Йога не имеет ничего общего с религией. Её конечный результат — достижение гармонии человека с миром. А для меня это получение знаний, передаваемых от учителя к ученику, знание об очищении на уровне тела, ума и речи. Любому, кто встаёт на этот путь, необходимо пройти 8 ступеней. И каждая требует огромного труда, усилий, работы над собой,  своим телом, духом и умом.

Чтобы полностью понять и осознать, что такое йога,  нужны годы. Считается, что первые десять лет йог лишь начинающий. Я занимаюсь  чуть более пяти лет и в основном могу поделиться только тем, что говорит мой учитель. Занятия, которые я провожу, основаны только на наставлениях моего учителя. Это лишь самые первые шаги на пути осознанности».

Уже два года Настя проводит занятия с членами Хабаровской местной организации. Что привело их в центр занятий йогой? Это, наверное, прежде всего желание поддержать не только физическое,  но и духовное здоровье, возможность реализовать свой внутренний потенциал, совершенствовать своё самосознание.  В силу отсутствия зрения у человека ограничено восприятие мира.  С помощью занятий йогой  возможно частично компенсировать недостаток восприятия, расширив его через внутреннее самосознание.

В наше непростое время трудно найти равновесие внутри себя и равновесие между человеком и окружающей средой. А занятия йогой помогут нам это сделать и дать возможность выйти из серых будней в новый мир, начать жить более яркой, насыщенной, полноценной жизнью.

Елена Зенкина,

Председатель Хабаровской РО ВОС

ЛИЧНОСТЬ

ЭМОЦИИ — В РУКАХ

У Светланы Евгеньевны красивая и, главное, редкая фамилия — Малина, с ударением на втором слоге. Невольно вспоминается популярная песня про любовь и разлуку, про обман и доверчивость  в прекрасном исполнении Валентины Легкоступовой: «Ягода-малина, нас к себе манила.  Ягода-малина летом в гости звала, Как  сверкали эти искры на рассвете…  Ах, какою сладкой малина была». Шлейф роковой ягоды тянется за малиной очень давно, придавая особую эмоциональную окраску всему, что с ней связано. Малина — сладкая, но колючая. Она манит, но подпускает не каждого.

Откуда и как  эта колоритная фамилия пришла в их род, Светлана не знает,  но в обозримом прошлом, а это третье колено, именно дедушка, участник ВОВ, шахтёр из Донецкого городка с зимним названием Снежное наградил ею своих потомков. И Светлане она нравится, хотя и приходится по несколько раз в день поправлять тех, кто  произносит её на  русский лад,  выделяя первый слог.

Говорят, как корабль назовёшь, так он и поплывёт. Светлана, несмотря на все превратности судьбы,  «плывёт» красиво. Она реализовалась в профессии, что очень важно для любого человека.  В родном Подольске, и не только в нём, Малина — известный и востребованный  концертмейстер, лауреат и дипломант  всероссийских и международных конкурсов. Гордится своей дочерью, за воспитание которой даже получала  благодарность от дирекции школы, в которой  Аня  учится.  Девочка целеустремлённая, способная, занимается эстрадным вокалом, её также привлекает искусство ювелира. У Светланы  любящие родители, которые  всегда и во  всём ей помогают.  А её саму Бог наградил не только талантом, но и сильным характером. Она всего добивается  своим трудом, но  и птицу-удачу, когда та  прилетает,  из рук тоже не выпускает.

Что касается превратностей судьбы, то они, как и у всех, присутствуют и, естественно, перекраивают  на свой лад то, что поначалу  человек  сам себе нафантазирует. Но вот Светлана даже помечтать не успела. Она потеряла зрение в три года из-за травмы, а в пять сердобольная соседка со второго этажа, у которой сердце кровью обливалось от жалости к прелестному, но раненому созданию,    музыкальный педагог Изабелла Львовна Гольдберг (светлая ей память и великая благодарность)  усадила незрячего ребёнка за пианино, полагая, что именно музыка поможет в будущем  не потеряться в жизни. Божий промысел это или случайность, гадать не будем. Главное, что добрая и мудрая женщина не прошла мимо чужой беды, искренне поддержала девочку, уже в раннем детстве открыв ей саму себя.

 Думаю, что   малышка почувствовала это мгновенно, правда,  ещё не осознавая судьбоносности момента. Нежданно-негаданно попав в квартиру на два этажа ниже собственной,  она    неожиданно «поднялась» на несколько этажей выше, потому что волшебный мир музыки, который рождался под её пальчиками,  сразу заворожил и как бы вознёс над реальностью, что ей не могло не понравиться.   К тому же  выяснилось, что  и со слухом, и с памятью в этом направлении у неё всё в порядке.  Через год Изабелла Львовна взяла Свету  к себе в класс,  определив,  таким образом,  профессиональный путь способной ученицы, которой не оставалось ничего другого, как принять его. «У  меня не было размышлений по поводу того, кем быть, когда вырасту, — признаётся Светлана, — я сразу поверила Изабелле Львовне и её интуиции».

Что касается общего образования, то здесь ситуация такая.  Светлана пробовала учиться в коллективе зрячих ребятишек,  но не смогла. Про спецшколу родители узнали позже. И только  в 9 лет она пришла в подготовительную группу  московской школы-интерната № 1, продолжая экстерном заниматься музыкой. А в 13 лет по настоянию Изабеллы Львовны будучи ученицей 4-го интернатовского класса, но уже выпускницей  музыкальной школы, поступила на заочное отделение Московского областного музыкального училища. Правда, для этого надо было получить  разрешение Министерства образования, что приятным бременем легло на плечи мужественного и счастливого  папы.

Два раза в неделю, через одну,  Света с утра до вечера — в Царицыно (именно в этом районе размещалось училище) , а в остальное время — на другом конце города,  ночами навёрстывая пропущенное в интернате. Диплом о среднем  профессиональном музыкальном образовании она получила будучи девятиклассницей. Ей надо было ещё два года ждать аттестата.

На фортепьянный факультет Российской академии музыки имени Гнесиных Светлана поступала, имея не только все необходимые документы об образовании, но и  трудовой стаж. После школы для обретения уверенности решила поработать аккомпаниатором  в местном  Доме культуры. Когда она рассказывает обо всём этом, то понимаешь, что у неё на профессиональном поприще фактически не было простоев. Она всё время поднималась со ступеньки на ступеньку в каком-то стремительном темпе.

  Гнесинка — мечта  каждого музыканта. Естественно, незрячая абитуриентка из Подольска не стала исключением. Правда,  прежде чем решиться  на такой       смелый шаг, ей пришлось  поразмышлять над  сермяжной правдой от бывалых  восовцев, которые, наученные горьким коллективным  опытом, советовали девушке идти проторённой дорожкой, то есть поступать в областной педагогический институт, где незрячих выпускников музыкальных школ уже знают. Для Гнесинки же  тех времен  они  были во многом  ещё экзотикой, хотя прецеденты их обучения  уже имелись, но не на фортепьянном факультете, где, как выяснилось, Светлана  оказалась первой.  Свою настойчивость объясняет так:  «Я рано осознала, что  моё дальнейшее  существование будет связано с музыкой, и уже лет с  12  упорно занималась ею  по пять часов в день,  оттачивая технику. Я человек реальный. Понимала, что мои возможности ограничены, а значит, и выбор тоже. Конечно, можно было бы пойти в филологию или историю. Но музыка уже жила во мне, и я чувствовала,  что обязательно найду себе применение в качестве музыканта. А для этого надо иметь хорошее образование.   В этом смысле я всегда ориентировалась на требования Изабеллы Львовны Гольдберг, главного своего педагога».

В 1988 году Светлана как пианистка принимала участие в Международном конкурсе незрячих исполнителей, который проходил в Чехословакии. Она получила гран-при, и в связи с этим у неё появилась возможность посвятить себя сольной карьере.  Но здравый смысл, которым она всегда руководствовалась в поступках, заставил отказаться от этой, на первый взгляд, привлекательной перспективы  в пользу более надёжной концертмейстерской деятельности. Почему? Опять мотивация очень жёсткая: «Я действовала в  соответствии с теми условиями, которые складывались  в моей жизни. Ну, где в Подольске я могла бы давать сольные концерты? А как аккомпаниатор очень даже востребована. Я не хотела  жить иллюзиями. Предпочла  конкретную работу.  И не ошиблась. Сейчас я обеспечиваю семейные нужды, вкладываюсь в образование дочери. Я работаю там, где мне платят».

Однако, часами не отходить от пианино — труд тяжёлый, связанный  с физическими и эмоциональными нагрузками. И если посмотреть на перечень учреждений, с которыми Малина сотрудничает в родном Подольске, то  нетрудно понять, в каком напряжённом ритме она живёт.  Светлана сотрудничает с   центром детского театрального творчества «Синяя птица», частноё школой танца Елены Морозовой, центром «Орбита», вокальными и хореографическими коллективами трёх Подольских домов культуры, вокальным коллективом «Вдохновение», с солистками которого, победительницами нескольких конкурсов русского романса, членами ВОС Гульнарой Рязанцевой и Зоей Штылиной, она тоже работает. Светлане нравится аккомпанировать  детям,  взрослым,  вокалистам,  танцорам и быть всегда в тонусе.

Ну, а о том, как работает Светлана Евгеньевна,  очень красноречиво  могут рассказать другие  источники. В нашей истории  —  это   прежде всего  грамоты, которых у неё очень много, и мнение специалистов. Что касается грамот, то её несколько раз  награждало Министерство культуры Московской области, администрация  Подольска и даже губернатор  Подмосковья. Они отмечали  её активную работу по духовному воспитанию детей и подростков, по пропаганде среди них хореографического искусства и, самое главное, большой вклад в развитие культуры  области. Она названа лучшим концертмейстером на  фестивале  академического пения  среди инвалидов по зрению «Подмосковные соловьи», на 7 Международном фестивале русского романса и  вообще на всех, в которых принимала участие.

А  мнение специалистов отражено в характеристике, которую подготовило руководство центра «Синяя птица» для представления С. Малины на звание заслуженного работника культуры. Пока оно ещё не получено, но дело, как говорится, в процессе. И дай Бог, чтоб  всё закончилось хорошо.  

Светлана — специалист широкого профиля и в своей профессии может всё, добиваясь великолепных результатов в разных направлениях музыкальной деятельности, в том числе и в такой особой сфере,  как .концертмейстер хореографии. Всем известно, что танцоры работают до седьмого пота. Но ведь тренинги у балетного станка, мастер-классы, класс-концерты  требует постоянного  музыкального сопровождения. Аккомпаниатор вместе  с педагогом  присутствует на всех репетициях ученика, начиная с его первых неуверенных шагов по сцене и заканчивая   выпускным вечером по классическому и народному танцу. Своеобразным итогом этой изнурительной работы и для ученика, и  для его учителей становятся именно класс-концерты, то есть  творческие экзамены. А для аккомпаниатора  они ещё и  своего рода сольные концерты, во время которых он весь как на ладони, раскрывает  все свои способности.   «Малина демонстрирует на них  не только техническое мастерство,  но и свой темперамент, индивидуальность, безукоризненный вкус при отборе материала, композиторский талант, включает в программу вариации   и целые композиции собственного сочинения, не выходя при этом за рамки хореографических  задач. Это требует  знания принципов музыкального развития, законов гармонии, музыкальной формы, чувства стиля. Такое под силу не каждому музыканту. Выразительность её  исполнения оказывает сильное эмоциональное воздействие  и на зрителей, и на танцоров. Великолепное знание музыкальной культуры  позволяет С. Малине наряду с традиционной балетной музыкой Дриго, Пуни, Черепнина, Чайковского, Глазунова, Глиэра, Делиба также использовать фортепьянные произведения Шопена, Листа, Бетховена, Мендельсона,  музыку советских композиторов, отрывки из симфоний и опер. И всё это исполнять одинаково проникновенно, с высокой культурой звучания, одухотворённостью и большим эмоциональным воодушевлением», — так считают специалисты.  

К этим словам надо добавить и то, что Светлана Евгеньевна обладает ещё одним  удивительным даром.  Ведь любая    пианистка, независимо от того, какое у неё зрение,  должна работать с танцором синхронно. А если она его не видит? Как почувствовать ответную реакцию?  Как не сбить настрой и не разрушить стихию танца? Мне кажется, что в этом случае  взаимопонимание возникает на духовном уровне. Может быть, через энергетику, через движения воздуха, через дыхание,  наконец. Но всегда это выглядит фантастично и достойно самых высоких похвал.

Что касается занятий с вокалистами, то Светлана говорит, что работает в разных жанрах, репертуар у неё очень обширный:  это арии из опер, импровизации на джазовые темы  и мотивы народных песен. С  певицами Гульнарой Рязанцевой         и Зоей Штылиной подготовила более 100 произведений. Это, в основном, классические и городские романсы.  «Я обожаю работать с вокалистами, — признаётся она. —Ещё в институте отмечали моё особое аккомпаниаторское чутьё. Я получаю особое удовольствие в этом единении душ, когдачувствуешь другого человека и отвечаешь на его эмоции».

Достичь баланса  в этом, как и в хореографии,  не так-то просто. С одной стороны, аккомпаниатор вроде бы на вторых ролях, но в то же время ведь именно он ведёт певца, даёт ему возможность проявить себя. Не случайно  оперные и эстрадные «звезды»  на гастроли берут только своих концертмейстеров.  Взаимопонимание —  как весы, любое колебание которых может помочь, а может и навредить. Сохранение  равновесие — большой талант, и у Светланы он есть. Зрители  тоже обращают на это внимание. Она сказала что ей  приятно, когда люди после концерта подходят и отмечают её работу.  В такие минуты она думает о том, что правильно выбрала профессию. Её эмоции доходят до других, «в их душах с её помощью происходит очищение высоким искусством».

Кстати, об эмоциях. Ведь   артисты, музыканты в силу специфики  профессии воздействуя  на  чувства людей, часто являются проводниками не своих, а чужих   переживаний. А как же с самовыражением? Не скрывают ли они свою суть за  маской, запихивая её в закоулки души? Светлана в связи с этим рассказала мне про своего знакомого, который очень любит музыку XVIIвека.  Это строгий канонический стиль, построенный на определённой мелодической линии. Он играет её в течение многих лет, находя в ней совпадение  со своим характером, математическим складом ума и эмоциональной сдержанностью.  Человек выбирает то, что ему ближе.  Лично ей нравятся страсти, оттенки разных  чувств, романтика. И её внутренний мир откликается на разные их проявления, что позволяет на сцене сказать о себе больше, чем это могло быть в обычной жизни. Тонкий наблюдатель, слушая исполнителя, легко определяет его характер, творческие предпочтения. Вот и  Светлана на вопрос,  какая она в жизни, ответила, что такая же, как в музыке.  А значит, яркая, страстная и утончённая. Да, она полностью погружена в этот мир, там сформировалась как личность, сделала свой имидж. Там проходит непрерывный процесс самонаполнения и самоотдачи. И самое главное, всё это у неё получается.

Она постоянно окружена десятками имён композиторов и названий произведений, понятно, что любимых, иначе зачем исполнять. А есть ли среди них самые-самые? И хоть Светлана не сторонница такого деления, после некоторой заминки назвала Рахманинова и Шопена. И насколько я поняла, речь шла  не о конкретных работах, а о духовном содержании их творчества,   в котором ей комфортно.  Нет, эти композиторы не включены в её концертные программы. Она просто любит их слушать.  «После работы?» — не удержалась я. Собеседница улыбнулась: «После работы я  сажусь на диван и ничего не хочу делать, никого не хочу видеть». А слушает она их летом, когда свободного времени побольше. Для неё  это — не десерт к чаю. Думаю, что ей  периодически необходимо погружаться в мир, созданный  этими чародеями, чтобы, как в детстве,  вознестись  над реальностью, испытать новые ощущения, которыми вымощена дорога хорошего музыканта.  Почему не играет? «Потому что работа требует от меня другой музыки, и у меня нет возможности всё это держать в руках», — вот её ответ.  

Держать  музыку в руках — очень красноречивая фраза, а для незрячего пианиста она  даже имеет не метафоричный,  а вполне конкретный смысл.  Ведь Светлана никогда не пользуется нотами ни на работе, ни  тем более на концертах. На первую же репетицию приходит с выученным произведением. На её пианино не стоят шпаргалки в виде нотных сборников, страницы которых надо постоянно переворачивать.  Это её обязательное правило, которое объясняется высокой требовательностью к себе и  нежеланием искать снисхождения у коллег из-за отсутствия зрения. Брайлем она владеет с детских лет. В нотах, изданных этим шрифтом, сейчас недостатка нет. С учётом этого Светлане  хватает двух-трёх дней, чтобы выучить наизусть самое сложное  произведение.  А сколько их набралось за  долгие годы аккомпаниаторства?.. И всё это и в памяти, и в руках. Поистине, умом Светлану не понять.

Зато в профессиональной среде к ней относятся как к  первоклассному специалисту без скидок на специфику, доказательством чего является её насыщенная творческая жизнь. Сутки расписаны по минутам. Вот и мне со своим интервью непросто было вписаться в её график.  Однако, когда речь идёт о творческих предложениях, Светлана старается выкроить время. Так,  недавно, кстати, по протекции главного редактора журнала «Наша жизнь» В. Бухтиярова, она   совершила турне по Америке вместе с    солистом Московского камерного хора духовной музыки, пастором протестантской церкви Александром Каракуцем, который выбрал её в качества партнёра для своего проекта. Вместе они выступили с благотворительными концертами  в 25 церквях, собирая средства для помощи инвалидам по зрению России.  А несколькими годами ранее   посетила Германию и Швецию в рамках сотрудничества  с   японской  духовно-релизиозной общественной организацией «Масикари».

 Ну, а после гастролей, конкурсов и фестивалей Светлана Малина  с особо тёплым чувством возвращается в родной Подольск.  Здесь её  тыл,  любимая работа, маленькая, но уютная квартирка, старенькое пианино, молчаливый свидетель её творческого  роста,   понимающие  родители,  дочь,  в развитие которой она  самоотверженно вкладывается. Многое,  о чём мечталось, сбылось. Осознание морального удовлетворения в какой-то момент успокаивает, расслабляет.  Но только до тех пор, пока она не прикасается к клавишам и  руки  не отпускают эмоции души…

Валентина Кириллова

       ПОЭЗИЯ

16 и 17 февраля в Рязани проходил шестой Всероссийский турнир самодеятельных поэтов ВОС, в котором приняли участие 28 незрячих авторов из двадцати регионов России. В нынешнем году творческому состязанию исполнилось  десять лет. Журнал «Наша жизнь» посвятит данному знаменательному событию несколько публикаций. Предлагаем вашему вниманию конкурсные работы победительницы и призёров «Поэтического ристалища». Следует заметить, что в десятку сильнейших лириков на этот раз пробился лишь один мужчина, поэтому составить «чисто женскую» подборку было нетрудно.

Любовь Блоховцова,

 Самара

* * *

Милая  улыбка, тёмно-карий   взгляд.

Ты — моя ошибка двадцать   лет   назад.

Ты — моя  насмешка и полёт  мечты.

Так  во  сне, как  прежде, мчаться   с  высоты.

Улететь   куда-то в солнечный  рассвет…

Ты — моя    расплата в тридцать   восемь  лет.

Попросить   прощенья — некому   простить,

Чтоб   без  сожаленья в вечность  отпустить.

Людмила Калинина,

 Саратов

* * *

Я не блуждаю в мудрости лесах,
И не парю на крыльях в небесах,
Не грежу о прошедшем наяву,
А просто, как назначено, живу.

В душе секретов, тайн особых нет,
     И мой предельно прост автопортрет:
     Я — женщина российских, трудных лет.
     Я — мать, работница и лишь чуть-чуть поэт.
Всё то, о чём мечтаю, чем дышу,
Я доверять бумаге не спешу.
Лишь об одном Пресветлую молю:
«Будь  милостива к тем, кого люблю!

Зажги свой свет, где не видать ни зги!
     От пули и навета сбереги!
     С неправедной дороги отзови,
     И вдохнови на подвиги любви!»

Любовь Протасевич,

 Березники Пермский край  

* * *

Большая Медведица, Малая,

Серебряный звёздный ковш.

Звезда, как снежинка талая,

И месяц на льдинку похож.

Ночь шёлковый зонтик  в мгновение

Открыла для тени и сна.

Для тайны и вдохновения

Подруга ветров — тишина.

Всё лёгкой прохладой окутано,

И в городе нет суеты.

Мечтайте такими минутами,

И сбудутся ваши мечты!

И ветер на ветке качается,

Он ловит звёздную пыль.

И что-то у вас получается,

Мечты превращаются в быль.

Всю ночь над домами уютными

Пусть кружится радуга звёзд.

Любите такими минутами,

Любите, любите всерьёз…

Какими бы ни были трудными

В мелких заботах дни,

Творите такими минутами,

На звёздные глядя огни.

Галина Макарова,

  Вологда

* * *

Зонтик неба ярко-синь,

Вторит птица: синь-синь-синь...

Снег, с рождения седой,

Стал водою молодой,

Но не всюду и не весь:

Там исчез, остался здесь,

И, чем дольше светлый день,

Тем сильнее любит тень.

Отощалый, сер и слаб,

С грустью слышит: кап-кап-кап.

Матушкой-зимой храним,

Разве не был он любим?

Юным был пушист и бел,

Постарел — и надоел?

Нет ответа на вопрос.

Опечален снег до слёз.

* * *

Как живу? Да понемногу,

Без претензии на шик,

День прошёл — и слава Богу,

Лёг в копилку для души.

Чем-нибудь да он означен:

Снегопадом ли, звонком,

Смехом, безутешным плачем,

Просто видом за окном,

Где на яблоне-смуглянке,

Завораживая взгляд,

В белых маленьких тюрбанах

Тихо яблоки висят.

И в мороз они висели,

И в метель, под ветра вой.

Смоет их дождём весенним

Перед новою листвой.

Перед чем-то небывалым,

Что придётся пережить,

Тем, чего недоставало,

Чтоб в копилку положить.

КРУГОСВЕТКА

АФРИКА НА ОЩУПЬ

(продолжение. Начало читайте в №№ 1,2)

  Денёк мы отдохнули, а в понедельник у нас был познавательный вояж «три — в одном». Ранняя  поездка на джипе нас не испугала, ведь и здесь нашим гидом опять был Самир. Загрузились в автобус и поехали в столицу, которая является тёзкой страны в целом. Нам предстояла экскурсия в Тунис, Карфаген и Сиди-бу-Саид, эти города, по сути, являются единым туристическим комплексом.

Первая остановка была в богемном прибежище здешнейтворческой интеллигенции. Ещё во времена Римской  империи очень красивую местность облюбовали патриции. Колоритные кварталы нынешнего столичного пригорода расположены на холме, недалеко от Карфагенской бухты. Говорят, вид изумительный.Путь к нему проходит через парк, в котором можно потрогать гуаву, кактусы и оливки. По одной версии, название поныне заселённого исторического памятника связано с халифом Абу Саидом, а по другой — имя ему дано в честь святого мудреца Сиди-бу-Саида, который сначала служил во французской армии, а потом стал великим лекарем и даже научился гипнотизировать скорпионов. Его сохранившееся жилище как культовое сооружение покрашено в зелёный цвет Ислама. Стены остальных домов белые, что означает чистоту сердца, а крыши и двери — голубые, как  моря. Правда, один оригинал выкрасил вход в жёлтый цвет. Теперь его демонстрируют как достопримечательность. Створки открываются исключительно внутрь. Изучив пальцами некоторые рельефные шедевры,  поняли, что каждая резьба является эксклюзивным произведением искусства. Зарешёченные окошки выходят во двор. Через них снаружи  ничего не видно, а изнутри можно наблюдать за всем происходящим. Раньше для несвободных женщин это было одним из немногих развлечений.

Сиди-бу-Саид находится под охраной ЮНЕСКО, поэтому никаких строительных работ и реконструкций там не ведётся. Некоторые сооружения «помнят» XIIвек. Все постройки старые, глухие фасады в арабском стилепозволяют сохранять драгоценную прохладу. Город очень дорогой, поэтому в нём мало жилых зданий, но много мастерских, магазинчиков, кафе. Улочки и дороги выложены брусчаткой, а в парке тропинки заасфальтированы.

Следующим пунктом увлекательного десанта стал памятный с детства финикийский город. У него действительно трагичная судьба. Патриций Катон Старший каждую свою публичную речь заканчивал призывом: «Карфаген должен быть разрушен!» Так, в конце концов, и получилось. По легенде, даже то место, где он располагался, римляне засыпали солью. Впрочем, это вряд ли, ведь одно время даже жалование легионерам платили данным дорогим и дефицитным продуктом. Да и плодородную почву портить жалко. Её в Африке и так немного. Скорее всего, просто провели культовый обряд, бросили на землю щепотку соли и прокляли это место. Самир рассказал, что некогда африканцы не разрешали здесь обосноваться первым переселенцам «народа купцов и мореплавателей». Тогда коварная иноземная принцесса пообещала местному вождю, что, может быть, выйдет за него замуж, но только пускай он предоставит ей хотя бы столько земли, сколько поместится под шкурой одного быка. Наивный варвар купился на обман. Хитроумная девушка разрезала выданную шкуру на ремни и связала их между собой, чего  хватило, чтобы опоясать приличную территорию, а замуж за недотёпу так и не вышла.

Поднявшись по грунтовой дороге на холм, остановились перед исторической зоной, чтобы изучить схему исчезнувшего града. Наши спутники с высоты полюбовались видом залива, вода в нём насыщенного синего цвета, как на открытке. Говорили, что зрелище — необычайное! Кто хотел фотографировать, оставлял символичную плату. Я также снимал на телефон и попытался оставить мелочь, но с незрячего не взяли. Побродили по пешеходной зоне с развалинами административных зданий и публичных домов античного мегаполиса. Отдали должное огромным термиям, которые, по сути, являлись закрытым клубом  для богемной элиты и сильных мира сего. Плебеи туда никогда не ходили. Практически везде одно и то же: отдельно стоящие или уже упавшие колонны и лежащие в беспорядке каменные блоки, украшающие руины. Всё ценное давно хранится в музеях. 

После сбора группы отправились к остаткам финикийского Карфагена. Туда туристов не допускают, да и мало интересного там сохранилось. Посмотрели издали на раскопки и поехали к римским резервуарам, протяжённость которых составляет 102 метра,  ширина — 8, а глубина — 7 метров. Вода из них самотёком шла по акведуку к домам латинян, располагавшимся ниже по склону. От горных источников к резервуарам шёл водопровод длиной 135 километров. «Сработанный ещё рабами Рима», поныне действующий объект представлял собой прямоугольную трубу четыре на семь метров в поперечнике, прикрытую плитами, чтобы драгоценная влага не испарялась и в неё не попадал мусор. Перед таким колоссальным сооружением даже египетские пирамиды меркнут. Чудо древней инженерии впечатлило. Только вот спуск в долину был не вполне комфортным из-за скользкой щебёнки под ногами, к тому же  мы повстречали местную змею неизвестной породы. Экскурсантки испугались, рептилия — тоже и поспешила уползти.

Потом мы посетили местный музей. Каждый его этаж посвящён одному из периодов истории Туниса: первый — берберский, второй — финикийско-римский и византийский, а третий — арабский или, точнее, мусульманский. Что возможно, мы изучали на ощупь. Я запомнил латинские барельефы и саркофаги, а особенно — надгробную статую женщины в тунике. Она изготовлена из шероховатого известняка, так как с мрамором и гранитом  в Тунисе туго. Необходимые материалы привозили из самой Италии. Они были чрезвычайно дороги. В соседнем парке с удовольствием потрогали ливанский кедр, а затем отправились в столицу страны, которая называется так же, как и государство в целом. В городе  Тунис проживают более двух миллионов человек, что составляет почти пятую часть населения страны. Его достаточно современная архитектура местами напоминает Париж. Строили «жемчужину Средиземноморья» ещё при французах, по-видимому, колонизаторы хотели перенести сюда кусочек родины. На центральной улице, напоминающей Елисейские поля, находится католический собор Святого Людовика, умершего во время Восьмого Крестового похода в Африку. Напротив, через дорогу от него, поместилась скромная православная церковь. Не все корабли с беженцами из Советской России застряли в Стамбуле, некоторые доплыли до развалин Карфагена. Часть эмигрантов обрела здесь вторую родину. Это и объясняет наличие в окрестностях Сахары признаков славянской культуры.

В центре практически каждого крупного тунисского города есть своя Медина. Подобный район является остатком средневекового поселения, в прошлом окружённого крепостной стеной, вокруг которого разросся современный город. Выходить оттуда нужно обязательно тем же путём, что и зашёл, иначе европейцу легко заблудиться, ведь там узкие и извилистые улочки, а ещё бурлит восточный базар: в глубине — для арабов, а поближе к входу — для туристов. Нам сувениры насильно в руки не совали, никуда не тащили, если что-то заинтересовало, охотно показывали. Вполне возможно, что со зрячими было иначе. Именно там со мной произошёл казус. Татьяна и Самир зашли в магазин, а я остался у входа покурить. Слышу, как будто украшения слева от меня позвякивают, решил образцы товара «пальцами оценить». Убрал окурок в «мини-мусорку» (чтобы не искать урну, я  беру с собой бутылочку, в неё и складываю ненужную мелочь). Смотрю, действительно висят приятные на ощупь цепочки, мониста да  ожерелья, с шёлком перемежаясь.  Вдруг кто-то  мягко  берёт мою руку и убирает. Тут только соображаю, что это же не манекен,  а живая женщина рекламирует  национальный наряд. Долго извиняться пришлось. Слава богу, обошлось. Вскоре после этого идём между продавцами и покупателями, и вот слышу, позади девчонки смеются и щебечут. Я спросил: «Самир, посмотри, за нами идут красивые девушки, это туниски?» Он отвечает: «Да. Слушай, а откуда ты знаешь, что красивые?» — «Сердцем чую. Такие голоса чудесные!»

Наш куратор организовал для русских подопечных эксклюзивную экскурсию в Корбус. На рассвете Амер заехал за нами. В машине уже сидела молодая пара с далёкого Сахалина. Иностранцев в этот райский уголок возят крайне неохотно, потому что состоятельные арабы сами любят там лечиться и отдыхать. В курортном городке сразу спустились к пляжу. На берегу стоял бербер, которому оставили пару динаров, чтобы он присмотрел за вещами. Нам очень понравился природный контраст: сидишь в прохладном море, а рядом со скалы падает обжигающая влага термальных источников. Температуру под 80 градусов рука не терпит. Между водопадом и утёсом  прячется уютная пещерка. В ней возникает эффект парилки с естественной ингаляцией. Там располагаются преимущественно говорливые туниски. Гид их вежливо попросил ненадолго освободить «убежище», и нам пошли навстречу. Осторожно забравшись внутрь грота, вволю погрелись и подышали.

Термальные воды используются и в турецких банях — хамамах, в которых кипяток фонтанирует бесплатно. Туда мы и отправились. Татьяна и попутчица Наташа пошли в женское отделение, а мы, понятное дело, в мужское. Мне показалось скучновато: заходишь, сидишь на тёплых лавках, понемногу потеешь и всё. Зато арабы там часами беседуют, массаж друг другу делают. Меня Амер тоже ублажил, начав с головы, постепенно добравшись до пальцев ног, каждый суставчик выворачивая каким-то зверским образом. В конце взял меня за щиколотки, поднял, потряс и «уронил» на лавку. Неописуемое блаженство! У наших женщин приключился казус. Их обслуживали по высшему классу, потому что они оплатили все дополнительные услуги. Их намазали глиной  и обернули простынями, оставив в покое. Было приятно и тепло. Затем они приняли душ и пошли к массажистке, которая их за ноги не трясла, но они всё равно остались довольны. После процедур, Татьяна обернулась в парео, а Наталья надела только купальник, и они направились к выходу, где их остановили туниски и попытались что-то объяснить. Оказалось верным предположение моей супруги: им просто предлагают поприличней одеться перед выходом на улицу.

Совершили мы и чудесное морское плавание на классической арабской фелюке, только с двигателем. Мы ходили на необитаемый остров Курия. На деревянный, почти пиратский парусник нас набилось человек тридцать, но из России лишь мы. Нам повезло, что один из матросов с очень популярным арабским  именем  Хасан говорил по-русски, правда, с лёгким украинским акцентом, потому что учился в Харькове. Когда остановились порыбачить, нам выдали леску с крючками, её спускали за борт, предварительно оснастив наживкой. Средиземноморская рыба оказалась очень хитрой, и улов оказался не богатым. Я не поймал ничего, хотя поклёвки ощущал. От кораблика до берега и обратно нас перевозили на плоскодонке, которая лихо прыгала на волнах, осыпая нас брызгами. Островок небольшой, скорее, песчаная коса, обойти можно минут за двадцать. Несколько пальм и оборудованный для туристов пляж — вот и все достопримечательности. Пока туристы плавали и гоняли  мяч, экипаж готовил на костре обед. Очень нам понравились морепродукты и мясо на шпажках. Изумительной оказалась и десертная  дыня. На обратном пути планировалась встреча с дельфинами около рыбацких сетей, но нам не повезло. Чтобы развлечь европейцев, моряки выбросили за борт молодого коллегу и начали его артистично вылавливать. Затем нам показали популярный на Востоке мужской танец в юбках. Кто видел, говорят, можно засмотреться!

Я давно мечтал полетать на парашюте за катером. В Геленджике мне категорически отказывали, а в Тунисе этот аттракцион проводился недалеко от нашего пляжа. В первый же день, придя на море, мы пошли выяснить, реально ли это. Оказалось, никаких проблем. Тридцать динаров плати и всё удовольствие. Против сопровождающего инструктора я возражать не стал. Надели на меня амуницию. Катер набрал скорость. Мы поднялись и полетали. Затем вознеслась и Татьяна. Ещё раз побаловал я себя накануне отъезда. Как опытным экстремалам, нам уже напарников не навязывали. Мне полёт очень понравился, а супругу он не особенно впечатлил. Она сравнила его с катанием на карусели. 

Нам устроили индивидуальную экскурсию в Суз. Местная небольшая крепость в средние века охраняла город от пиратов и расположена в районе порта. Бойницу можно представить в виде лежачего усечённого конуса. Меньшее основание располагается с внутренней стороны крепости, а большее — с внешней, чтобы шире был угол обстрела. Дозорная башня состоит из двух  цилиндров, один из которых немного шире другого и как бы одет на меньший, превращённый в склад. В пространстве между ними находится винтовая, очень узкая лестница. Идёшь и плечами стены задеваешь. На самом верху — открытая площадка для наблюдателей с бортиком и зубцами для укрытия при обстреле. Впоследствии это сооружение выполняло функции минарета, когда здесь была устроена мечеть, ставшая теперь музеем. Кстати, за входные билеты с инвалидов по зрению денег не взяли. Постояли туристы и возле  памятника арабским партизанам. Оказывается, патриоты скрывались в здешней Медине. Днём они  были торговцами или ремесленниками, а ночью — борцами  за свободу. К нам иногда подходили любопытные арабы и, услышав, что мы из России, радостно восклицали: «Ой, Самара-городок…» Поразительную популярность этой песни никто объяснить не мог.

Мы не раз самостоятельно отправлялись за покупками или пообедать, причём Татьяна дико торговалась, за что  её прозвали «Мафиози». Мы подходили к ресепшн, и сотрудник отеля ловил нам такси. На обратном пути помогали официанты либо прохожие. Подобные услуги сравнительно дёшевы, а таксисты очень предупредительны и всегда нас провожали. Алкоголь продавался только в сети магазинов «General». Местное пиво очень приличное, а вина — просто чудесные, благодаря французам, разбившим там виноградники. Кроме привычных нам сортов белого и красного, есть ещё розовое и серое. Из крепких напитков выпускается инжирная водка с удивительно родным названием «Буха», напоминающая  плохой свекольный самогон. Довелось дегустировать и финиковый ликёр «Тибарин». Мне он показался крепковатым, отдающим спиртом. Его обычно добавляют в кофе. Понравился зелёный чай с мятой и сахаром. Этот хорошо освежающий и утоляющий жажду напиток кипятят минут десять в специальной посуде, а потом в него добавляют кедровые орешки. Надо заметить, что сырую воду из-под крана в Африке пить не рекомендуется. Заказывая в кафе основное блюдо, о хлебе  и салате можно не заботиться, потому что они  автоматически входят в порцию и в счёт не включаются. На стол сразу подают тарелочки с оливками и овощами, а также острые соусы. Гарнир по умолчанию прилагается к мясу или рыбе, которая просто свежайшая, такое ощущение, что её только что выловили и сразу приготовили. Кстати, креветки не всегда такие «прорезиненные», как у нас, а нежные, когда свежие. Очень вкусен арабский треугольный «чебурек» — «брик» с начинкой из тунца, яйца, картофеля и зелени. Тунисцы любят перекусывать хлебушком, который  сначала обмакивают в оливковое масло, а затем в мёд. Супруга, оценив простоту и полезность незатейливого кушанья, вернувшись на родину, иногда так завтракает.

Незаметно пришло время прощания с Тунисом. Накануне дня вылета нам сообщили, во сколько за нами заедет трансфер. К назначенному времени мы спустились в холл. К сожалению, Амер не смог нас проводить, но поручил это другому гиду, который  сопроводил нас до сотрудника аэропорта. С его помощью мы зарегистрировались, прошли паспортный контроль, таможню, сдали багаж и без проблем погрузились в самолёт, который возвратил нас на родину. Впрочем, на этом наше знакомство с Африкой не закончилось. 2011 год мы встречали в египетской  Хургаде, но это уже другая история.

Андрей  и Татьяна Усачёвы