Реабилитация и мы

 

7-й всероссийский турнир самодеятельных поэтов ВОС

 

Зоя Шишкова

7-8 февраля 2015 года в Петрозаводске прошел седьмой Всероссийский турнир самодеятельных поэтов ВОС. О том, как проходил художественный конкурс рассказывает Зоя Шишкова.

 

К сожалению, мне не удалось побывать на Седьмом всероссийском турнире самодеятельных поэтов ВОС. Чтобы рассказать о нем, пришлось воспользоваться записью. В Петрозаводск съехались поэты из одиннадцати регионов России – это Архангельск, Кострома, Тверь, Краснодар, Московская область, Санкт-Петербург, Ставрополь, Татария, Тюмень, Чувашия. Ну и, конечно, сама Карелия не могла не представить своих поэтов. Всего было пятнадцать участников. В состав жюри вошли художественные руководители КСРК ВОС, заслуженный работник культуры Российской Федерации Анатолий Николаевич Хаялетдинов, заместитель директора Карельской республиканской библиотеки для слепых Марина Александровна Лукина и член Союза писателей России Леонид Борисович  Авксентьев. Хозяева тепло поприветствовали гостей не только добрыми словами, но и прекрасными музыкальными произведениями, и конкурс начался. Сначала конкурсанты должны были представить свой автопортрет, познакомиться друг с другом. Разные поэты и, конечно, разные автопортреты. Вот Марина Платонова из Казани.

- Предлагаю вашему вниманию лирический автопортрет.

Перламутровый блеск жемчужины,

Как душа в оболочке чувства.

Я стихами тетрадь завьюжила,

Чтобы не было в доме пусто.

Я смотрю в зеркала как в прошлое,

Силуэт в ореоле ветра.

Пусть жемчужина в море брошена,

Расставанье морского цвета.

Звездопадом душа простужена,

Чтобы чудо могло присниться.

Я хотела бы той жемчужиной

На ладони твоей искриться.

А Надежда Нельзикова из Архангельска представляет себя с некоторой иронией.

- Это ж надо умудриться

В ночь осеннюю родиться

Где-то на краю тайги.

Жить на Волге и учиться,

В север русский вдруг влюбиться,

В даль дорог и свист пурги.

Это ж надо постараться,

Из Архангельска примчаться

Через Петербург сюда,

Чтоб на конкурсе поэтов

О себе все без секретов

Вам поведать, господа.

Как у всех, семья, работа,

Повседневные заботы,

Увлеченья, интернет,

Кошки, книги и подруги,

Рукоделье на досуге.

Да чего там только нет.

Это ж надо быть Надеждой,

В жизни нынешней и прежней

Что-то делать для людей.

В общем, жить не унывая,

Из красот родного края

Для стихов своих и песен

Черпать множество идей.

А вот автопортрет Анны Хазиевой из Костромы, честно говоря, меня несколько поразил. Судите сами.

- Бесполезен я для мира,

Но родился с мыслью ценной.

Путь и в наши времена

Быть хотел бы Авиценной.

Языка не поменял бы,

Во главу нам и канон.

Жил бы как Гай Юлий Цезарь

И судил, как  Соломон.

На своей заправской кухне

Сотворил бы крем-брюле.

Так родился бы к салатам

Новый повар Оливье.

А увидеть бы хотелось

Мне за свой короткий век,

Чтоб не волком человеку

Был бы каждый человек.

Оригинальным был также авторский портрет Анны Фоминой из Петербурга.

- Я прочитаю стихотворение, оно обо мне. Называется «Опасная кошка».

Она опасная кошка,

В ее когтях его сердце.

Она на скользкой дорожке,

Ей в час ночной не согреться.

В ее глазах дымка грусти,

В повадках искра сомненья.

Она так близко подпустит

Того, кто ждет наслажденья.

Она обидеть не хочет,

Но больно ранит порою

Своей бесшумной походкой,

Своею хищной игрою.

Она покой и блаженство,

В ней океан нежной страсти.

Но в мире нет совершенства,

А в сердце нет веры в счастье.

И лишь в забвенье случайном

Она неслышно взывает

К тому, кто знает все тайны,

К тому, кто все понимает.

После того, как поэты представились, их стали проверять на эрудицию. Началась интеллектуальная игра. И тут оказалось, что конкурсанты должны обладать очень широкими знаниями. Они должны иметь представление о теории стиха, знать не только поэтов-классиков, но и незрячих поэтов. Им предлагались вопросы из истории ВОС. В результате выяснилось, что многие недостаточно были подготовлены к таким испытаниям. Но с заданием все-таки справились, и после этого пришло, наконец, время раскрыть свои таланты, представить поэтические композиции. Оценивая творчество поэтов, жюри, прежде всего, учитывало авторскую самобытность, творческое мастерство, исполнительский уровень и оригинальность  раскрытия темы. В композициях у всех преобладала лирика, судите по названиям: «Потребности души», «Женщинам», «Любовь с оттенками дождя», «Северные зимние зарисовки», «Времена года» и тому подобное. Вот фрагмент из композиции Татьяны Гордон из Московской области.

- Моя композиция называется «Иду по жизни».

Я иду по жизни, балансируя

Между светом, тьмою и судьбой.

Робко между звездами вальсирую,

Не хочу быть пойманной тобой.

Надоели споры, обещания,

Тусклых дней седая череда.

Прикрываюсь от тебя молчанием

И твержу: «Что было – ерунда».

Шаг, другой, длиннее расстоянье,

От тебя я дальше ухожу.

Звезды помогают мне мерцаньем.

Не поддамся больше шантажу.

Соблазнюсь едва ли уговорами,

Привыкаю без тебя, одна.

Пусть кричат над кем-то злые вороны,

Что случилось –  не моя вина.

Обратило на себя внимание одно из стихотворений в композиции Ирины Гуляевой из Петрозаводска.

- Я с Александром Пушкиным по Пушкинской пройдусь.

И всем прохожим встреченным счастливо улыбнусь.

Смотрите и завидуйте, я с Пушкиным иду

В 2015-м, не может быть, году.

Я в джинсах и кроссовочках, на голове берет.

Он в сюртуке поношенном, при нем его брегет.

Мы посидим в кафешечке и выпьем с ним пивка,

А после на скамеечке сразимся в «дурака».

Вокруг столпится публика: «Ай, Пушкин, вот дает»!

Сидит, в картишки режется, и «Орбит» он жует.

Он  телефончик сотовый из сюртучка достал,

Наталье Николаевне сэмэсочку послал.

«Не беспокойся, душечка, к обеду не вернусь,

Сегодня презентация, слегка призадержусь».

Я проиграла Пушкину и джинсы, и берет.

Он мне на память добрую оставил свой брегет.

Теперь сверяю время я по пушкинским часам,

И верю, и не верю я всем этим чудесам.

Но вот сегодня вечером ко мне пришло сэмэс:

«Тебя я лю, голубушка», и подпись – Твой А.С.

Анна Фомина представила музыкально-литературную композицию, а вот композиция Алексея Пижонкова из Твери явилась неожиданным диссонансом в этой лирической атмосфере. Она была посвящена 70-летию Победы. Алексей в своих стихах прослеживает ход истории Великой Отечественной войны, размышляет о погибших. А в заключение композиции он сказал:

– Прошло 70 лет, над нашими головами относительно мирное небо. А мы частенько ругаем жизнь, жалуемся на то, что какая она плохая. А вот интересно, что бы сказали  те, кому пожить так и не  удалось, как следует? Мне думается, что примерно это.

Любите жизнь, когда надежды нет,

Когда она вам кажется постылой,

Когда темнее ночи был рассвет,

Когда она становится унылой.

Любите жизнь, когда не повезло,

Когда друзья навеки изменили.

Любите жизнь невзгодам всем назло,

Любите, что бы там не говорили.

Любите жизнь, когда она черна,

Когда не счесть проблем, и очень сложно,

Уже за то, что вам она дана.

Любите жизнь, пока еще возможно.

После поэтической композиции жюри подвело предварительные итоги.  Из пятнадцати участников было отобрано семь финалистов, перед которыми открылись двери творческой мастерской. Финалисты должны были начинать с нуля, и работа им предстояла нелегкая. Сначала за пять минут они должны были сочинить оду, прославляющую Всероссийское общество слепых. Поэты с честью справились с этим заданием. После этого от них потребовали написать эпиграмму на Михаила Юрьевича Лермонтова. Послушайте, как выполнили это задание Татьяна Гордон и Алексей Пижонков.

Татьяна Гордон:

«Белеет парус одинокий»,

Писал, конечно, он не зря.

Стою, пишу вот эти строки,

Гляжу, как вспыхнула заря.

А он белеет там, вдали.

Вот если б мне туда забраться,

На самый краешек земли.

За Михаилом ж не угнаться!

Алексей Пижонков:

Сказать, наверное, мог бы я отлично.

Немало слов с моих б слетело губ.

Но так как я его не знаю лично,

Сказать о нем плохого не могу.

На эпиграмму отводилось три минуты. А за две минуты конкурсанты должны были продолжить известное пушкинское «У Лукоморья дуб зеленый, Златая цепь на дубе том. И днем, и ночью кот ученый Все ходит по цепи кругом». Вот как дописали Пушкина Анна Хазиева, Алексей Пижонков  и Татьяна Гордон.

Анна Хазиева:

Все ходит кот, ни дня не дремлет,

Ему там леший тихо внемлет.

И я бы спал под дубом тем,

Но храпом помешал бы всем.

И так бы сказка прекратилась,

И в пыль бы чудо превратилось.

Алексей  Пижонков:

Русалка там всё принца ищет,

Жар-птица весело  там свищет.

А бородатый Черномор

Из-под венца кого-то спер.

Татьяна Гордон:

А рядом плещут моря волны,

Шуршат ракушки под ногой.

Душа и сердце счастья полны.

О, Геленджик, такой родной!

А на буриме (буриме – это четверостишие на заданную рифму) отводилась только одна минута. Рифма была такая: поэт – свет, печка – свечка. Вот что успели сделать за одну минуту Марина Платонова, Анна Хазиева, Анна Фомина и Ирина Гуляева.

Марина Платонова:

Пусть топится печка,

Ведь жизнь словно свечка.

Пусть каждый поэт

Прочувствует свет.

Анна Хазиева:

В доме вырубили свет,

И затосковал поэт.

Эврика! В запасе свечка.

Нет уж, полежу на печке.

Анна Фомина:

Я зажгу в гостиной свечку,

Погашу на кухне свет.

Замурлычет кот на печке,

Оживет во мне поэт.

Ирина Гуляева:

Да будет свет!

Сказал поэт.

В руках его горела свечка,

А душу мягко грела печка.

И последнее, пятое задание мастера должны были выполнить за 30 секунд. Они должны были написать двустишье, первая строка предлагалась из стихотворения Леонида Авксеньтева. Она такая: «А, может, мы с тобой не зря незрячие?» Вот как ответили на этот вопрос Надежда Нельзикова, Анна Фомина и Алексей Пижонков.

Надежда Нельзикова:

А может мы с тобой не зря незрячие?

Но вместе точно станем мы богаче.

Анна Фомина:

А может мы с тобой не зря незрячие?

Ведь жизнь игра, а мы в ней словно мячик.

Алексей Пижонков:

А может мы с тобой не зря незрячие?

Не видим в мире мерзкой всякой всячины.

На этом муки творчества для поэтов закончились. Через некоторое время объявили результаты. Было много поощрительных призов, а в числе победителей стали все финалисты. Третье место заняли Надежда Нельзикова, Ирина Гуляева и Алексей Пижонков.

Я задала несколько вопросов нашим поэтам.

- Алеша, с каким  чувством вы ехали на турнир? Волновались?

- Волнение, конечно, было. Во-первых, потому что все необычное всегда волнительно, то есть то, с чем ты никогда раньше не сталкивался. А во-вторых, я попал на этот турнир чисто случайно, практически в самый последний момент. От нашей организации должен был ехать другой участник, но получилось так, что  он заболел, и поэтому пришлось мне.

- На какой-то приз рассчитывали, когда ехали на турнир?

- Я никогда не считал себя поэтом. Для меня это скорее увлечение, чем какое-то призвание. Поэтому ни на что я не рассчитывал. Более того, я даже не рассчитывал на выход в финал.

- Какое впечатление вообще конкурс на вас произвел?

- Впечатление, конечно, положительное. В том плане, что, во-первых, несмотря на то, что сейчас проводится реформа образования, которая показывает, что уровень читающих людей снизился, и пишущих. Этот конкурс показал, что это не совсем так, что все-таки есть люди, которые и читают, и пишут, потому что было  достаточно много молодежи на этом конкурсе. Ну и, конечно, новые впечатления. То есть одно дело, когда ты просто варишься в собственном соку, другое дело, когда  приезжаешь и слушаешь других людей, что-то анализируешь потом, что-то берешь для себя на заметку. Например, мне очень понравились буриме и эпиграммы, и я теперь периодически тоже играюсь  в это.

- А было что-то, что не понравилось?

- Вы знаете, мне не совсем понравилось как раз в плане организационном. Насколько я знаю, в прошлых турах в первый день шли все  конкурсы, затем объявляли финалистов, и только на следующий день был финал. А в этот раз они немножко поменяли структуру, и практически сразу после объявления финалистов начался финал.

- Может  это мелочи?

- Как мелочи? Нервные клетки, конечно, немножко пострадали.

- До финала были конкурсы, какой самым трудным показался?

- Для меня самое трудное – это литературно-интеллектуальная викторина, безусловно.

- Вы считаете, что были достаточно подготовлены к этому турниру?

- Как сказать, я не рассчитывал особо ни на что, когда туда ехал.

- А если еще позовут, поедете?

- Ой,  не знаю.

Вторую премию получили Анна Хазиева, Анна Фомина и Марина Платонова.

Марина Платонова: Это у меня уже четвертая поездка на данный турнир.

- А призером сколько раз вы были?

- Все четыре раза и была. Второе место у меня было в 2005-м году в Глазове, потом в Ульяновске в 2009-м, в 2011-м первое в Пензе, и вот в Петрозаводске второе в этом году. Для меня эти конкурсы – всегда море позитива, творческое общение.

- А чем отличается этот конкурс от предыдущих?

- Для меня, например, было отличие в том плане, что все конкурсанты были мне незнакомы, сплошные знакомства, новые люди, новые творческие имена. Очень интересно в этом плане.

- А как вам кажется, новых друзей среди новых знакомых приобретете?

- Надеюсь, что да.

-  А были какие-то отрицательные эмоции?

- Нет, нет, совершенно нет. Два дня вот такого творческого  общения, такой определенной ауры, стихов, полное погружение в поэзию. И настолько там концентрация положительных эмоций, что просто, мне кажется, для негатива не было места.

- А условия конкурса вас устраивают?

- В принципе, да. Единственное, мне кажется, не столь большую роль должна занимать интеллектуальная игра. Конечно, она важна и интересна. Но при подсчете баллов, мне кажется, она не должна играть определяющую роль в выборе финалистов. Я знаю, что многие разделяют мою точку зрения, что интеллектуальная игра должна быть более вспомогательным элементом этого конкурса, но не решающим.

- Марина, а какова была ваша закулисная жизнь?

- Мы общались,  погуляли по городу.

- А вы читали стихи в такой домашней обстановке?

- Стихи, да, читали. Ну, наверное, все-таки больше общались в прозе, о жизни, о творчестве. Да, еще вот хотелось бы сказать, что организаторы в Петрозаводске очень большие молодцы, они нам такую замечательную экскурсию организовали, поход в музей берестяных фигур. И там для нас устроили такую тактильную экскурсию, мы могли потрогать, ощутить вот это тепло бересты, этих фигур. Была масса положительных впечатлений, связанных с этим, потому что это непосредственно тоже творчество.

Победительницей поэтического турнира стала Татьяна Гордон.

-  Первое место, оно для вас неожиданность или вы все-таки как-то втайне надеялись, что будете победительницей?

- Не могу ответить на этот вопрос, потому что когда приехала, стала слушать, как читают другие, что они читают, а приехала сильная группа, хорошие стихи. И не знаю, в общем, об этом не думалось.

- А самые яркие впечатления от этого турнира?

- Я ехала туда не одна, со мной ехала моя подруга Татьяна Чикова. Она начала писать под моим влиянием, и, немножко, под моим руководством. Мне было очень радостно, когда стали вручать от Центрального Правления поощрительные дипломы и  вдруг назвали ее фамилию, вот это была радость.

- У вас были разные задания, вас проверяли и на эрудицию, и домашние задания были, и прочее. А что больше всего вам в этом понравилось, какое задание?

- Поэтическая мастерская. Здесь, понимаете, проверяется сам человек, как он, может писать или нет.

- А если бы вы были не победительницей, а членом жюри, кому бы вы дали первое место?

- Ой, это сложно. Мне понравилась Надежда Нельзикова из Архангельска, Анна Хазиева из Костромы, Марина Платонова из Казани.

- Что для вас главное в поэзии?

- Главное, наверное, сами стихи, сама поэзия. Потому что мои стихи – это моя отрада, это то, чем я сейчас живу.

Отзвучали стихи, отбушевали страсти, закончился праздник для поэтов. Итог подводит член жюри Леонид Авксеньтев.

- Порадовало на этом конкурсе то, что появились новые имена, то, что качество все-таки растет у нас с каждым разом. И люди эти новые, у них стихи немножко качественно отличаются от прежних участников. Стали более профессиональные стихи, исполнение.  На этом конкурсе, пожалуй, не было ни одного участника, который бы небрежно или плохо прочитал. Все на достаточно хорошем уровне выступали. Что не понравилось, от одного турнира к другому люди плохо читают условия, в результате чего получаются непонятки. Люди не понимают, что такое композиция. Ну, это даже мне странно, потому что поэт должен знать, что целевая направленность какая-то тематическая должна быть. Люди не читают наши журналы, ни «Нашу жизнь», ни «Диалог», не слушают Радио ВОС, не слушают Радио РАНСиС. Потому что если бы это слушали, хотя бы просто литературные страницы или литературные передачи, они бы уже знали друг друга. Я их всех практически знаю, потому что имена уже известные. Читать надо нашу прессу, слушать надо наше радио. Я хочу пожелать, но это уже не к участникам, это к организаторам конкурса, пересмотреть надо все-таки эту систему. Я считаю, что нельзя судить о поэте только по мастерской стихосложения. Поэт, прежде всего, оценивается по его литературной композиции. Потому что именно там он показывает, на что способен.       

Творческий подход

 

Творчества просит душа

Евгения Сосновская

 

Умение работать на компьютере и выходить в интернет открыли для многих незрячих возможность общаться, невзирая на расстояние и часовые пояса. В очерке «Творчества просит душа» Евгения Сосновская рассказывает об одном из многочисленных интернет сообществ, созданном незрячей художницей Ларисой Павловой. Его участники всерьез увлечены прикладным искусством, рукоделием и всегда готовы делиться друг с другом уникальным опытом.

 

Фантазии полет и рук творенье

С восторгом я держу в своих руках.

Не знает, к счастью, красота старенья,

Любовь к прекрасному живет в веках.

Умелец может сделать из железки,

Из камня, дерева шедевр красоты,

Из разноцветья бисера и лески

Как в сказке чудеса творишь и ты.

Я прикасаюсь к броши осторожно,

Она чарует и ласкает взор.

Представить трудно, как это возможно

Создать невиданной красы узор.

Как результат терпенья и уменья,

Изящества и цвета чистота,

И совершенство формы. Нет сомненья –

Наш мир спасут талант и красота

Каждую среду в 11 часов по московскому времени на скайп-конференции собираются незрячие любители рукоделия. Встречаются для того, чтобы пообщаться, поделиться опытом, обсудить схемы бисероплетения, вязания, кулинарию и не только. Свое сообщество они называют «Наш милый, добрый рукодельный Теремок». Создала это сетевое сообщество незрячая художница из Санкт-Петербурга Лариса Павлова.

– Сначала немножко о себе расскажи, как получилось, что ты стала художником?

– В 8 лет я потеряла зрение, меня стали водить на различные кружки, в том числе на рисование к Юрию Алексеевичу Нашивочникову. Он разработал все приемы рисования для незрячих, которыми я пользуюсь. Ему попал в руки журнал «Юнеско» за 1959 год, где были фотографии скульптур незрячих американцев. Он говорит: «В них есть все, кроме фотографичности». Его настолько это задело, что он захотел поучиться рисовать у незрячих. С 1961 года он стал работать в школе для незрячих, преподавать рисование, скульптуру. Первые полгода на общественных началах, потом его взяли на ставку. А в 1976 году он стал вести студию «Художник» при Доме культуры для незрячих. Туда уже ходили его повзрослевшие ученики и дети, кого родители водили. Детей было мало. Папе так нравилась атмосфера в студии, что он с удовольствием меня водил, особенно по выходным. Как у ребенка, у меня бы самой терпения не хватило, это заслуга папы, ну, и Юрия Алексеевича, конечно, его таланта как педагога, художника.  

– А фотографичность  - как это понять?

– Фотографичность - это передать изображение, как оно есть, и не вложить в него душу. Зрячий художник видит детали, пытается передать их на полотне или в скульптуре. Он часто теряет сущность самой работы, и она получается  разобщенная: вот  птичка, вот  цветочек, вот  дерево или дом, а целого не получается. Этому зрячему художнику приходится долго учиться, а незрячий человек, он не может акцентироваться на деталях, он воспринимает образ в целом,  или задумку в целом. А во-вторых, незрячий художник не может копировать, у него мало возможностей видеть работы других художников. Сейчас такие возможности появляются, да и раньше Юрий Алексеевич водил в музеи, но все-таки это не в той степени, как зрячие художники. Зрячие художники учатся на работах других художников, а незрячие, даже если они потрогали работу другого художника, все равно незрячий передаст ее по-своему. То есть, нет копиистики, он не сделает две одинаковые работы.

– Тебе сложно было учиться?

– Я видела до восьми лет, поэтому для меня это не было чем-то таким экзотическим. Учил Юрий Алексеевич ненавязчиво, мягко, и если какие-то советы давал, то это было в такой мягкой форме, что не воспринималось как критика. Он сначала похвалит, потом скажет, что вот если бы ты сделала вот так, то было бы еще лучше. При этом  он никогда мою работу не трогал, только делал какие-то поправки на словах и предлагал мне внести какие-то изменения самой.

– После окончания студии ты решила поступить в художественный институт, чтобы дальше продолжать учебу?

– Нет, мне даже в голову такое не приходило. Да меня никто бы и не взял на самом деле. Я один раз делала попытку поступить в художественное училище, уже ближе к 30 годам, но мне прямым текстом сказали, что не возьмут.

– Твои картины, это все твой личный опыт?

– Опыт и педагогический талант Юрия Алексеевича. Я семь лет работала массажистом в институте мозга, а потом уже стала искать дело для души. Я поняла, что нужно искать то дело, которое будешь любить. И так получилось, что я нашла себя именно в рисовании. Мы как-то говорили с подругой, и она удивилась, что я рисую. Тогда только я поняла, что об этом не знают даже незрячие, что могут рисовать, а уж тем более зрячие люди.  Мне захотелось об этом рассказать, захотелось сохранить методики рисования, потом их распространить. Для этого сделали сайт, стали выставляться. Первая выставка была в библиотеке, Торжковская, дом 11, это обычная библиотека у нас в городе. Именно там меня приютили и несколько лет выставлялись. На следующий год папа повез мои работы в Манеж, где каждый год проходила выставка всех петербургских художников. Брали по одной работе, а там огромный-огромный зал. Повез работу в Союз художников на ежегодную осеннюю выставку. Мы решили, что он не будет говорить, что я не вижу, посмотрим, как отнесутся к моим работам. Мои работы приняли  хорошо и в Манеже, и в Союзе художников. Если до него кто-то сдавал свои работы, как-то тихо происходило обсуждение, там художника просили выйти, и уже обсуждали без него, то когда папа принес мои работы, то слышалось, что как-то так активно что-то обсуждают. Потом выяснилось, что это методики не совсем стандартные, и именно они вызвали такой интерес.

–  Какие это были работы? Пластилин твой любимый или что-то другое?

– Папа понес туда на ткани работы, пластилин он потом понес на секцию живописи, и там тоже из семи работ выбрали три, и только потом выяснилось, что это пластилин, а не масло. Тогда они сказали, что, к сожалению, они не могут взять, потому что это не их формат, не их материалы.

– А  по ткани это был батик, или это был тоже пластилин?

– Там делается пластилиновая основа, на нее кладется ткань и прижимается рамкой. И когда карандашом черным рисуешь, то пластилин оставляет бороздку, и ткань к ней прилипает немножко. Карандаш оставляет черный след, основа  из разноцветного пластилина, и такие отблески цветные получаются, черный рисунок с разноцветными бликами. Очень интересно смотрится.

– Мы постепенно перешли к методам, которыми ты пользуешься.

- Это пластилин по картону, это карандаш по ткани, процарапывание по спандерлюксу, то есть по глянцевому картону. Например, картон черного, блестящего такого цвета, и иголочкой процарапывается, просвечивает белый картон, тот, что под глянцевым слоем.  Рисунок получается тоненькими-тоненькими линиями, белый на черном. Тоже  интересно смотрится, многим художникам нравится. Есть методика тиснения по потолочной плитке, белый рельеф на белом, потому что ручка плохо оставляет след. Хотя вот один рисунок у меня сделан черной ручкой, и рисунок получился  бело-серо-черный. Где-то оставила ручка след, где-то не оставила, где-то ярче, где-то бледнее, но тоже хорошо смотрелось.

– А что ты обычно рисуешь?

– Больше всего рисую природу, цветы, животных, растения, иногда портреты. А после первой выставки мы решили, что будем пробовать вступать в Союз художников России. Когда была выставка осенняя, ученики Юрия Алексеевича подвели нас к председателю секции искусствоведения Симуни Александру Борисовичу. Он хорошо к нам отнесся. Александр Борисович подвел нас к председателю секции графики Траугуту Валерию Георгиевичу. Он посмотрел работы и сказал, что они выше среднего уровня, что да, будем вступать.  Когда мы привезли работы, было бюро в секции графики, другие соискатели были, и мы. Когда дошла до нас очередь, конечно, был переполох жуткий.

-  Представляю.

– Сказали: «Если еще и слепые к нам полезут... мы не можем, мы должны все-таки честь Союза художников поддерживать». Но когда посмотрели работы, то переполох стал утихать, работы вызвали действительно интерес, и то, что у Юрия Алексеевича было много учеников, тоже вызвало интерес. Если бы мы походили на несколько выставок и к нам привыкли, то, в принципе, вообще прошли бы без вопросов. Мне предложили стать кандидатом в члены Союза художников, а на следующий год уже вступать. Но тут как раз подошел Валерий Георгиевич и сказал: «Мы все-таки будем пробовать». В марте 2005 года я стала членом Союза художников России, тогда же два месяца я работала в садике для незрячих факультативно с детками 5-7 лет, с незрячими. С ними лучше заниматься зрячему преподавателю, чтобы ручку научить держать, где-то подсказать, что и как.

– И проконтролировать процесс, наверное.

– Да-да, и  педагогом нужно тоже быть, иметь такой талант.

– Твои работы, они все дома или где-то хранятся?

– Мои работы, в основном, все дома, несколько работ подарены музею Ленинградскому ВОС и библиотеке для незрячих из нашего города. Если со мной что-то случится, то работы все пойдут на помойку, и мне нужно самой сейчас как-то их устроить, чтобы они сохранились. Я надеюсь, что в ближайшем будущем сам факт того, что незрячий может рисовать, перестанет быть удивительным явлением.

– А теперь давай поговорим о рассылке. Как эта идея возникла, как это сообщество появилось?

–  Идея возникла у Тони. Я сама по себе человек ленивый и пассивный. Тоня в рассылке по решению бытовых проблем кинула клич - кто занимается рукоделием, отзовитесь. Я Тоне написала, у меня на тот момент уже была рассылка, я хотела сделать описание известных произведений искусства, рассказывать, что изображено, как. Я предложила эту рассылку сделать именно рукодельную, где можно было бы общаться, обмениваться опытом. Тоня сказала: «Да, давай встретимся в скайпе». Мы стали пробовать встречаться раз в неделю. Сначала нас было три человека, потом пять человек. Но, если честно, я думала, что вся эта идея развалится буквально через пару месяцев.

Когда люди к нам стали приходить, для меня это оказалось неожиданно, удивительно, и я поняла, что рассылка - это клуб как таковой. Наши письма кому-то нужны, и тогда поняла, что это  все-таки есть смысл сохранять. Наш клуб жил своей собственной жизнью. Я особого участия не принимала, только организовывала конференции. Я просто наблюдала, как развивается клуб, как приходят люди, как пишутся письма. Первые два – три года я, честно говоря, присматривалась, на кого бы можно было это все свалить, желающих не находилось. В прошлом году я поняла, что и сама не хочу кому-то это перепоручать.  Может, я и устаю, но удовольствие преобладает. Вот в этом году меня очень порадовало, что Сережа проявил инициативу и стал проводить конференции, когда меня нет. Или даже когда я есть, но какие-то технические причины. Когда ты знаешь, что без тебя ничего не пропадет, все будет продолжаться, это поддерживает. Очень радует, что сейчас у нас хороший, сложившийся коллектив. Действительно, это не моя рассылка, это наша. И порадовало, когда осенью решали, то ли рассылка для общения, и стихи, музыка, кулинария, рукоделие. Девочки так и сказали: «Это наша рассылка». Я считаю, что  она такая теплая и неконфликтная именно потому, что, по крайней мере, большинство участников воспринимают именно как наше, а не чужое. Есть стимул это сохранять, развивать, вкладывать. И вкладывает каждый то, что может. Допустим, я провожу конференции, Сережа проводит конференции,  кто-то пишет схемы, кто-то нашел в интернете схемы, выложил в рассылке. Марина создала удобный архив. Каждый вносит что-то свое. Наш клуб живой, наши конференции живые, наши рассылки живые. Это не кто-то один пытается, а именно живой организм.

– Как возникла идея собираться каждую среду?

– Когда Тоня кинула клич в рассылку, я предложила варианты, что можно собираться по скайпу. Сама идея созревала тоже несколько месяцев. У меня характер такой, я не люблю брать на себя ответственность, просто как-то само собой сложилось. И в какой-то момент я просто поняла, что это нужно мне самой.

Из бисера, сверкающего ярко,

Рукой умелой создан был цветок.

Купаясь в удовольствиях достатка,

В живых цветах печально одинок.

Он рауты привычно посещает,

Переливаясь в бархате, шелках,

Всеобщий вздох восторга вызывает,

Играя искрами в людских руках.

Как знак любви его друг другу дарят

На протяженье многих, долгих лет,

И радуются, что он не увянет,

Гадают, чей скрывает он секрет.

На бархатной подушке, отдыхая

От пляски дикой бесконечных дней,

Вот тьме немого сейфа он, вздыхая,

Желает вновь рассыпаться скорей.

И засыпает, жизнью утомленный,

Мечты свои оставив на потом,

И видит сон, где он в траве зеленой

Цветет, живой, в дыхании земном.

Антонина Кудряшова, наша Тонечка, позитивная, активная, всегда готовая прийти на помощь, объяснить схему бисероплетения, поддержать творческой идеей, подсказать и посоветовать. Тоня - активная участница виртуального сообщества Ларисы Павловой. Вместе с Ларисой она стояла у истоков рассылки, посвященной прикладному творчеству и рукоделию. Тоня живет в поселке недалеко от Новосибирска. В юности, еще до потери зрения Тоня увлекалась рукоделием, любила вышивать, шить, заниматься бисероплетением. Так случилось, что болезнь приковала Тоню к инвалидному креслу и лишила зрения. По словам самой Тони, занятие рукоделием помогло ей в трудную минуту выстоять и продолжать жить. Сейчас Тоня обучается дистанционно, получает профессию психолога.

Продолжает беседу Антонина Кудряшова

– Я  помню момент такой в жизни: мне было шесть лет, а мама достала швейную машинку и что-то шила. Я вокруг нее скачу, говорю: «Мама, ну, дай, дай». Она говорит: «Вот когда тебе будет пятнадцать лет»,  тогда я тебя буду учить. Я пошла к папе за математикой, помоги мне, сколько мне еще жить и мучиться? У меня была бабушка. Она привила любовь к творчеству, к рукоделию. Бабушка, когда приезжала, учила крючком вязать и на спицах, вышивать я уже в школе научилась, кружок кройки и шитья там был. С 4-го класса я в него  ходила, пока кружок не закрыли. В 17 лет мне родители свою машинку подарили. Она была ручная, но с педалькой. Я себе шила, и по выкройкам шила. Мне не стыдно было это надеть,  я думаю, если бы зрение не потеряла, жизнь свою бы связала с этим, потому что  это интересно придумывать, моделировать.

– А сейчас что-то из этого осталось?

– Иголка с ниткой, шить руками для меня просто. Понятно, если  необходимо ровную строчку в середине полотна проложить, то это не ко мне.

– Да.

– А вот по краю что-то шить – элементарно,  две тряпочки сшить, аппликации. Когда я еще с Ларисой не была знакома, не было у меня еще говорящего компьютера, а просились руки что-то делать, я просто там краешек прошила, пуговку пришила, лежала и видела аппликации, аппликации.  Я говорю: «Мама, тряпочку, мордочку сделать, приложить кружочек, край его пришить». Таким образом сшила три подушки, такие картинки получились. На одной ребятишки на речке играют, бадминтонные ракетки у них. На другой город,  дома прямоугольные с окошками, там кошки сидят. Теплоход делала, брала картон, прямоугольник, немножко ему края скашивала с одной и с другой стороны, накладывала его на тряпочку, закалывала иголками со всех сторон, и тут уже резала. Я до последнего стараюсь делать сама, и вообще не иду за помощью к зрячему. Ровно пять лет назад у меня родился племянник, я сшила ему постельный набор. В этом году, чтобы навыки свои не забыть, мы с племянницей нашили много мешочков, наполняли их всякими травами, готовилась к конкурсу, я делала торт из саше.

– Из саше?

– Да-да-да, и нормально строчка идет, там оверлок.

– А как вы познакомились с Ларисой?

– Как раз начался у меня такой период, когда мне хотелось заняться творчеством и чему-то учиться.  Когда в 2008 году привезли компьютер с говорилкой, там был «Доктор Кноп» и пермский учебник. Каждый день у меня занятия, я сажусь за компьютер, Людмила Денисова, другие авторы  рассказывали, какие есть рассылки. Я мчусь подписываться на рассылки.  Вопрос меня мучил в плане творчества, пишут же люди, а почему я не могу написать? Честно, не помню, про что я писала, но  тема сообщения была, что твой лозунг «Творческий народ, объединяйтесь!». Мне в личку потом подписалась Лариса, и мы с ней стали переписываться. Она потом рассказала, что у нее есть рассылка для незрячих художников. Вроде как даже она предложила ее переквалифицировать. То есть,  не только изобразительное творчество, а и декоративно-прикладное.  Письмо увидела Лена Сечко и мы с ней списались. Мне Лариса говорит,  мол, ты представляешь, на нашу рассылку подписано девятнадцать человек! Потом по скайпу мы созвонились, я хорошо помню ту конференцию, когда мы поставили четко задачи, для чего мы здесь и что мы хотим. Сейчас нужно искать, собирать, выкладывать, организовывать материал, именно описание для незрячих. Изначально бисер  всех зацепил.  А с бисером у нас первое время Лена выкладывала.  С нами была в самом начале Катя Сатори, она создавала в Твиттере страничку, где выкладывали первые описания. Но Катя перестала и, в общем-то, не стало этой странички.

– Как вы схемки адаптировали? То есть, что вы делали? Вы прямо переписывали или описывали,  как взять эту нить и леску, как нужно бисер нанизать? Как ты старалась это все сделать, чтобы было доступно для нас?

– Здесь у каждого свой подход. Например, у меня нет возможности подозвать зрячего человека и сказать: «Опиши мне, что здесь нарисовано». У нас в рассылке есть Светлана. У нее муж видит. Он рассказывает ей, что видит, а она плетет, а  потом делает описание. То, что выкладывала я, это, в основном, какие-то авторские вещи. Я писала уже по собственным ощущениям.

– Я свою плела именно по твоей схемке «Березка от Антонинки». Как это ты сама все обработала для нас.

– Пишешь  именно по ощущениям. Я думаю, опускаешь термины,  главное результат, главное понять.

– У тебя были выставки, и ты там показывала изделия из бисера?

– У меня была выставка еще в 2010 году. Последняя выставка была в Новосибирской библиотеке.  Когда ездили на фестиваль «Талант и воля», самая такая запоминающаяся большая выставка, к которой  очень долго готовилась, и  старалась, чтобы  все было красиво оформлено. Человек, который пригласил, сказал: «Представь себя в образе жюри, на что обратят внимание»? Я говорю: «Им нужно посмотреть информацию об авторе, посмотреть другие какие-то работы». Он говорит: «Так, мы каталог делаем». Я столько готовилась, у меня был стол, скатерти. Красиво каталог оформили. Включили   информацию об авторе. Все фотографии с ламинацией.

– А в «Не сори, твори» из того, что валяется под ногами, мусора, ты сделала изделия какие-то полезные?

– Я разговаривала со своим преподавателем,  она говорит:  я  сейчас птичку вяжу, вырезаю из пластиковой бутылки квадрат, из ровного места, как правило, под этикеткой это находится. Вырезаю квадратик размером 4 на 4, закругляю края, и делаем дыроколом дырки по периметру, получается 8 дырок. Затем провязываем крючком через эти дырочки, то есть мы обвязываем  квадратик, и навязываем много элементов таких, между собой  их сшиваем, связываем. И все, Я загорелась. У меня была первая косметичка, потом бутылки... в общем, они весь год дальнейший у меня заняли вперемешку с бисером. Я наделала тонких пластин крепких. Фишка в том, как они соединяются. Это дырокол, крючок, нитки, скотч и лента, которой переплетаешь, это, наверное, самое основное, что надо. А там уже включай фантазию.

– Ты проводила мастер-классы для зрячих людей по бисероплетению. Как  это было и как реагировали на тебя?

– Это было у нас в Центре реабилитации, таких мастер-классов было три. Приглашали человек шесть, нормально реагировали. Кто-то был знаком со мной, кто-то не был. В первый раз мы плели простой цветочек, причем от начала до  конца у всех все получилось. А в третий раз уже сложнее. И  когда ты говоришь, в первый момент соедините, первую бусинку отделите, все это показываю, уже видно, кому легко далось, а кому сложнее.

– Больше внимания уделяешь.

– Да-да. Это мы в Центре реабилитации были три раза, а один раз у нас в Мошково, в ДК проходила ярмарка мастеров, когда собрали творческих людей, награждали, в конце чаепитие, то есть неформальная обстановка была. Опять же сцена была, мы ходили, представители власти награждали. И каждый мастер сидел после официальной части за столом, люди подходили и говорили: «О, как классно, покажите, что вы делаете». Я была удивлена: ко мне подошла мама с двумя ребятишками, наверное, лет шести и двенадцати, они взялись плести простой цветочек. Маленькому надоело, когда он сплел, наверное, третий лепесток, а их надо было пять сделать. Мама за него лепестки доплела, а мальчик, которому было 12 лет, он доплел цветок, причем мы даже сделали стебельки, обмотали нитками. Маленький  держит эти три цветочка и говорит: «А у нас у бабушки сегодня День рождения, мы пойдем, подарим этот букетик». Вот это было классно, думаю – не зря я сегодня пришла сюда. Я завела себе книгу отзывов. Мы с мамой прочитали, что написали,  сижу,  обняла ее, прижала к груди и говорю: «Мама, сколько людей подержало ее в руках, сколько  положительной энергии в этих строчках, в этих  исписанных страничках. Залезут внуки на чердак, может, правнуки, найдут эту тетрадку, и будут читать, говорить: «А баба Тося-то у нас, оказывается, ого-го»!

– Это будет мило.

Я свяжу тебе жизнь из пушистых мохеровых ниток,

Я свяжу тебе жизнь, не солгу ни единой петли.

Я свяжу тебе жизнь, где узором по полю молитвы,

Пожелания счастья в лучах настоящей любви.

Я свяжу тебе жизнь из веселой меланжевой пряжи,

Я свяжу тебе жизнь, и потом от души подарю.

Где я нитки беру, никому никогда не признаюсь.

Чтоб связать тебе жизнь, я тайком распускаю свою.

     

  

     Имена, которые мы помним

 

14 апреля 2015 года исполняется 85 лет со дня рождения Владимира Ивановича Зубова – математика, поэта, мыслителя, члена-корреспондента Российской Академии наук. Владимир Иванович памятен как выдающийся ученый-государственник, патриот с редчайшим душевным обаянием русского интеллигента. Он хорошо знал историю нашей страны с периодами ее бед и успехов, нелегкого пути.

 

Талантливый человек талантлив во всём

Очерк Виктора Розанова

 

«…Вопросы крови – самые сложные вопросы в мире!..

Я ничуть не погрешу, если, говоря об этом, упомяну о

 причудливо тасуемой колоде карт. Есть вещи, в которых

совершенно недействительны ни сословные перегородки,

ни даже границы между государствами».

М.А. Булгаков

В соответствии с документами Владимир Иванович Зубов родился 14 апреля 1930 г. в городе Кашира Московской области. Но возможно, что на самом деле он родился в Москве на Тверском бульваре, в одной из квартир дома № 8. Все дело в том, что происхождение у него было самое, что ни на есть, «буржуазное». Его предки были купцами первой гильдии. В 1917 г. семья Зубовых была лишена состояния и выселена из Москвы. Целых двадцать лет отец с матерью были лишены всех гражданских прав. 

Казалось бы, лишение прав и выселение из столицы было уже достаточным наказанием для людей, ничего противозаконного не делавших. Только местные власти, чтобы показать свое рвение, ужесточали и без того нелегкую жизнь лишенцев. Дед Володи, тот самый купец, предвидя репрессии, хотел спасти семью от разорения и сохранить хотя бы дом в Кашире. Не удалось. Дом отобрали, а хозяевам пришлось перебраться в подвал, в котором семья в течение трех десятков лет и проживала.

Отец, Иван Алексеевич Зубов, по образованию инженер, работал на Втором Московском часовом заводе, где выпускалось много продукции военного назначения. Во время войны у него была бронь. Мама, Евдокия Михайловна, привлекалась к земляным работам на строительстве Каширской ГЭС. Маленький Володя с матерью часто приезжал к отцу в Москву. Однако по большей части  жить и учиться пришлось в родной Кашире, в средней школе №1, тогда семилетке. Сохранился табель ученика 6-го класса Володи Зубова, из которого следует, что был он далеко не пай-мальчик. В табеле поражает обилие троек и пропущенных уроков. Даже по поведению стояла четверка.

Евдокии Михайловне приходилось порой собирать картофельные очистки, чтобы хоть как-то прокормить троих сыновей. А маленький Володя бегал на Оку собирать двухстворчатые ракушки-перловицы. Их еще называют речными устрицами, т.к. они очень питательны и богаты белком. Конечно, перловицы – это далеко не устрицы и даже не мидии, но, при необходимости, их вполне можно   употребить в пищу.

***

1944 г. стал в жизни подростка истинно судьбоносным. Голодное военное детство. Мечты о подвигах и славе, обычные мальчишеские проделки. Дома у братьев Зубовых хранился целый арсенал. Много чего принесли они с недавнего поля боя под Зендиковым. Однажды в руках младшего из братьев, Володи, взорвался запал. И мир погрузился во тьму. Несколько роковых секунд решили судьбу четырнадцатилетнего паренька. Больница, операция. И вердикт врачей, прозвучавший приговором: «Полная потеря зрения!» Такая беда могла бы сломить и взрослого. Но подросток выстоял, проявив недюжинные мужество и стойкость.

Ученику 6-го «Д» класса потребовалось немало сил и воли, чтобы привыкнуть к этому новому миру, научиться жить по-новому. В 1945 году седьмой класс помогли закончить учителя и друзья-одноклассники, которых он всегда вспоминал с благодарностью. И сразу встал вопрос: что делать дальше? Работать головой, для чего надо продолжать учебу, или осваивать какую-либо рабочую профессию и работать руками?

Выбран был первый путь. Но средних школ-интернатов было мало. Володя от кого-то слышал, что такая школа, самая близкая к Кашире, находится в Питере. (В Москве в то время была семилетка). Он решил ехать в город на Неве и поступать туда. В устройстве племянника помогла сестра отца Мария Алексеевна, работавшая техническим секретарем Московского Метростроя.

Итак, детство и отрочество Владимира Ивановича прошли в Москве и Кашире, заканчивались же в Ленинграде. Мальчиком он был очень живым, подвижным и энергичным. Володя дружил с сыном уборщицы. И их вечно сгоняли с деревьев, заборов, а однажды они до смерти напугали воспитателей ходьбой по карнизам. Но не только поведением привлекал Зубов внимание педагогов. Они отмечали его способности к математике; подросток быстро схватывал материал, хорошо его излагал и без труда решал задачи.

Однако на педсовете преподаватели русского и немецкого языков подняли вопрос об отчислении Владимира Зубова из школы, так как находили его подготовку по этим предметам недостаточной. Лишь одна учительница вступилась за мальчика, припомнив, что Александр Сергеевич Пушкин не проявлял способностей к математике, но его из лицея не гнали. Аргумент был железный. На защиту Зубова встал и директор школы. Организовали дополнительные занятия. Учительница русского языка два раза в неделю проводила диктанты с разбором ошибок, и Володя был переведен в 10-й класс.

Математику старшеклассникам преподавал Вячеслав Александрович Бершадский – уже немолодой, совершенно незрячий человек. Педагог тоже отметил недюжинные способности юноши. А еще он обратил внимание, что Володя много и охотно помогал своим товарищам по математике. Вячеслав Александрович предложил ученику заниматься во Дворце пионеров в математическом кружке, под руководством опытных преподавателей.

Учитель истории тоже приметил смышленого парнишку. Его поразила необыкновенная память Володи и умение рассказывать, а также способность четко и ясно излагать свои мысли. Он прочил своему ученику хорошее филологическое будущее, но жизнь распорядилась по-другому. Сам Владимир  Иванович говорил так: «Каждый человек, собственно, математик. Ему свойственно умение наблюдать явления, обобщать, а это и есть математика».

***

Окончив школу в апреле 1949 г., Владимир Иванович пришёл на 15-ую Ленинградскую городскую математическую олимпиаду школьников, из призёров которой выбирали кандидатов в студенты прославленного матмеха ЛГУ.

С заданиями, рассчитанными на несколько часов работы, Зубов справился меньше чем за полчаса. Экзаменаторы, среди которых были автор учебника по матанализу Григорий Михайлович Фихтенгольц и знаменитый алгебраист Дмитрий Константинович Фадеев,  усомнились, что абитуриент решил задачи  настолько быстро. Зубову дали новые вопросы. Не отходя от стола президиума, Владимир дал верные ответы. Сомнений не оставалось, и ему присудили первое место.

 В том же году он подаёт документы для поступления на математико-механический факультет Ленинградского государственного университета имени Андрея Александровича Жданова. В приёме документов ему было отказано. Володя поехал в Москву на прием к министру. С помощью семьи нашли  генерала, участника Великой Отечественной войны. Тот довел Зубова до дверей кабинета министра, который наложил резолюцию: «Принимать на общих основаниях». Только после этого документы были приняты.  Владимир Иванович, сдав восемь экзаменов по общему конкурсу, поступил на первый курс университета. И это несмотря на первое место в Олимпиаде!

В группе №12, куда зачислили Зубова, был  еще один незрячий студент –  Иван Пасечник. Будущий профессор Тульского университета. Геннадий Смирнов – староста – организовал им  чтение книг силами студентов группы.

Однокурсница Сашенька Хитрина, очень симпатичная  блондинка с большими глазами, читала ребятам книги по математике. После третьего чтения Володя пригласил девушку на прогулку. Вскоре молодой человек предложил ей руку и сердце. Они навестили его школьных учителей, которые одобрили выбор своего воспитанника.

Сокурсники рассказывали, что Зубов не выглядел несчастным инвалидом: он спокойно справлялся с бытовыми заботами, быстро записывал по Брайлю лекции и также  быстро читал их, бегая пальцами по строчкам. Сочувствие однокурсников к слепому товарищу скоро перешло в уважение. Он всегда производил впечатление энергичного, жизнерадостного человека, знавшего, что ему нужно. Говорили, будто он по скрипу мела мог указать на ошибку, которую не замечал никто из зрячих!

Студент Зубов катался на коньках, занимался академической греблей (был загребным, как самый надежный и умеющий задавать ритм), пел и танцевал на студенческих вечерах. Но, конечно, прежде всего, он был прекрасным математиком, образно чувствующим науку. Словом, жил Владимир полной жизнью: занимался сложнейшей научной работой и общался с широким кругом коллег и друзей.

Через год, несмотря на отрицательное отношение родителей девушки, второкурсники поженились. Было это 14 декабря 1950 года в загсе Василеостровского района.

Молодые окончили полный курс университета за 4 года вместо 5 лет. Но это время было временем большой напряженной работы. Ребята посещали все лекции и все спецкурсы, которые читали на матмехе.

Сашенька стала ему верным другом на всю жизнь. Ныне его супруга Александра Федоровна – доктор технических наук, профессор. Однако занятия наукой не помешали ей родить шестерых детей. Все они пошли по стопам родителей. Сын Николай – доктор наук. Еще три сына – Сергей, Иван, Андрей и две дочери Мария с Ольгой – кандидаты наук. В большой и дружной семье профессора Зубова растут семнадцать внуков. Но вернемся в пятидесятые…

На том же  втором курсе Зубов включился в работу семинара по устойчивости движения и качественной теории дифференциальных уравнений под руководством Николая Павловича Еругина. Здесь он выбрал своё научное направление и получил первые научные результаты.

Студенту  рано стали давать на рецензию анонимные работы, на которые он писал содержательные отзывы с припиской – «Все правильно, как у Ляпунова». Позже, лет через 10, Владимир Иванович узнал, что это были статьи сидевшего в тюрьме  Юрия Станиславовича Богданова – видного в будущем  ученого. Он хоть и воевал с немцами, но в рядах западных союзников, за что и пострадал. Старшие товарищи и учителя Владимира Ивановича – Николай Павлович Еругин с доцентом  Басовым, проявили, мягко говоря, осторожность и поручили  молодому человеку весьма рискованное дело. Но, даже узнав о такой «подставе»,  Владимир Иванович всегда вспоминал своих учителей с большой теплотой. Кстати,  рецензии Зубова помогли скорому освобождению Юрия Станиславовича.

Кроме работ осужденного Богданова, Владимир Иванович получал и другие безадресные рукописи для изучения. Как позже оказалось, это были работы американских ученых, написанные по заказу Пентагона для военной авиации.  Как они попадали в ЛГУ на матмех – тайна, покрытая мраком…

А еще математик Зубов был неплохим поэтом. Мир Владимир Иванович ощущал не только «математически», но и глубоко поэтически, издав несколько сборников стихотворений. В поэзии Зубова не было профессиональной гладкости, но было нечто гораздо более важное – свой поэтический голос, которым обладают далеко не все профессиональные поэты.

Стихотворениями своими Владимир Иванович гордился, относился к ним также серьезно, как и к математике. Иногда двухчасовую лекцию-семинар заканчивал чтением стихов. Однажды он, думая, что один в комнате, прочитал стихотворение, затем, упал на колени, простер руки вверх и воскликнул: «Боже, неужели это я написал»?

***

На четвертом курсе Владимир Иванович всех обогнал, окончив обучение досрочно и получив диплом с отличием.

Поскольку с 1952 года он был членом КПСС, то дальнейшая его судьба в подавляющей степени зависела от парткома университета, который рекомендовал молодого специалиста в аспирантуру по философии. Владимир Иванович в своем заявлении написал, что его обучение в аспирантуре на философском отделении будет более содержательным, если он в течение полугода завершит математическую кандидатскую диссертацию «Границы области асимптотической устойчивости». К счастью для многочисленных претендентов на философскую вакансию, партком согласился.

В двадцать пять лет Зубов защитил кандидатскую диссертацию, да так, что о ней узнал весь научный мир. Защита состоялась в ноябре 1955 г. Оппонентами были известные ученые – академики Евгений Алексеевич Барбашин и Николай Николаевич Красовский. Буквально сразу после защиты ректор Александр  Данилович Александров издал приказ по университету, а директор Научно-исследовательского института математики и механики ЛГУ (сокращенно НИИММ)  академик  Владимир  Иванович  Смирнов, подписал аналогичное распоряжение.  В соответствии с этими документами новоиспеченный кандидат физико-математических наук Зубов был зачислен в НИИММ в качестве и.о. старшего научного сотрудника с последующим избранием по конкурсу. Ему положили оклад 2800 дореформенных рублей, что принесло много радости в  аспирантскую семью. А она уже была немаленькой: двое детей и мать Володи – Евдокия Михайловна, которая самоотверженно им помогала. Жили они в общежитии на проспекте Добролюбова. В 14-метровой комнате были только стол, кровати и много подушек, в которых барахтались мальчики Сережа и Коля.

В 1957 году Зубов стал штатным сотрудником ракетного центра. Вместе с крупнейшими специалистами страны по ракетной динамике молодой ученый приступил к конструированию нового вида оружия. Тогда же вышла его первая книга,  сразу же переведенная и изданная за границей – «Методы Ляпунова и их применение». А еще, по ходатайству академика Еругина и ректора ЛГУ Александрова, семье Зубова выделили двухкомнатную 30-метровую квартиру. Это была их первая квартира, доставившая много радости. Но она уже была  маловата, детей-то стало трое!..   

Докторскую диссертацию Владимир Иванович защищал в апреле 1960 года в Ленинградском политехническом институте по этой монографии. В личном деле защищающегося, в графе «место работы и должность», стояло «штатный заместитель Генерального конструктора», а не университет, где он работал. Это правда. Оставаясь в университете, он уже являлся штатным заместителем Генерального конструктора Николая Авксентьевича Чарина. Работая в его ведомстве, Владимир Иванович  издал книгу под названием «Один метод интегрирования дифференциальных уравнений движения на участке самонаведения».

А к защите Зубов выпустил в свет еще одну книгу – «Математические методы исследования систем автоматического регулирования», явившуюся результатом его сотрудничества с инженерами Центра. 12 ноября того же года ВАК присудил Владимиру Ивановичу степень доктора физико-математических наук.

В 1967 году Зубов открывает кафедру теории управления и становится ее заведующим. Эту кафедру он возглавлял до своей смерти.

Через два года ученый принял участие в создании факультета прикладной математики – процессов управления (ПМ-ПУ) в Ленинградском государственном университете (ныне факультет прикладной математики – процессов управления Санкт-Петербургского государственного университета). И когда в октябре этот   факультет открылся, профессор Зубов был назначен его деканом. В этом же 1969 году в семье Владимира Ивановича  рождается шестой ребенок.

Зубов уже тогда мечтал о том, какие возможности откроет для незрячих людей компьютер. Он говорил об экранах, на которых будут рельефно отображаться тексты, системах, преображающих тексты в звуковой формат, о том, что скоро это станет доступно каждому. В шестидесятые такое казалось фантастикой, ведь тогдашние ЭВМ занимали огромные залы.

Прошло ещё два года и при активном участии Владимира Ивановича в ЛГУ создается НИИ вычислительной математики и процессов управления, с определенной правительством тематикой работ. Возглавлять все эти работы поручается Зубову. Факультет и НИИ образуют сегодня учебно-научный центр прикладной математики процессов управления СПбГУ, лидером и неформальным руководителем которого до самой своей смерти был Владимир Иванович.

В 1968 году Зубов удостоен звания лауреата Государственной премии СССР за цикл работ по теории автоматического регулирования. В 1981 году он избран членом-корреспондентом АН СССР по отделению механики и процессов управления. В октябре 1998 года ученому присвоено звание Заслуженного деятеля науки Российской Федерации.

***

Глубокие знания Владимира Ивановича, его большая эрудиция, любовь к жизни, чуткое отношение к людям делали притягательной его гостеприимную квартиру для многочисленных учеников, начиная со студентов и кончая седыми профессорами.

А жил Владимир Иванович на Конной улице в доме № 22, в большой «конспиративной», как он говорил, квартире, занимавшей второй этаж дома. На лестничную площадку выходили сразу две двери. И было там две прихожих.

Дверь открывал, как правило, сам хозяин. Короткое приветствие, приглашение войти. В прихожей гостя ожидала горка старых безразмерных тапочек, как в музее. Длинным мрачным коридором Владимир Иванович приводил посетителя в просторную гостиную с роялем и портретом хозяина на стене. Книжные шкафы, старомодный буфет и большой обеденный стол посередине довершали обстановку.

Те, кому посчастливилось побывать в доме на Конной, отмечали необыкновенное хлебосольство Зубова. Всех, даже незнакомых людей, он принимал, как правило, за чаем, к которому полагались бублики, печенье, сухарики, бутерброды с сыром и прочая снедь. Всё вперемешку, в банках, в пакетах, в вазочках, а то и прямо на столе. И чай. Нескончаемый, горячий, крепкий чай. 

Почти в каждом втором очерке о Владимире Ивановиче упоминается овальный стол под белой скатертью с бутербродами и щами.  А на краю буквально ведро со  знаменитой гречневой кашей. Все, отведавшие ее, говорили одинаково, мол, никогда в жизни я не ел такой вкусной каши с салом и луком.

Будучи ученым с мировым именем, он в беседе и работе показывал элемент равнозначности, прислушиваясь и к студенту, и к профессору:

А я дверей не закрываю,

Замков не вешаю стальных,

Друзей с любовью принимаю,

С отрадой в сердце – остальных.

Недаром у него одна из самых сильных научных школ в мире по теории устойчивости и процессам управления. Среди его учеников свыше ста кандидатов и двадцать докторов наук.

Держался Владимир Иванович просто и был всегда доступен для каждого. Однако он хорошо знал себе цену и сказал разок на Ученом Совете: «Я здесь вас всех выше на голову». Никто не обиделся.  Так оно и было.

Наряду с активной научной и педагогической деятельностью Владимир Иванович вёл большую общественную работу, являлся Президентом Санкт-Петербургского благотворительного фонда для слепых и слабовидящих детей, членом американского фонда врачей-ортопрактиков. И другой общественной работой успевал заниматься неутомимый ВэИ, как его между собой называли коллеги и ученики.

***

По завету Пушкина «о свободе мысли» и «вольности» воспитывал он  своих детей, посвящая им всё свободное время. И регулярно привозил их на малую родину – в Каширу, где жил старший брат, Николай Иванович, со своей семьей.  Последний раз Зубов посетил Каширу в 1995 году.

Владимир Иванович памятен как выдающийся ученый-государственник, патриот, с редчайшим душевным обаянием русского интеллигента. Он хорошо знал историю нашей страны с периодами ее бед и успехов. Говоря о развитии русско-славянской цивилизации, Зубов справедливо отдавал дань заслугам РПЦ вообще и монастырям в частности. Был он, кстати, верующим человеком.

Нестандартность мышления Зубова и обширность его познаний почти в любой области естествознания, музыки, литературы, истории, политики, медицины, религии, военного дела, вопросах обыденной жизни при различных обстоятельствах обнаруживалась очень часто. Интересы его касались не только математики, но и вопросов управления государством, здравоохранения, биологии, экономики, политики, истории и литературы. Знания эти он часто применял на практике,  в крайнем случае, делился ими с заинтересованными людьми.

Умение заинтересовать слушателя, даже малоискушенного в обсуждаемой  проблеме, было так высоко, что все поднимаемые вопросы казались простыми и понятными. Благодаря этой способности он и был прекрасным педагогом и лектором.

Профессор Зубов видел не на годы, на столетия вперед. Он сумел предсказать  результаты перестройки для СССР. Зубов, специалист по теории управления, описал общие закономерности управления и самоуправления для любой суперсистемы, в т.ч. и для общества людей. Его курс "Достаточно общей теории управления" сейчас читают во многих вузах России. И главное: Владимир Иванович  обладал очень высокой нравственностью и верой в победу добра. Он сумел создать коллектив, работающий по соборному принципу, когда люди, обладающие разными способностями, дополняют друг друга, образуя единый организм с очень большими возможностями.

***

Владимир Иванович Зубов скончался в свой юбилейный год – 14 апреля 2000 года ему исполнилось 70 лет. Наиболее полно охарактеризовал достоинства Зубова Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин в своей поздравительной телеграмме: «...Человек большого и многогранного дарования, Вы не привыкли искать легких и проторенных путей в науке. Энергия и смелость творческой мысли позволили Вам внести огромный вклад в развитие науки и теории управления. Сегодня Ваши открытия служат экономическим и оборонным интересам России в самых различных отраслях – от животноводства и растениеводства, до освоения космического пространства»...

В последнюю пятницу октября Владимир Иванович испытал вроде бы легкое недомогание. В ночь на субботу у него начался отёк легких и случился инфаркт. К утру он отошел в мир иной. Произошло это 27 октября 2000 года. Зубов погребен в Санкт-Петербургской Александро-Невской лавре. Отпевали его там же, в Свято-Троицком соборе.

Выступая на гражданской панихиде, академик Кондратьев сравнил его кончину по своим масштабам с национальной катастрофой России. Однако после Зубова осталась большая школа его учеников, остался созданный им учебно-научный Центр прикладной математики в СПбГУ, остались его многочисленные научные труды, и все это служит продолжению его дела.

Вот стихотворение «Сани» из его последней книги «Стихотворения. Сонеты. Завет ушедших поколений», вышедшей в 2000 г.

Летят невиданные сани,

На облучке сидит судьба.

Мы выбираем место сами,

И начинается борьба.

С утра судьбу мы погоняем,

Бросает сани вверх и вниз,

Ума к полудню набираем

И только думаем: «Держись!»

Идет уж вечер, мы устали,

Забыты юности дела.

Неугомонные всё мчали...

Зачем борьба с судьбой была?

Над нами крылья темной ночи,

Ведут сыны и внуки бой.

Когда б опять открыть нам очи,

Судьбы не выбрали б иной!

А где-то там, в космическом просторе, живет своей жизнью малая планета Солнечной системы (10022) Zubov, названная так в честь Владимира Ивановича Зубова. Открыта планета 22 сентября 1979 года, среднее расстояние от Солнца – 354 млн. км, минимальное от Земли – 158 млн.км.

Воистину, таков путь гениев: через тернии – к звездам.

Организация ВОС крупным планом

 

Совет директоров ООО ВОС

 

Ирина Зарубина

26 - 27 февраля 2015 года состоялось заседание Совета директоров ООО ВОС. Основными вопросами повестки дня стали результаты работы предприятий ВОС в прошедшем году, в том числе внутрисистемной кооперации, а также меры стабилизации производственно-хозяйственной деятельности в условиях кризиса. Были рассмотрены и другие вопросы работы предприятий.

Об итогах заседания Совета директоров рассказывает вице-президент ВОС, член Центрального правления, Владимир Васильевич Сипкин.

– Совет директоров посвящен, прежде всего, презентации нового производства Дмитровского УПП. Этот проект делался на протяжении 3-х лет Костромским предприятием, во главе с Сергеем Станиславовичем Поляковым, генеральным директором этого предприятия, и мы все увидели, что есть рабочие места, что есть продукция. Она востребована, и в сегодняшних условиях кризиса рынок потребляет эту продукцию. Второй вопрос – это кооперационные связи внутри ВОС, между предприятиями, хозяйствующими субъектами нашего общества. Вопрос сложный, тяжелый, потому что на протяжении многих лет  мы не могли выработать систему по взаимодействию наших предприятий между собой, т.е. на сегодняшний день всего 2% от общего объема производства вырабатывается по кооперационным связям. Ситуацию нужно ломать кардинально. Делать новые варианты договора, вставать арбитром между предприятиями, давать определенные льготы предприятиям, которые кооперируются между собой. Предложение Николая Александровича Базарова – убрать из взносов от хозяйственной деятельности все суммы, которые складываются в договоры по кооперации. Может быть, на этом этапе это разумно, а в дальнейшем будем все-таки эту работу наращивать. Создан специальный отдел в департаменте, который возглавляет Татьяна Владимировна Лесных. Даст Бог – работа пойдет.

Третий вопрос, это вопрос антикризисных программ, и программ, которые нам необходимы в регионах и на уровне ВОС. Совет одобрил, что такая программа должна быть разработана, моделей было предложено несколько – бизнес-модель Самарского предприятия и Александра Константиновича Дорофеева. Сергей Иванович Малаев, Николай Александрович Базаров, Сергей Станиславович Поляков предложили определенные моменты. Обсуждение было довольно горячим, в общем-то. Предложение было одно – разработать антикризисную программу, как на уровне регионов, так и на уровне ВОС с принятием на Центральном Правлении.

Сейчас, конечно, период сложный. Я хочу всем нашим слушателям сказать: идет переходный период. Россия не выработала экономической политики, и только сейчас поняли, что мы в рамках экономической политики делали что-то неправильно. Только сейчас начинаем разворачиваться к нашему производственному потенциалу.  Главное на сегодняшний день – это начать кардинальную работу по промышленности ВОС с Минпромторгом. Эту задачу ставит Президент, и мы с ним стремимся к этому. Я думаю, что мы реально эту программу сделаем. Чтобы не только помогали ведущим предприятиям, на которых держится бюджет России, но и помогали предприятиям социально ориентированным, таким, как наши.

Следующий вопрос – о платежах в ВОС. Это больной вопрос, и сегодня мы  ищем более эффективный механизм платежей в ВОС. Это взносы от хозяйственной деятельности, взносы от субаренды, это и арендная плата. Естественно, проблемы возникли в связи с изменением взносов от хозяйственной деятельности. Мы сделали для всех 2% взносы от субаренды, 50% от чистой прибыли, остающейся в распоряжении предприятий от субаренды. Возникли проблемы методологии расчета. Возникли проблемы и с тем, что сегодня существует низкая арендная плата для предприятий. Максимально это в пределах 150 руб/кв.м., сегодня такой арендной платы нет даже в самых глухих деревнях. Реально, и то, и другое, и третье нужно методологически обработать и принимать определенные решения. Совет директоров с этим согласился и рекомендует аппарату Центрального правления эти вопросы отработать.

***

27 февраля заседание Совета директоров проходило в спортивно-реабилитационном гостиничном комплексе ВОС. Большой интерес у членов совета и приглашенных гостей вызвал доклад генерального директора ООО Московское производственное объединение «Металлпластизделия» Сергея Ивановича Малая, в котором он поделился опытом взаимодействия с государственными органами в решении стоящих перед предприятиями ВОС задач. Сергей Иванович рассказал о том, что хозяйственное общество в настоящее время работает с Московским правительством по субсидированию программы сохранения 34-х рабочих мест для инвалидов. Кроме того, учитывая, что Правительство РФ может оказывать финансовую помощь любому отечественному промышленному предприятию, руководство Московского промышленного объединения «Металлпластизделия» начало проработку данной возможности с департаментом  стратегического развития Минпромторга РФ. Совет директоров так же поддержал позицию Минпромторга РФ, озвученную генеральным директором ООО «Самара Автожгут» Александром Константиновичем Дорофеевым в том, что себестоимость изделий, изготовляемых инвалидами, должна за счет субсидирования быть как минимум на 1% ниже, чем у конкурентов. По завершении Совета директоров я побеседовала с генеральным директором ООО «Самара Автожгут» Александром Константиновичем Дорофеевым, генеральным директором «Пармаупак» Алексеем Ивановичем Бородулиным и председателем Костромской региональной организации ВОС Дмитрием Владимировичем Андреевым.

– Мне понравилось выездное заседание. Дмитров видел в совсем плохом состоянии, когда работы явно не хватало, когда люди работали в тяжелейших условиях, жаловались на это. А сегодня душа пела, когда нормальные условия, вентиляция нормальная,  высокие потолки, люди заняты работой. Это приятно.

Меня впечатлила первая часть совещания. Второй момент: после каждого совета мы что-то извлекаем с пользой для себя. Члены Совета директоров участвуют активно в его работе. Я традиционно все записываю, домой возвращаюсь и стараюсь  приспособить все услышанное для своих условий и, как правило, процентов на 90 у меня это получается.  Еще вопрос, который больше всего меня интересует – это  работа с органами власти. Считаю, что без этого мы просто не проживем. То, что меня поддержали сегодня, это приятно.

–  Александр Константинович, по-моему ваше выступление сегодня очень впечатлило членов Совета.

– Главное, какой будет итог. Это вопрос серьезный, длительной проработки. Я почему про рабочую группу говорю? Посыпались разные варианты по налогам и т.д., но это должно быть тщательно проработано, дополнено материалом цифровым, для того чтобы можно было доказать, что действительно без этого Общество не обойдется, не проживет. Поэтому, это только начало пути. Но то, что поддержали – спасибо!

– С вашей точки зрения кризис все-таки можно преодолеть предприятиям общества слепых?

– Произойдет серьезное расслоение. В удобной ситуации оказались те,  кто сейчас работает по импортозамещению – это «Маслофильтр». Конкурент мощный отвалился, и получилось, что огромный простор по рынку открывается. Думаю, что такая ситуация и в Елабуге по крышкам и укупорочным изделиям, потому что Украина была серьезным конкурентом для них. Немного по-другому будет ситуация обстоять и у «Автокомпонента». Потому что меньше будут покупать машин, а мы сами самостоятельно на рынок выйти не можем, только через поставки комплектующих для машин с последующей продажей  автомобилей.

– Вы в ВОС один из немногих директоров – инвалидов по зрению. Раньше были крупнейшие директора – Жданов, Шугрин и т.д. Почему сейчас так мало инвалидов по зрению в директорском корпусе?

– Это серьезный вопрос. Я считаю, что это решалось раньше несколько по-другому. Вспоминаю, был факультет организаторов промышленного производства, когда год мы с отрывом от производства учились в Москве. Это ведь не только я, это и Николай Александрович Базаров, он тоже из этой группы. Совсем недавно ушел Виктор Михайлович Донских – он тоже на этих курсах учился. То есть таких примеров довольно много.

– Это в основном, люди с большим стажем.

– Мы не занимаемся подготовкой кадров, а это очень серьезный вопрос. Недавно встречался с Самарским городским центром занятости, и мы обсуждали вопрос, как нам наладить систему, чтобы и в квотировании тоже могли поучаствовать наши люди. В квотировании на сегодняшний день, скажем, Сбербанк никак не отказывается. Он считает, что люди должны прийти подготовленными. Мы  взяли юриста, совершенно слепого человека, и помогаем ему. Т.е., считаю, что, если так получится, и он захочет куда-то уйти, я его вполне могу рекомендовать! Я говорил, что центры занятости должны участвовать в подборе этих ребят, они должны сопровождать их от начала до конца, от школы до предприятия, где это квотирование происходит. По директорам: на одной практике сейчас далеко не уедешь, нужна обязательно теоретическая база. А для этого необходимо, чтобы люди поучились, а потом пришли на предприятие, и как-то шли потихонечку. Я ведь тоже не сразу директором стал.

– Конечно, сначала надо прийти на определенные должности, а потом вырасти до директора.

– Конечно. Пусть сначала мастер, начальник цеха. Когда уже начальником цеха поработал и когда будет видно, на что он способен, подкрепить его теоретическими  знаниями, и тогда уже попробовать директором. А почему нет, это реально.

–  Незрячий специалист может работать на предприятии? Если может, то на каких должностях?

– У меня работают два товароведа с остаточным зрением, мы ими довольны. Люди с остаточным зрением работают так называемыми распредами, обеспечивают полностью тотальникам рабочие места комплектацией.

– Тем более 2-3 группа сейчас с применением информационных технологий могут работать на многих должностях.

– К тем, кто полностью владеет компьютером, серьезных вопросов у нас не возникало. Поле деятельности огромное. Но это должны быть люди, которые хотят деятельности, а уже потом к этому добавляют, как учить и что делать. Я считаю, что это реальные дела.

– Сейчас немало незрячих выпускников вузов, остающихся не у дел. А если бы у них во время обучения в вузе была возможность пойти на конкретные предприятия, проходить производственную практику, наверное, тогда бы и после окончания ВУЗа таких специалистов можно было бы брать. В советское время было такое.

– Безусловно, да! Это должна быть поддержка государства, из центра занятости должны платить за подготовку этого человека. Когда мы можем сказать директору: «Вы в квотировании участвуете – вы инвалида по зрению берете юристом». Поработать  с ним год,  при этом его курировать, тогда можно было бы создать базу. Конечно, за наш счет это очень дорого, и мы себе эти вещи позволить не можем. Мы ж начали разговор с того, что предприятие в очень сложном финансовом положении. Но это сотрудничество должно быть между предприятием и государством, тогда мы  могли бы  помогать в этом деле.

– Тем более  что сейчас существуют различные программы, реализуемые центрами занятости. Межведомственный подход, мне кажется, позволил бы нашим незрячим специалистам трудоустроиться более эффективно.

– Конечно, я согласен, абсолютно.

– А кто должен быть инициатором этого процесса, ведь просто так это не начнет работать?

– Раз инвалиды наши, то, с одной стороны, Центральное правление должно продумать такую систему в сотрудничестве с Минтрудом. Должны быть расчеты по деньгам, сроки подготовки специалистов, организованы рабочие места для таких специалистов. Чтобы они непосредственно у нас поработали, и мы бы им помогали. Потом ведь помощникам тоже работу оплачивать надо. Мы второй год получаем помощь от области – оплачивается обслуживание инвалидов. Но, боюсь, что это временные дела, потому что область все делает без всякой основы на базе законодательной.

– Самарская область, это вообще уникальная область, у вас реализуется много программ, ведется работа с детьми инвалидами по различным социальным программам. К сожалению, далеко не во всех субъектах Федерации есть такое понимание нашей проблематики.

– Когда это будет заложено в законе, ни один из губернаторов на свое усмотрение не может эти вопросы решать. Они будут установлены, и их надо будет только выполнять. Тогда у нас не будет хороших и плохих губернаторов, как вы сейчас говорите. Если это будет определено, решено и направлено на нормальные рельсы, то, думаю, что все эти вопросы будут решаться намного быстрее и стабильнее.

***

Следующим моим собеседником был генеральный директор «Пармаупак» Алексей Иванович Бородулин.

 – Совет был напряженным. По ситуации на рынке много было конструктивных предложений, которые буду анализировать по возвращении и что-то в стратегии на предприятии  менять, чтобы в  кризисное время немного сэкономить  на затратах, найти новые рынки сбыта, новую продукцию.

– Как вы считаете, в кризисное время ваше предприятие выживет?

– Я считаю, что в 2015 году предприятие выживет. Будут сложности, но заказчик заказы подтвердил до конца года. Наш заказчик выиграл тендер у компании «Роснефть» на поставку станций управления погружными насосами, для которых мы делаем металлический корпус. Нам необходимо  снижать затраты, снижать издержки, чтобы увеличение цен на металл, на какие-то другие материалы, не съедали нашу рентабельность. Работа есть, но работа, так скажем, малорентабельная. Но предприятие этот год проживет.

– А сокращение штата не предвидится?

– В Пермском крае наше единственное предприятие из четырех, кто за последние годы численность увеличил. На предприятии 48 инвалидов, всего 91 человек. И в этом году мы будем создавать еще несколько рабочих мест. Высокотехнологичное производство работает круглосуточно. И второе: у нас производство для занятости инвалидов на сборке решетки из картона в этом месяце работает без простоев.

***

Продолжает беседу председатель Костромской региональной организации ВОС Дмитрий Владимирович Андреев.

– На Совете директоров я никогда до этого не был. Все совещания, в которых удавалось принимать участие, так или иначе были  связаны с социальной сферой. В этот раз более предметно обсуждались вопросы, связанные с производством, с перспективами работы в этом направлении. Много информации новой, интересной услышал. Кое-какие собственные догадки по ситуациям в чем-то подтвердились, в чем-то опроверглись. Я поддерживаю директора нашего предприятия Сергея Полякова, который говорит, что в кризисные времена есть возможность увеличить объемы, завоевать рыночные позиции. Если говорить в целом, конечно, времена непростые. Поэтому задача директоров – на своих предприятиях максимально безболезненно попытаться пройти переходный период, что будет для многих, думаю, не очень просто. Если говорить про Костромское предприятие,  происходит ротация работающего состава: кто-то уходит на пенсию, кто-то приходит, но долго не может задержаться. В этой ситуации ежегодно несколько человек  трудоустраиваем, сохраняя численность с небольшим плюсом.

– Многие директора жалуются, что не приходит молодежь на предприятия, а у вас ведь и молодые работают. Как вам удается их привлечь?

– Молодежь – это, в основном, те, кто оканчивает школу-интернат для слепых и слабовидящих. К окончанию школы становится ясно, кто куда стремится идти, кто будет дальше учиться, а кто и не имеет таких возможностей. Их рассматриваем в качестве потенциальных претендентов для работы на предприятии. Также ведем определенную пропагандистскую работу среди молодежи, о том, что  своими руками они смогут заработать себе при желании неплохие деньги, дополнительные к пенсии и кормить себя и свою семью. Поэтому люди реально осмысливают ситуацию и принимают решение работать на предприятии.